На самом деле Украина — это такой себе неповторимый винегрет: украинцы, поляки, венгры, грузины, молдаване, татары и ... примерно еще 110 национальностей. И переплелись мы в единое целое давно и прочно, словно детальки сложного механизма, сцепившись общей историей, песнями, вкусной едой и любовью к земле, на которой живем.
Жизнь щедро, богато, с избытком проходит через наши многонациональные вены и мы в полной гармонии танцуем в этом танце жизни вместе.
Поэтому до конца не верим, что какая-то часть «нас» решила нас уничтожить. Мы как дети, да. Кто-то говорит, что эмоциональный возраст среднего украинца 8 лет. Тогда кому тридцать, хотелось бы мне знать? Да, мы балованные этим ярким небом, этим теплым солнцем, широкими полями и щедрыми урожаями. Мы, наверное, ближе к потерянному раю, чем все остальные. Те, кто забыл его тепло, ушли в тьму и холод дальше нас, поэтому им так ненавистен наш страстный роман с жизнью.
И не затянешь их к нам, на нашу сторону, потому что они — испуганные, несчастные, ущербные, уже ни во что не верящие. Это нация обреченных недоберсеркеров. Почти страшные, почти умеют воевать. Но все, кто умеет воевать, увы, не они. И они ненавидят, потому что нам жить, а им — нет. Потому что природу не обманешь — ущербные и нежизнеспособные исключаются из уравнения жизни ради сохранения всей системы.
Так что я за 20-ти метровую стену на границе с Россией и Белоруссией, без всяких, мать их, сантиментов. Это просто вопрос выживания. Такая, с пулеметами и колючей проволкой, чтобы зомбиапокалипсис как на востоке не повторился, допустим, в Сумской области. Чтобы не было беженцев, трусливо называемых «перемещенными особами» или войны, которую запрятали за удобное слово «АТО». Чтобы вся мокша знала — вот от этой вот стены и дальше — не твое. Нельзя! Фу! Ну и «брысь», наверное...
Однажды мальчики в Крутах пытались стать этой стеной, но их было слишком мало, поэтому я сейчас пишу этот пост не на украинском, а на русском языке.
Хочу, чтобы мои внуки не слышали его никогда.
