Тут в комментах к предыдущей статье некоторые, особо почитающие двадцативтороиюньский сакраль, нарочито театрально удивляются и качают головами — дескать, автор не чтит дидовоевалов и это из рук вон плохо. Поэтому свой коммент решил вынести в отдельный пост.

И так, рубрика «Что же хотел сказать автор».

Уважаемые читатели, автор, на мой взгляд, совершенно не хотел принизить массовый подвиг воевавшего народа. Дабы не ввергать читателя в информационный ступор и не бросать его одного в статистическом лабиринте, я не стану приводить сейчас цифры о количестве советских воинов, воевавших против комми в рядах РОА и многих других, краевых и национальных батальонах и соединениях. Приведу лишь одну цифру "3" с шестью нулями: да, именно столько — 3 млн. красноармейцев — сдалось немцам ТОЛЬКО в первые месяцы войны. Так что, давайте сейчас не будем о природе этого героизма: дети, работающие без выходных на заводах, просто выбирали призрачную возможность/шанс выжить вместо гарантированной смерти от истощения. Дело было исключительно в пайке. Ну, да ладно, пусть мёртвые хоронят своих мертвецов. Сколько можно? Прочтите лучше об этом у сегодняшнего Павла Казарина: https://site.ua/pavel.kazarin/4186-shampanskoe-dly...

Давайте перейдем уже к живым.

Видишь ли, дорогой читатель, автор как бы говорит всем нам, отстоящим от этой даты на 75 лет: нет, никто не запрещает и не видит ничего зазорного в изучении прошлого и вечной памяти. Автор, всего-навсего, решительно против, чтобы вся наша современная жизнь состояла исключительно вот из всей этой вот памяти. Из красной героической тряпки взамен нормальной человеческой жизни потомков тех, кто шёл под ней на убой под песни комиссаров и постреливание заградотрядов в спины. Автор, скорее всего, против ежегодной примерки на себя ватников вместо нормальной одежды, которую совки так и не научились у себя шить, а выменивают её, как туземцы, на свои пердячий пар и чёрную жыжыцу. И он, судя по всему, против сакрализации ежегодной каши с тушёнкой вместо неумения за 75 лет наладить у себя выпуск сносной колбасы из отечественного сырья.

Нет и не будет ни у одного народа лучшей возможности почтить память погибших предков, кроме, как достойно прожить жизнь их потомкам!

Без ментальных метаний и унижений. Без великодержавности позапрошловековой, которая ныне как-то не по карману. Без «особого пути», который и по-пьяни никто толком не может сформулировать. Без просовывания хера в дырку чужого забора. Без вот этого «Нужно потерпеть, а то ведь смерть дидов напрасной окажется! А потом контру победим и заживём на полную!»

Неужели деды и прадеды хотели и далее для последующих поколений сплошной «Скотный двор» и жизнь, не стоящую ломанного гроша?

И последнее. Автор считает, что при всей ублюдочной похожести обоих режимов (советско-фашистского и немецко-фашисткого), при всей скотскости идеологий, так сроднивших их, более человечно относился к своему населению (детям, солдатам, гражданину вообще) всё-таки немецкий режим. Для руководства эсэсэрии люди были скотами. Многие до сих пор остаются ими, боготворя то время и ту власть.

П.С. Знаете, когда у самых идеологически стойких сталинистов начинают рваться скрепы? Когда они видят архивные документы о жизни советских людей в оккупации и сравнивают их с рассказами об этой же жизни своих родителей и дедов-бабок. В это же время, но на советской территории.