Последняя неделя порадовала вдумчивого читателя сайт.юа несколькими предложениями по глубокой реформе украинской политической конструкции. Не буду вдаваться в детали – для этого есть комментарии под статьями, – но лишь отмечу одну странную особенность: у всех них почему-то один лейб-мотив: давайте составим базы данных, соберём точную информацию о гражданах и будем их карать/жаловать. То ли Китай покоя не даёт, то ли Беларусь.

Буду краток, поэтому матом(с).

Доиграетесь!

В нашей суперцентрализованном, патерналистическом (даже матер­налистическом, как выразился один публицист) и атомизированном обществе устанавливать контроль над людьми и выдавать им «блага» за хорошее поведение – это пройтись асфальтовым катком по зачаткам свободного духа и деловой инициативы. Я вам гарантирую, за ваши идеи с радостью ухватятся вовсе не борцы за прогресс, а народ очень даже иного склада: охранители, циники и манипуляторы. И таки преуспеют. Уж в том, как обманывать систему в погоне за шарой, наш народ за 70 лет проапгрейдился – мама не горюй.

Того хуже – будет и ответка.

Помните, классик когда-то сказал, что коммунизм – это как вши: они заводятся от нищеты. С высоты прошедших от того момента сотни лет уточню: даже не от самой нищеты, а от ощущения имущественной несправедливости.

Да, я понимаю, что сейчас в моде приравнивать социалистические идеи к чёрной мессе, но всё равно напомню, что коммунизм как идея зародился в те времена, когда выражение «умереть с голоду» было вовсе не метафорой, так же как и «работать за копейки» и «жить в нищете». Проект построения «справедливого общества без угнетения» появился не на ровном месте, а именно как реакция на стремительно увеличивающийся разрыв между теми, кто мог себе позволить рябчика раз в неделю (жуткая гадость, одни кости... сейчас на такое даже «акцепторы гречки» плеваться будут), и теми, кто считал гроши на хлеб и рванину между еженедельными выплатами; между теми, чьи дети утром брали с собой в школу завтрак, и теми, кто чуть ли не рождался с туберкулёзом и вшами.

Тут воспользуюсь моментом и ещё раз напомню, что вся это лево-правая политическая канитель по уму характеризует не состояние умов, а реакцию на события (тыц сюда за подробностями).

И как на беспредельный laissez-fair середины XIX-го века ответом стал тоталитаризм второй четверти XX, так и на мелочный контроль со стороны государства (и не только, хоть бы и корпораций... «как розу ты ни назови») реакция будет не менее радикальной и бескомпромиссной, и имя ей – либертарианство.

(Disclaimer. Памятуя, что у либертарианцев 100500 сект, непрерывно подвергающих друг друга анафеме, уточню, что под этим термином в рамках данного эссе я имею в виду идеологию отрицания государства).

Да-да, как коммунизм – это возмущение имущественной несправедливостью, так и либертарианство – стихийный протест против навязчивого контроля (в том числе и за равенством). Вот такая странная любовь-ненависть: они одновременно и отрицают друг друга, и едины в отрицании всех способов мышления, кроме своего собственного.

И как идеалисты разлива «пускай никто не живёт в нищете» рано или поздно приходят к левому тоталитаризму, так и увлечённые течением «пускай каждый получит то, чего лично достоин» неизбежно приплывают к тоталитаризму правому.

Если не гребут изо всех сил против течения. Но это тоже идеализм.

И всё зависит лишь о того, это течение – тонкий ручеёк или подпитываемый талой водой благих намерений поток коллективного бессознательного.

Нет, конечно же, либертарианцы не вызовут дух Гитлера и не пойдут маршем на Киев, чтобы привести к власти Муссолини. Для начала, их слишком мало для таких дел, да и часть принципов прямо противоречит вышеуказанным формам правления. Но они способны на куда худшее – стать катализатором, дать идеологическое обоснование, наполнить благородным пафосом варево из самых худших человеческих качеств тех людей, которые во все эпохи неотвратимо ищут путь к власти. В общем, стать повивальной бабкой при рождении нашего Трампа – только без ограничителей, как в США.

И не стоит забывать, что либертарианцы, как и либералы, и социалисты, бывают бывшими. Разочаровавшимися в мирных способах достичь своего. И готовыми на очень широкие компромиссы c совестью.