Оглядываясь назад, лучше понимаешь, что произошло четыре года назад. И чего с тех пор не произошло.
«Мы уже никогда не будем такими, как раньше. Изменились мы сами, изменилась наша страна. Благодаря мужеству и силе духа настоящих патриотов, наших соотечественников, Украина имеет будущее. Герои навсегда в наших сердцах». С Днём достоинства и свободы решил поздравить украинцев человек, сейчас пытающийся остаться на свободе, — Роман Насиров, недавний глава украинских налоговиков, оказавшийся подданным британской королевы. В такие моменты лучше понимаешь случившееся четыре года назад.
Конечно, у всех тогда были свои соображения, от Порошенко, взгромоздившегося на бульдозер, до ультраса с «молотовым» в руке и бабушки, нарезавшей тонны бутербродов в КГГА. Кто-то был вовлечён в майданные дела плотно, кто-то по касательной, и спроси о причинах, ответили бы по-разному. Да и сейчас ответят вразнобой. Но если подвести максимально объединяющий знаменатель, это был бунт против харь, наглых и уверенных в своей безнаказанности. Их курс на Москву как символ постсовковой азиатчины был неслучаен, главным же для восставших людей, конечно, являлись не какие-то геополитические тонкости, а невыносимость этих харь.
В какой момент заканчивается терпение, какая капля переполняет чашу и которая соломинка перешибает верблюду горб — попробуй разберись. Только совсем далёкие от тех событий люди могут рассказывать, что нужно было не горячиться и потерпеть до выборов 2015 года. Помнится, что-то такое троица, державшая сцену, подписала с Януковичем и была послана без раздумий, далеко и решительно. Они терпеть могли, запросто, как не без личной выгоды терпели до этого, люди вокруг сцены — нет. Ну вот нет, и всё. Попросите жертву, вырвавшуюся из-под власти насильника, вернуться ненадолго обратно, просто потому что это более мягкий вариант решения проблемы. А ещё попросите поставить себя на место насильника и проявить к нему снисхождение.
Майдан всегда ассоциировался с десятками, сотнями тысяч людей, стоящих плечом к плечу на центральной площади страны. Однако общая атмосфера непослушания заразительна, и совсем несложно влиться в многотысячные ряды протестующих. Куда более выразительным символом протеста был, помните, тот дядька из Смелы, который один выходил на улицы своего города с майданным плакатом. Никто не становился рядом, но он продолжал выходить, а как иначе? И ещё Майдан — это несколько сотен человек, закоптелых и валящихся с ног от усталости, утром 19 февраля. Без этих считанных людей не было бы никаких победивших миллионов.
Вот сейчас их, таких людей, страшно не хватает, чтобы всерьёз говорить о настоящей победе. Где она, если страну с ней поздравляет Роман Насиров, недавний желанный гость на семейном торжестве действующей заместительницы министра юстиции, который, в свою очередь, — ключевой член команды «лица Майдана» Арсения Яценюка. Про «лицо Майдана» нам недавно рассказали сами члены «Народного фронта», считающие возможным и приличным делать такие заявления. При этом лицо БПП и всего третьего тысячелетия, как буквально накануне выяснилось, это Ирина Луценко, жена генпрокурора и представительница самого президента в парламенте. А ещё в четвёртую годовщину Революции достоинства у власти нет важнее задачи, чем выкинуть из страны лидера «революции роз», обманным, как нас уверяют, путём завладевшего украинским гражданством. Претензий к российскому гражданству одесского мэра (как утверждает база данных Федеральной налоговой службы РФ) нет ни у Банковой, ни у спецслужб, и это понятно, Геннадий Труханов кто угодно, только не революционер.
У нас по-прежнему большие проблемы со свободой и достоинством. И в избытке остального.
