История отношений между украинскими и польскими народами имела много периодов взаимной враждебности и борьбы. Однако даже в самые драматические моменты народы, которые были рядом друг с другом, хотели сотрудничать. После четвертого раздела польского государства, в сентябре 1939 года, украинцы и поляки оказались в той же ситуации — покоренных наций. У и польского, и украинского руководства есть та же проблема. Это были планы Берлина и Москвы, заключавшиеся в уничтожении украинской и польской нации. Как это ни парадоксально, условия, возникшие в начале Второй мировой войны, способствовали примирению поляков и украинцев. Вопрос о сотрудничестве между украинскими и польскими освободительными движениями неоднократно расследовался историками обеих стран.
Позиции, которые обе стороны представляли на переговорах, определялись внешней политикой, ориентацией на определенные силы в международной жизни.
Для ключевого внешнеполитического долга польское правительство считало возвращение Польши на довоенные границы. Поляки на протяжении всей войны представляли про-английскую ориентацию. После создания антигитлеровской коалиции, одним из основателей которой было Соединенное Королевство, возникла сложная ситуация, потому что СССР был среди союзников, которые выдвигали претензии на территории, которые до войны принадлежали Польше. В этой ситуации поляки были вынуждены маневрировать между победой "status quo ante bellum" и поддержанием политики антигитлеровского альянса. В связи с этим польское правительство было обеспокоено Украиной и, в частности, ее западной частью, как внутренней проблемой.
В ноябре 1939 года была принята резолюция Комитета министров по национальным делам, которая, хотя и не являлась официальной декларацией правительства, должна была послужить основой для украинско-польских переговоров. В нем говорилось, что поляки признают не только возможность согласия с украинским националистическим движением, но и необходимость создать с ними сильный фронт для борьбы с оккупантами. Согласно документу, было запланировано создать украинское государство, чьи восточные игры скоро будут определены. На равной основе новое государство должно было стать частью Польской Федерации, а украинское меньшинство на польских территориях было гарантировано широкими правами и свободами. (1)
Однако даже такие обещания, по словам премьер-министра Польши Сикорского, были слишком смелыми, и союзники не могли согласиться на это. Вот почему официальная декларация правительства, выпущенная 18 декабря 1939 года, содержит только правила о равенстве национальных меньшинств. Польское правительство продолжало говорить о необходимости украинско-польских переговоров, но заявило, что можно говорить только с украинцами из-за Збруча, но не с «границ», ведь Польша не может вести переговоры со своими гражданами. (2)
Поэтому польское правительство, безусловно, пыталось найти контакты с активистами URL-адресов, хотя у них не было никаких позиций в Украине и они не могли присутствовать в какой-либо влиятельной украинской организации.
С самого начала Второй мировой войны, независимо от потери независимости, польская сторона не была готова к равноправному диалогу с украинцами. Хотя логика событий вызвала переговоры с украинским освободительным движением, польское правительство и заговор оказались неспособными преодолеть свои собственные амбиции и выдвинули целый ряд условий для переговоров, которые с самого начала мешали этому процессу.
У украинского освободительного движения была своя внешняя политическая стратегия. Это было основано на убеждении, что создание украинского государства не является проблемой Польши или России, и это возможно только в результате широких изменений в международной правовой системе, которые будут способствовать возрождению и развитию Украины. По мнению украинских националистов, предполагалось создание независимых государств-государств, построенных на этнических границах. Таким образом, принцип национального самоопределения появился в основе международной концепции освободительного движения. Украинские националисты рассматривали реализацию этого принципа, используя одну из империй как невозможную. С другой стороны, они предлагали полагаться на наиболее заинтересованные силы — на освободительные движения порабощающих наций. По мнению идеологов ЦНС, они не являются глобальными империями, они будут определять будущее мирового порядка. (3)
Формирование этой международной концепции украинского освободительного движения происходит именно за 1939-1941 годы. Его главными представителями были представители молодого крыла OUN, которые позже стали основой OUN-B.
