Верховная Рада Украины 20 декабря 2018 г. приняла законопроект № 5309, о переименовании церквей с центром в России. Хотя в самом документе нет прямой привязки к РФ, ведь это означало бы дискриминацию по территориальному признаку. Однако употреблено привязку к стране-агрессору. Это означает, что как только Россия перестанет осуществлять агрессию против Украины, и это будет юридически зафиксировано украинском парламентом, то норма об изменении названия прекратит свое действие.
Сам же текст законопроекта указывает, что религиозная организация, которая имеет центр в стране-агрессоре, должна в уставе указать полное название зарубежной религиозной организации. Остается определенная вариативность, то есть каждая религиозная организация имеет право самостоятельно выбрать, каким именно образом ей указывать принадлежность к зарубежному центру.
Чтобы не было путаницы и споров в законопроекте прописано, каким образом определяется подчинение украинской религиозной организации зарубежному центру. Всего указано три признака такого вхождения:
- В уставе украинской религиозной организации есть упоминание о том, что она подчинена зарубежному центру.
- В уставе зарубежного центра есть упоминание, что ему подчинена религиозная организация в Украине, а также право этого зарубежного центра принимать решения, которые будут обязательными для украинской религиозной организации.
- В уставе зарубежного центра есть упоминание о том, что в состав его руководящего органа входит представитель украинской религиозной организации.
Все эти признаки сами по себе являются нейтральными и логичными. Для признания факта вхождения украинской религиозной организаций в состав зарубежного центра достаточно соответствовать одному из этих признаков.
Поскольку законопроект подготовлен в соответствии с нормами законодательной техники, то он не содержит привязки к какой-либо из религиозных организаций. То есть он не является дискриминационным, поскольку направлен не на какую конкретную церковь, а распространяется на все религиозные организации, которые отвечают хотя бы одному из указанных критериев. Таким образом, законопроект будет распространяться на религиозные организации, чьи центры находятся в стране-агрессоре, а это, в основном, разного рода православные и старообрядческие церкви.
Однако понятно, что в обществе связывают этот законопроект в первую очередь с УПЦ (МП). Кстати спикеры этой церкви уже успели заявить, что на них он не распространяется, ведь их руководящий центр находится в Киеве. Это кстати специальный предохранитель против данного законопроекта, который был введен в устав РПЦ год назад, на Архиерейском Соборе 2017 года. Вот так украинские народные депутаты косвенно, но все же смогли изменить устав Московского патриархата.
Для того, чтобы не быть голословным, сразу отмечу какие пункты внутренних документов РПЦ и УПЦ (МП) подпадают под характеристики законопроекта:
1. В уставе УПЦ, в разделе I, пункте 5 говорится, что УПЦ является частью РПЦ:
«Украинская Православная Церковь объединяет епархии, синодальные учреждения, благочиния, приходы, монастыри, духовные учебные заведения, братства, сестричества и миссии и является самоуправляемой частью Русской Православной Церкви».
2. В уставе РПЦ есть целая глава Х, описывающей правила функционирования УПЦ (МП), что само по себе означает вхождение последней в структуру Московского патриархата. А в пункте 10 этой же главы уточняется, что решения, которые принимает РПЦ являются обязательными для УПЦ:
«Решения поместно и архиерейскими Соборов являются обязательными для Украинской Православной Церкви».
3. Опять же в уставе РПЦ, главе V, пунктах 1 и 4 указывается, что митрополит Киевский является постоянным членом Священного Синода, который является руководящим органом этой церкви:
«Священный Синод, возглавляемый Патриархом Московским и всея Руси (местоблюститель), является органом управления Русской Православной Церкви в период между архиерейскими Соборами. [...] Постоянным членами являются: по кафедре – митрополит Киевский и всея Украины ».
Из приведенных ссылок видно, что Украинская Православная Церковь отвечает всем критериям принадлежности к зарубежному религиозному центру, приведенных в законопроекте. Попытки избежать выполнения этого акта и старания «заболтать» это предписаниями о руководящем центре в Киеве, не получат никакого результата, ведь УПЦ соответствует всем критериям, которые есть в законопроекте.
Однако не все так просто. Дело в том, что в Украине церковь не имеет статуса юридического лица, в отличие от местных общин. А это значит, что с юридической точки зрения этот законопроект будет применяться именно по отношению к приходам, а также к епархиальным управлениям. И здесь есть определенная путаница, ведь каждый приход в действительности живет по двум уставам. Один из них это устав обшины как юридического лица, и он зарегистрирован органами государственной власти. Он касается сугубо юридических вопросов.
Но есть и другой устав – это Устав УПЦ. Почти во всех уставах местных приходов указано, что они руководствуются Уставом УПЦ. Ведь он регламентирует как раз таки церковные, а не юридические вопросы. Как Устав УПЦ подпадает под действие принятого законопроекта, я написал выше. То есть все равно, каждый приход, подтвердив свою приверженность Уставу УПЦ, подпадает под действие законопроекта.
Отдельно стоит отметить, что в документе № 5309 речь идет не только о названии, но и о капеланском служения. Священникам религиозных организаций, центры которых в стране-агрессоре, запрещается осуществлять пастырское попечение в армии. В принципе это нововведение реально коснется только Вооруженных Сил Украины, ведь в Национальной Гвардии соответствующее ограничение уже действует, в соответствии с Приказом Министра внутренних дел № 205 от 24 мая 2016 года.
***
В конце концов, несмотря все споры о возможности или невозможности применения этого законопроекта в отношении Украинской Православной Церкви, у этой структуры есть возможность избежать действия этого документа – достаточно добиться прекращения вооруженной агрессии России против Украины. Ведь в УПЦ неоднократно утверждали, что они миротворцы, что их паства по обе стороны конфликта, и именно УПЦ имеет возможность способствовать освобождению пленных, то есть вести переговоры с представителями Российской Федерации.
Настал момент истины: сможет УПЦ ради сохранения самой себя выполнить все то, чем она щеголяла перед украинским обществом? Время покажет, были правдивыми заявления представителей этой церкви, или это был всего лишь пиар?
