Abstract
О завете вражды между родичами, о смелости не отказаться от семьи и о неожиданных выбрыках генеалогии
Бардак! Война на носу, а мы не готовы!
(с) Г. Горин «Тот самый Мюнхгаузен»
По меркам Священной Римской Империи Ганновер был молодым курфюршеством, ему ещё не исполнилось и ста лет. И на его примере хорошо видно, как иногда бывает прихотлива историческая судьба.
Город Ганновер находится прямо посреди огромной равнины, в прошлом лесистой и болотистой, а ныне именуемой Нижней Саксонией. Практически всё своё средневековое существование он не выделялся ничем особенным. Ну, деревушка рыбаков и паромщиков, берущих свою малую мзду за перевоз через Лайне. И даже полученные в 1241 году городские права были какие-то ненастоящие, ведь до гордого звания имперского свободного города Ганновер так и не дотянул. В общем, ничего особенного, проходите дальше.
Земли окрест Ганновера
Вся история крутилась вдалеке от маленького городка. В средние века Саксония выступала только в двух ипостасях: её герцоги или правили Германией, или бунтовали против очередного императора, по непонятным причинам происходившего из других земель. Кульминацией этого противостояния стало правление Генриха Льва из могущественного рода Вельфов, покатившего бочку не на кого-нибудь, а на самого Фридриха Барбароссу. Фридрих, как мы помним, в этой борьбе победил, Генрих был лишён своих прав, и все его обширные владения были разделены между прочей вельфской роднёй, которым Барбаросса завещал крепко ненавидеть друг друга и постоянно грызться за каждый клочок земли. Как ни странно, именно этому императорскому указу новые собственники подчинились охотно, и уже через столетье место огромного герцогства заняли десятки мелкотравчатых графов – вестфальских, гессенских (3 штуки), мейсенских, верхне-саксонских и прочая и прочая – с гонором Папы Римского и сговорчивостью Кайдашевой семьи. (О земле, перенявшей громкое имя Саксонии чуть позже, ибо там тоже есть что сказать).
Политическая карта Европы около 1200 года. Видите россыпь мелкопупырчастых владений прямо по центру? Там была Саксония времён Генриха Льва
И прошло более четырёх веков, прежде чем один из этих графов, безнадёжно связанных друг с другом десятком династических браков и не менее безнадёжно рассоренных сотней земельных притязаний, смог. Звали его Георгом по прозвищу Железная Рука, герцогом Брауншвейг-Люнебурга, а позже князем Каленберга. Будучи внуком датского короля по материнской линии, он получил не только университетское образование и достойное положение в заносчивом обществе германских князей, но и непомерный заряд амбиций.
Георг (1582-1641) герцог Брауншвейг-Люнебург, принц Каленберг (1635–41). Его отец рано впал в безумие, и герцогством до совершеннолетия Георга управляла его мать, датская принцесса. Учился в Йенском университете, а потом принялся за главное – войну и политику
Когда ему было уже 26 (солидный возраст, как по тем временам), в Священной Римской Империи начало попахивать новой войной. Имперский рейхстаг потребовал от эрцгерцога Фердинанда Австрийского, племянника и наследника безумного императора-алхимика Рудольфа, подтвердить условия Аугсбургского мира 1555, но тот, верное дитя Контрреформации и педагогов-иезуитов, выставил условие – вернуть все церковные владения, отнятые у монастырей, епископатов и прочих божьих людей, обратно. Естественно, на такое никто из протестантских князей не согласился. Трое курфюрстов из семи принадлежали к реформаторским церквям, а курфюрст Баварии, хоть и был католиком, но метил на императорский трон сам. Шаткий мир начал рушиться: протестанты организовали свою лигу, католики – свою. Ещё через 10 лет искра упадёт в пороховой погреб и начнётся то, что позже назовут Тридцатилетней войной.