Именно противоречия в отношении внешней политической ориентации определили раскол ОУН. Старшее поколение придерживалось прогерманской ориентации, и молодые члены организации считали немцев лишь временной поддержкой, которая помогла бы разрушить существующую международную систему. Основой политики бандеровцев была идея объединить усилия порабощенных народов, которые также обеспечивали сотрудничество с поляками, как ближайшими соседями и одной из завоеванных наций. Не случайно один из основателей этой концепции, Иван Митринг писал в 1940 году: «Вместе с поляками, французами, странами СССР для свободной Европы против Гитлера и Сталина — это наше место». (4)
Во второй половине 1941 года украинское движение, вступившее в подпольную борьбу с немецким оккупантом, получило еще один стимул восстановить контакты с поляками. В сентябре 1941 года состоялся предыдущий разговор с польскими представителями с участием Влодзимежа Хорбоу и Бориса Жевицкого. Как отметил Левицкий, предварительное прерывание пропаганды, направленной против соседней нации, должно было быть необходимым условием для исправления переговоров; кроме того, украинская делегация пообещала изменить негативное отношение украинцев к полякам. (5)
Польский историк Чеслав Партач считает, что это было невыполненное обещание, по его мнению, только ОУН был антипольским настроем в украинском обществе (6)
Мы можем исправить это, обратившись к резолюции второй Конференции ЦНС (апрель 1942 г.) по польской проблеме: «Мы выступаем за улучшение польско-украинских отношений, основанных на идее свободных стран порабощенных наций и признании права украинского народа на свою страну на западноукраинских территориях» ( 7)
ОУН развернула определенную политику, направленную на сближение польского движения на платформе независимых государств обеих стран. На протяжении всей истории Второй мировой войны и в первые послевоенные годы, рулевое управление организации сосредоточено большое внимание этому вопросу и касались в основном с развитием идеологов украинского освободительного движения:
«Ідея и Чин» — Ч. 4 за 1943 р: Борович (Василь МУДРИЙ).. «Украина и Польша»
«Ідея и Чин» 4.1 за 1944 р.: Карпатський Л.М. (Палідович Михайло). «До польсько-український взаємин»
«Ідей и Чин» Ч.7. За 1944 р .: Садовий О. С. (Мирослав Прокоп). «Там , где , как правило , поляки»
Их позиция по вопросу о польско-украинских отношениях была представлена в отдельной журналистике Василия Галаса «Украинско-польские отношения на фоне истории» и Зенона Савченко «Мысли о регулировании польско-украинских отношений и об организации совместного освободительного движения».
С другой стороны, польская сторона продолжала выступать против переговоров. В специальных аналитических материалах Восточного бюро было подчеркнуто ненужное, даже вредоносность контактов с ЦНС. (10)
Для этого не было официального заявления польской стороны, в котором говорилось бы о стремлении смягчить конфликт. Что касается проблемы с Украиной, то эмигрантское правительство в Лондоне заняло позицию ожидания. Как напоминает нам Мариан Гольбьовски, член Инспекции АК-WiN Zamość, как и в эмиграции, на родине среди поляков не было политической силы, у которой был бы четкий план решения украинской проблемы.
28 августа 1942 года Сикорский встретился с польскими заговорщиками в Великобритании, в том числе с Голубьовским. Что касается украинского вопроса, то на встрече Сикорский заявил, что по вопросу Украины это должно быть дано Сталину. По просьбе прояснить, стоит ли отказаться от так называемого Восточном Приграничье, или только для переселения украинцев, он ответил: «Вы хотите слишком много знать». (11)
Между тем, украинская сторона попыталась выполнить постановления о ремонте дружеских отношений с поляками, принятыми на второй конференции. В течение 1942 года состоялся ряд переговоров, в которых приняли участие высшие представители освободительного движения. Они были членами провинций ОУН во главе с Евреем Вкринионом, Зыновым Матлой, Митрославом Прокопом, Василием Охромовичем, Михаием Степняком. Этот факт свидетельствует о том, какое большое значение имели украинцы для переговоров с поляками. (12)
Украинская сторона потребовала от польского правительства признать право украинцев на независимое государство в пределах украинских этнических территорий. Вместе с этим украинцы предложили подписать соглашение о совместной борьбе против немецких и советских войск. Поляки были готовы говорить только о совместной борьбе с немцами. Ну, здесь польская сторона не была честной: в сентябре 1942 года командир АК генерал Ровецки подписал план антигерманского восстания, где было отмечено, что, помимо немцев, «украинцы считаются первыми противниками, а литовцы — во втором. С первого дня восстания можно бороться с украинцами в районе базы. С самого начала нам придется сражаться с украинцами во Львове „(13)
Кроме того, командование Главной армии считало продолжение украинско-польских переговоров тактическим маневром для нейтрализации украинского движения. Один из руководителей польского подполья Филипповский подчеркнул, что целью ведения переговоров с украинцами является «дезорганизация ОУН-УПА изнутри». (14)
Польская сторона рассчитывала в первую очередь на силу решения конфликта, которое в следующем 1943 году привело к украинско-польской резне. Вопрос о Волынской трагедии — отдельный вопрос, в этой статье речь идет о польско-украинских переговорах, поэтому мы больше не будем останавливаться. Следует, однако, упомянуть, что эти события довольно глубоко исследованы как украинскими, так и польскими историями. Стоит отметить, что до событий 1943 года в структурах польских властей, особенно в тех, которые касаются украинского вопроса, произошли важные изменения. После ареста Яна Пьекалкевича и генерала Ровецки правое крыло — эндеканические силы, последовавшие за радикальным решением украинского вопроса, одержали верх в правительстве.
