(из серии Провинциальные рассказы)

 

Ольга Николаевна Гриценко, меланхоличная блондинка неопределенного возраста, и по совместительству председатель союза художников в маленьком районном городишке, грустно смотрит в телефон. Власть в творческой среде ее тяготит. Ей нужно красить общественный забор, а рук катастрофически не хватает. Черт его знает, что возомнили о себе эти художники. Разбежались по парижам, а она тут как рыба об лед.

- Кому бы поручить это дело? — мстительно думает она.

Звонит телефон и докладывает, что забор уже упал.

- Когда же я начну рисовать картину? – в ужасе возмущается Ольга Николаевна. Ее поедает пустота.

- Может все таки синим? – думает она, и громко бросает телефоном об стол, — нет, здесь просится классика. Красить забор будем белым.

Звонит телефон и докладывает, что по лежачему забору прошелся строем отряд военных.

- Накой черт мне все это нужно? – плачет Ольга Николаевна, — сейчас я им сделаю.

Она набирает номер воинской части и тихим голосом говорит командиру:

- Не могли бы вы поднять упавший забор на место?

- От чего же не поднять, — бодро соглашаются на том конце.

- Да-а, — соглашается со своей стороны Ольга Николаевна.

Военные это вам не художники. У них сильные руки. Это ее вдохновляет, и она тут же приступает к рисованию картины с сильными руками.

Звонит телефон и докладывает, что военные забор уже подняли.

Линия на картину ложится ровная. Почти идеальная. Вдохновение к Ольге Николаевне лезет со всех сторон. Она сжимает его в кулаке, кутается им, и из за его изобилия прямо таки размазывается по картине. Получается красиво. Все таки полезно иметь дело с сильными руками. Ей не хватает размаха.

В дверь скребутся художники.

- Как там наш председатель? – громко шепчут им из коридора.

- Рисует пейзаж с белым забором, — испугано отвечают художники.

Профиль Ольги Николаевны мощно вырисовывается на фоне единственного окна. На столе звонит телефон, и они от греха подальше быстро закрывают двери.

В мастерских союза художников воцаряет священная тишина. Как и полагается в творческом храме. Только на первом этаже еще скрипят старые полы. Там на цыпочках бродят художники.

В едином порыве Ольга Николаевна засиживается допоздна в нетопленной мастерской, разбрасывая ненавистную бухгалтерию по цветным палитрам, а когда наконец выходит на улицу, в морозном небе видит большую чистую луну и рассыпанные сахаром звезды. В этой черной бездне она находит капельку белого цвета в виде летающего над крышами целлофанового пакета, и радостно щурится от мысли, что смогла вычленить из цельного то единственное главное, хотя и бесконечно малое.

- Может все таки синим? – зачем то грустит она, но тут же давит в себе эту чужую мысль.

Дома она, засыпая, вздрагивает:

- Надо будет заняться полами.

Во сне Ольга Николаевна смеется вместе с белым дедом морозом. Кому бы поручить такое дело?

 

 

Kremenchug, NOV16,2021

 

Ъъ

Ъ