Георг, будучи правителем лютеранской земли, попытался было сколотить коалицию из родичей-Вельфов, но те, верные традициям, немедленно принялись подозревать друг друга в притязаниях на свои убогие владения, и проект провалился, даже не начавшись. Тогда он плюнул и пошёл на службу к... императору. Благо, католическое дело было на взлёте, протестантские князья терпели поражения одно за другим. И воевал Георг неплохо, хоть и пришлось скрестить оружие с родичами-датчанами (впрочем, он их и так не любил), однако тут выяснился нюанс: оказывается, Фердинанд (уже император) был весьма серьёзен в вопросе возвращения церковной собственности. На такое граф Брауншвейгский пойтить не мог, поэтому немедленно перешёл на сторону нового игрока – Льва Севера Густава-Адольфа Шведского, а когда тот погиб – сам стал командующим союзной армии на западном фронте и таки разбил имперцев.
Стоит ли удивляться, что в 1635-м, когда Империя была вынуждена выставила стол переговоров с протестантами, Георг фон Брауншвейг-Люнебург сел за него с сильными картами в руках. И не проиграл. По Пражскому миру, установившему мир в Германии (как все тогда наивно полагали), некоторые Вельфы Истфалии были признаны более равными, чем прочие, и получили за это нехилые земельные бонусы. В частности Георг стал князем Каленберга и, прибыв на заслуженный покой, выбрал в качестве своей резиденции город на пересечении водного пути с юга на север, по Лайне и Везеру, и сухопутного – из Рура в Верхнюю Саксонию. Как вы уже догадались, это был Ганновер.
Следующее поколение князей Каленберга и герцогов Брауншвейг-Люнебург, всё чаще называемых просто Ганноверами, не подвело отца. Хотя из четырёх сыновей, последовательно сменявших друг друга на троне, потомство оставил только последний, именно ему принадлежит слава свершений, поднявших престиж его дома ещё выше.
Эрнест-Август (1629–98), герцог Брауншвейг-Люнебург, принц Каленберг (1679–98), курфюрст Ганноверский (1692–98)
Во-первых, он превратил своё заурядное княжество, каких в Германии навалом, в девятое курфюршество, а свой род – в принцев-электоров, избирающих императоров. Дело было так. В 1688 году король-солнце Луй Хренадцатый совсем охренел от осознания собственного величия и вслед за отменой Нантского эдикта приказал войскам пересечь Рейн, чтобы очистить Пфальц от заразы протестантизма. Защита интересов католикоговорящих немцев состояла в том, что солдаты с королевскими лилиями на жопе знамёнах, набранные из элитных упырей Европы, жгли сёла и посевы, убивали детей и насиловали женщин – ради защиты интересов королевской золовки, как было заявлено официально (даже король-солнце нуждался в законной отмазке), или же для создания безопасного буфера на французских границах, как рассуждали между собой патриотические пикейные жилеты в Париже.
Голландцы в тот момент были заняты возведением на английский престол своего штатгальтера, а имперцы – добиванием турков на Балканах, так что вступиться за Пфальц было некому. И многие немецкие князья спешили, отталкивая друг друга, на поклон к солнцу-восходящему-на-западе, чтобы первыми принести клятвы верности. Но Эрнест-Август, князь Каленберга и герцог фон Брауншвейг-Люнебург, был не таков. Может и хотел быть, но тому препятствовали обстоятельства непреодолимой силы – он был женат на Софии Пфальцской, последней из дочерей знаменитых «зимнего короля и королевы„, Фредерика V и Елизаветы Стюарт. Стать на сторону французов, изгнавших его свояка из собственных владений и опустошивших его земли, означало не просто опозорить род, но и стать смертельным врагом прочим родственникам – среди которых уже числились и короли Англии и Шотландии.
Поэтому Эрнест-Август пошёл против течения... и не прогадал. У Империи было слишком мало союзников в северогерманских землях, чтобы игнорировать подобные шаги (тем более со стороны протестантов). А поскольку денег в казне катастрофически не хватало, то расплатиться решили престижным званием, даровав князю Каленберг место в коллегии избирателей и тем самым возведя его в достоинство курфюрста. Правда, решение это ещё должен был утвердить имперский рейхстаг, по причине войны всех со всеми не спешивший собираться на сессию, но лиха беда началом. Сам Эрнест не дожил до этого дня, зато его сын...