Руководство украинского освободительного движения начало склоняться к разрешению конфликта. Один из активистов ОУН Василий Мудрый, который до войны был вице-маршалом польского сейма, а в 1939 году призвал украинцев выполнять свой долг перед Республикой и защищать ее, спустя четыре года он писал: «вести переговоры с поляками о мирном сосуществовании только тогда, когда мы в наших руках есть, по крайней мере, такая сила, как в них. Только тогда они будут уважать наше право на жизнь, и только после этого они будут соблюдать контракты, подписанные с нами на некоторое время. Моментальная слабость они всегда используют для себя, чего мы никогда не ходили в истории. Поляки могут быть убеждены в лояльности только силой ... „(15)
Вспышка конфликта вспыхнула, ее эскалация увеличилась и, наконец, превратилась в очередную украинско-польскую войну. Мы попытаемся объяснить, как эти события оценивались в украинской и польской националистической среде. В июле 1943 года, когда конфликт достиг своего апогея, провинция ОУН выпустила листовку — прокламацию полякам:
«Общая цель, которая примирила нас и нашу борьбу за наши собственные государства против оккупантов Берлина и Москвы, требует согласия обеих стран. Украинская нация всегда готова к такому соглашению. У нас нет враждебных планов для польской нации, и мы не хотим какого-либо поля польской земли. Мы признаем право каждой нации на самоопределение, на свое государство. Наше отношение к польской нации основано на дружбе и стремлении к сотрудничеству ». (16)
В ответ Национальное политическое представительство выпустило провозглашение украинской нации 30 июля этого года. Документ полон обвинений в адрес украинцев, которые сотрудничают с немцами, а также угрозы наказать повстанцев, когда будет восстановлено польское государство. Единственным положительным моментом было заявление польского правительства о том, что он приветствует желания украинцев к собственной государственности. В то же время было заявлено: «Мы заявляем, что мы не откажемся от восточных земель Польской Республики, от южной части, где поляки жили на протяжении веков с украинцами, где польские народы на протяжении веков вели огромный цивилизационный и экономический вклад». (17)
Конечно, такое заявление не способствовало улучшению отношений между двумя странами, ни украинские круги, ни польские шовинистические силы не приняли его. Польский исследователь Торзека назвал это провозглашение огнем и провокацией, но она только добавила масло к огню украинско-польского конфликта. (18)
В октябре 1943 года провинция ОУН выпустила специальное коммюнике о событиях на Волыни. В документе были отмечены следующие случаи:
«1. ОУН ... много раз в своих официальных публикациях выражалось благоприятное отношение к польскому населению на украинских землях и к взаимовыгодным украинско-польским отношениям и к его негативному подходу к формам борьбы, которые раскрывают эти события.
2. Украинский народ, не говоря уже об Организации, не имеет ничего общего с этим массовым убийством.
3. Убийство польско-украинского сегодня в интересах Германии, прежде всего в интересах большевистской Москвы, которая путем взаимного физического уничтожения украинцев и поляков стремится подчинить наш народ и контролировать наши земли.
Проу ОУН судит факты взаимных массовых убийств, откуда они не пришли, и призывает украинского народа проявлять осторожность в отношении враждебного вдохновения ». (19)
На польской стороне, наоборот, никакого призыва остановить бой не было. В листовках, адресованных украинцам, говорилось: «Помните, что преступная деятельность приведет вашу страну к трибуналу, в котором мы, поляки, будем судьями ... Мы настолько сильны, что трижды будем мстить за каждое преступление». (20)
В декабре 1943 года украинская сторона объявила польскому, что на платформе «Обращения к украинскому народу» не может быть и вопроса о сотрудничестве, но это не исключало желание продлить переговоры. По мнению руководства ЦНС, их основой могло быть понимание освободительной борьбы украинской нации, содержащейся в польском ответе. В письме правительства делегата в приграничных районах республики, с 21 января 1944 отметил украинские националист, что в основе соглашения между поляками и украинцами может быть признанием соседа освободительной борьбы за восстановление суверенного государства на этнической территории, с правом наций на самоопределение в соответствии с Уставом Атлантики. (21)
В феврале 1944 года начались дальнейшие переговоры, которые продолжались до июля. Уже в первом подписанном соглашении казалось, что был достигнут значительный результат: обе стороны признали, что «мирное согласие польско-украинских отношений возможно только с уважением государственной независимости обеих стран и безземельностью того или другого [...] ] Вопрос об окончательном определении границ между Украиной и Польшей будет определяться правительствами обеих стран — украинскими и польскими ».
Однако, как выяснилось, поляки подписали протокол, как средство нейтрализации украинцев во время кампании «Бурза». Конфликт уже был ошеломлен Галичей (Галичина), однако переговоры продолжались. Украинская сторона потребовала, чтобы польское правительство сделало официальное заявление о позитивном отношении к украинцам и их освободительной борьбе. Однако поляки отказались, поскольку, по их словам, такое заявление было бы направлено против СССР, официального союзника Польши.
Летом 1944 года АК начал военные операции вместе с Красной Армией, ожидая, что участие в боях за «Восточные приграничные страны» примет решение о послевоенном присоединении этих земель к Польше. В связи с этим украинцы снова стали врагами, и активная пропагандистская кампания против них была возобновлена. В листовке «Украинцы за Збруч» (июнь 1944 года) поляки называли «украинскую нацию ... всех палачей и преступников, которые должны быть наказаны больше всего». (22)
В июле Комитет обороны Львова обратился к польским солдатам с антиукраинским призывом: «Идите , чтобы наказать, но не враг, и бунтарь, не вражеские солдаты и бандит [...] Только аргументы исключительной прочность влияет на украинском грязную души ». (23)
Взаимодействие с СССР оказалось трагической ошибкой: земли Западной Украины вошли в СССР, НКВД арестовало изгнанных солдат АК, а польское подполье было поражено ударом, из которого он никогда не поднимался.
В Риме продолжались разговоры между представителями лондонского правительства и Главного совета освобождения Украины, но никаких соглашений не было достигнуто. Польская сторона была равнодушна: «С рубежа 1939 года польское правительство не может уйти из-за основы польской внешней политики. „Статус-кво“ 1939 года придерживается польского правительства и потому, что позиция польского общества также связана с такой позицией ». (24).
Это была очень странная позиция, потому что в то время ни одна страна в мире не намеревалась гарантировать поддержку Польши, а границы послевоенной Польши давно определены.
Сообщив о ходе переговоров за границей, Стефан Бандера написал Роману Секуччичу: «Мы будем стоять на позициях, которые были у нас на предыдущих переговорах. Однако вам нужно общаться с ними. Трудности будут такими же, как и раньше, — на основе спорных областей. Вместо этнографического правила можно было бы принять форму свободного самоопределения с предложениями относительно осуществления возможных переселений, которые наши страны должны будут выполнить. У некоторых наших людей есть опасения, что это будет плохой ответ среди украинцев. На мой взгляд, эта формула ничего не меняет, ведь наша территория определяется как Украина. И этот подход к этому вопросу поставит поляков в ситуации, когда им трудно отказаться от правила плебисцита ». (25)
В результате украинская сторона была готова пойти на компромисс с подписанием соглашения о сотрудничестве между украинским и польским национально-освободительным движением. Однако даже таких шагов было недостаточно.