Земли Священной Римской Империи около 1700 года
Кстати о сыне. Это и было второе свершение Эрнеста-Августа. Точнее, не столько сам сын, сколько его мать София. Волей судеб случилось так, что среди потомков короля Якова Iначался падёж – то подагра, то сифилис, то топор по шее. А поскольку вредоносные английские парламентарии веско постановил, что на трон они пустят только протестанта, то выбор внезапно свёлся к Марии Стюарт, жене Вильгельма Оранского, её безнадёжно больной сестре Анне, и... да, ей, последней из внучек дедушки Якова. Сама София не дотянула до коронации буквально два месяца, а вот сын... В общем, мы его больше знаем как Георга I, милостью Божьей короля Великобритании.
Сам Георг, покинув Континент ради сырого и неуютного Острова, по-прежнему любил возвращаться на родину и заниматься делами на языке, который понимал (английский он выучить так и не сподобился, поэтому довольно скоро просто забил на британские заботы, доверив это тамошним министрам-вигам), и его сын, тоже Георг, в этом отца вполне поддерживал. Вместе они расширили своё курфюршество почти в 3 раза! Что-то военными захватами, что-то покупкой, что-то после смерти родственников, а что-то через дипломатические каналы. Более того, играя на больной струне императора Карла IV– «прагматической санкции» – они сумели добиться официальной консолидации этих земель в качестве единого владения (что без личного вмешательства императора было бы незаконно). И среди этих приобретений были не просто земли, приносившие доход, но и стратегические позиции вроде герцогств Верде и Бремен, через которые Ганновер получил свой выход к морю. Учитывая то, что Британия всё больше претендовала на господство в океанах, политика была очевидна.
Рост курфюршества Ганновер с конца XVII в. до 1720 г.
Впрочем, сами ганноверцы относились к британским отлучкам своих курфюрстов весьма прохладно. Что бы там не говорили об «абсолютных монархиях» и «божественном предназначении», с мнением элит приходилось считаться. Поэтому никакой речи об объединении корон быть не могло. Во время отсутствия правителя (становившегося всё более длительным) герцогством правил Совет, назначаемый из «лучших людей города» и подотчётный монарху весьма формально. Более того, даже постоянных союзных договоров между двумя странами заключено не было – в каждом отдельном случае, как по учебнику, отправлялось посольство, обсуждались условия, прописывались взаимные обязательства... Конечно, Ганновер извлекал немалую выгоду из «очень льготных»(тм) отношений со страной, ввозящей колониальные товары со всего света по эксклюзивным ценам, однако, прибыль здесь не означала готовность сдать свои привилегии там.
(Кстати, со временем Ганноверы забили и на свои дружеские отношения с Империей. Вражда с Францией, важная для Британии, взяла верх над благодарностью новоиспечённых курфюрстов своему сюзерену, и уже в Семилетнюю войну это проявилось в полный рост).
Однако, годы шли, и очередной Георг – уже Третий (нет, у родителей фантазии хватало, просто престолонаследник принц Фредерик в 1751 очень некстати скончался от пневмонии и несбыточных амбиций), родившийся в Британии, решил не появляться на родине своих предков. Благодарные подданные ответили ему взаимностью и решили сфокусироваться на своих бедах. В общем, как говаривал другой знаменитый ганноверец: «Мы уехали в свадебное путешествие. Я в Турцию, она – в Швейцарию, где и прожили несколько лет в полном согласии».
Именно в такую страну, являвшуюся по совместительству его родиной, в 1778 году и вернулся молодой Герхард Шарнхорст, о которым мы незаслуженно забыли.
продолжение следует ЗДЕСЬ
https://site.ua/khavryuchenko.oleksiy/davaite-zit-druzno-i04ejlw