Однако нам удалось добиться успеха в переговорах с местными командирами Армии Вооруженных сил, а также с WiN на Земирзоне. Если бы украинская сторона была представлена высшими инстанциями, тогда польские командиры выполняли ответственность польской стороны за свою ответственность и риск. Одним из них был Мариан Гольбиовски, который во всех отношениях стремился наладить контакты с УПА. Когда весной 1945 года дела шли в правильном направлении, и Gołębiowski сообщил о своем высшем командир Джон Мазуркевич, только опрометчиво махнул рукой и сказал: «chamami нечего говорить.» (26)
В ноябре 1945 года командование АК издало приказ, который категорически запрещал переговоры с УПА. Однако Голевбовский нарушил этот запрет и продолжал поддерживать связи с украинцами. Дело даже привело к совместным украинско-польским военным действиям.
Одной из наиболее важных совместных операций было нападение на Грубешов объединенными силами УПА и польской андеграундной группой WiN. (27)
Несмотря на военный успех, это действие не имело политического эффекта. На следующих украинского-польских переговоров, которые имели место после этой операции, командующий Zamojski инспекцией WiN Станиславом книги "Wyrwa" (правопреемник Мариан Gołębiowski после ареста последнего в начале 1946 года) сообщил своему украинскому коллеге командира тактического подразделения УПА "Danyliw" Евгений Sztenderę "Prirwę" , что правительство в Лондоне против подписания каких — либо соглашений с UGRW и сотрудничества польского и украинского подполья, а также запрещающих выиграть войск выполняют военные действия с Upowcami. (28)
Тем не менее, этот вопрос не будет в ближайшее время не будет действовать до конца 1946 года польский заговор практически не прекратил свою деятельность и продолжать сотрудничество с ней было невозможно.
Как вы можете видеть, украинское освободительное движение очень серьезно относилось к возможности восстановления контактов с польским национальным движением. В качестве платформы для сотрудничества между двумя движениями, украинцы предложили свою собственную идею угнетенных народов бороться против империалистов, и целью этой борьбы стала созданием новой международной системы, основанной на принципе национального самоопределения. Польские соседи, ОУН-УПА считаются стратегическими союзниками в реализации этой концепции, особенно после Второй мировой войны, когда польское национальное движение в том же положении, и украинском языках.
Однако польское правительство в изгнании, его представители на Западной Украине, вооруженное подполье AK-WiN оказалось не готовым к сотрудничеству с украинским освободительным движением. Состояние поляков — status quo ante bellum — было абсолютно неприемлемо для украинцев. В конце концов, вступление Западной Украины в Польшу лишит украинское движение его основной материально-технической базы, что помешало бы дальнейшим освободительным боям.
Заявления польской стороны о поддержке и понимании украинской освободительной борьбы, но только Збруча, были дипломатическим подиумом, потому что поляки хорошо понимали: без западноукраинских земель создание украинского государства невозможно. Эта позиция поляков имела внешнюю и внутриполитическую основу, поскольку, во-первых, польская политическая элита не разрабатывала план своей собственной международной стратегии и не завоевала надлежащего места для своей страны в новых геополитических условиях. Общая ориентация на Великобританию, наконец, привела к полному краху политики эмиграции правительства. Во-вторых, все слои польского общества были преодолены ukrainophobia. Это было особенно заметно в отношении принадлежности к Западной Украине. Издатели украинского заговора назвали этот вопрос пороговым, которую политическая элита Польши не смогла уйти или избежать. Как отметил Осип Diakiw — "Tornowy": «слишком много польских империалистических кругов otruły душ своего народа, чтобы он (народ) мог так быстро избавиться от него, чтобы он мог освободить себя от влияния шовинизма, его мысли и действия.» (29)
Это отравление душ польской нации, к сожалению, уступает ...
Автор:
Владимир Вятрович «Попытка porozumenia польско-украинского во время Второй мировой войны позиция сторон.»
Володимир В'ятровича. Спроби українсько-польського порозуміння в роки другої світової війни. Позиції сторін // Науковий збірник «Український визвольний рух». Зошит 2. Українсько-польський конфлікт 30-40-ві роки XX ст. — Центр досліджень визвольного руху, Львів, 2003. — С. 127-137.
Используемые источники:
1) Торзецки Р. Поляки и украинцы. Украинское дело во время Второй мировой войны во Второй Республике Польша — Варшава: Wydawnictwo Naukowe PWN, 1993. — S. 101
2) Partacz Cz. Попытки польско-украинского соглашения в стране во время Второй мировой войны // Польша-Украина ... — С. 19
3) В'ятрович В. Закордонні рейдите УПУ в контексті реалізації антитоталітарної національно-демократичної революції народов Центрально-Східної Європи
Дисертаций на здобуття пауковый ступеня історичние кандидата наук. — Львів, 2003
4) Левицький Б. Національний рух під час другої світової війни. Інтерв'ю // Діялог. — 1979. -Ч. 2. -С. 17
5) Сивицкий М. История польско-украинских конфликтов. — Варшава, 1992. — T.2 — S.42
6) Partacz Cz. Попытки достичь соглашения ... -S.22
7) ОУН у світлі постанов Великий Зборів, Конференц-і и інших документов из боротьби 1929-1955 гг. — Видання Закордонних Частин Організації Українських Націоналістів, 1955.
8) ЦДАВО України, ф. 3833, он. 1, спр.215, арк. 1-31.
9) За свободу народів. Із документів краєвої боротьби. — Прага — Відень: Українське представництво в АБН, 1946.- С. 69-70; та «Короткі вказівки для тих, які зустрічаються з поляками» // Там — С. 67-68].
10) Partacz Cz. Попытки достичь соглашения ... -S 25].
11) Gołębiowski M. Альянс с украинцами и союз порабощенных народов // Диалоги — Польско-украинский бюллетень. — 1987 — №7-8 — С. 5
12) Киричук Дж. Попытки польско-украинского соглашения в годы Второй мировой войны // Польша-Украина; сложные вопросы ... — С. 59-60].
13) Ковалевський 3. Польське питання у повоєнній стратегії УПА // Україна. Наук и кула. — Булочка. 26-27. — 1993. — С.204
14) Торзецкий Р. Поляки и украинцы ... — S.257
15) Борович. В. Україна та Польща // Літопис Української Повстанської Армії. — Т. 24. — С. 20].
16) Поляки! Обращение ОУН // Сивицкий М. История польско-украинских конфликтов. — Варшава, 1992. -T. 2. -C. 171-172
17) Звернення Краєвої Політичної Репресентация до українського народу (30 липня 1943 р.) // ї. Культрологічний часопис. 4.28 — 2003: Волинь 1943. Боротьба за землю. -Львів. 2003. — С. 80
18) Торзецки Р. Поляки и украинцы ... — S.272
19) Провід ОУН СД: Комунікат (Відозва, 1943) // Літопис Української Повстанської Армії. -Львів-Торонто, 2001. — Т. 26. — С 364
20) Местный комендант Польских вооруженных сил. Украинцы! // ответ 1943) // Літопис Української Повстанської Армії. -Львів-Торонто, 2001. — Т. 26. — С 364 — С. 362
21) Реферантура зовнішніх зв'язк при Проводі ОУН: до пана делегат уряд на край Речипосполитої Польської (27.01.1944)
22) украинцы для Zbrucz // Літописа Української Повстанської Армії. Львів-Торонто, 2001. — Т. 26. — С 386].
23) К ветвям рельефа Львова Літопис Української Повстанської Армії. Львів-Торонто, 2001. — Т. 26. — С 386
24) Український протокол з українсько-польськие переговоры (Рим, 26.IV.1945) // Літопис Української Повстанської Армії. — Львів-Торонто, 2001. — Т 26 — С 391]
25) Телеховський Ю. Українсько-польські відносиня: деякі факть тот міркування щодо об'єктивної оцінка минулый // 3 архів ВУЧК-ГПУ-НКВД-КГБ. — 2001. №2- С-4]
26) Gołębiowski М. союз с украинцами и союз наций угнетенных // Диалоги — новости польско-украинского. 1987 — №7
27) Мотыка Г. Внук Р. Рану и резуны. Сотрудничество между АК-WiN и УПА. — S.155-181.
28) Ковалєвський 3. Польское правительство против политики УПА // Україна. Наук и кула. — Булочка. 26-27. — 1993. — С.223].
29) Гончарук О. Українська Повстанец Армий — носій ідей визволення и дружбите народы // Літопис Української Повстанської Армії. -Львів-Торонто, 1992. — Т.24. — С.233.
Выводы сами сделайте и начните думать стратегически и прекратите искать какому другу теперь отдаться.)
