Моя «карьера блогера» началась с простого рассказа о жизни в оккупации. О моём личном восприятии событий 14-го и о том, как я это всё выгребала, чтоб крышей не поехать. Эти рассказы встретили огромный отклик среди моих земляков, выбравшихся из донбасского замеса или всё ещё находящихся там.

Среди «материковых» людей многие искренне сочувствовали, предлагали помощь, поддержку.
Многие же по сей день не могут или не хотят хоть на секунду поставить себя на место любого из «самивиноватых». Но я буду продолжать стучаться в каждого, кто прочитает. Стучаться, чтоб развеивать миф о демоническом Донбассе. Стучаться, чтоб предостеречь от иллюзий, будто рядом с вами живут какие-то принципиально иные люди.

Я часто общаюсь с теми, кто до сих пор в Донецке. Недавно в Киев понаехала наша старинная знакомая, которая всё это время жила в оккупации. Хотите, я расскажу вам, как оно? Жить с Украиной в сердце среди руин твоей прежней жизни? Среди вооруженных стволами и безнаказанностью упырей?

Хреново, ребятки. Мне пол-года хватило, чтоб похудеть до состояния привидения и поиметь роскошный такой ПТСР. А они там пятый год.
Пятый год молчания и законсервированного гнева.
Пятый год КАЖДЫЙ выход из квартиры — яркая вспышка ненависти и желания поскорей спрятаться снова.
Это сошедшие с ума бывшие друзья.
Это умирающие от инфарктов и онкологии соседи, 50- 55 лет, нестарые ещё люди мрут как мухи.
Это когда в супермаркетах ты смотришь на полку и покупаешь сырую курицу, потому что только её невозможно испортить умелыми руками российского производителя. А Щирый Кум контрабасом завозится микро-дозами в микро-магазинчики и распределяется по записи среди своих. Своих с позывным «Слава Украине».
Это когда кто-то ночью, положил в почтовые ящики кусок бумаги, жёлто-синей. А ты забрал свой клочок в карман и ползаешь по грязному подъездному полу, чтоб поднять такие же клочки, только смятые, разбросанные. Поднять просто чтоб не валялись эти цвета как мусор.
Это когда ты спрашиваешь у чувачка из Челябинска «Какого ты сюда приехал?», а он говорит «По идейным соображениям» и мерзко скалится.

Те, кто адаптировался к фрилансу, они вообще из дому выходят только за едой и собаку выгулять. Накапливая ресурсы, чтоб свалить оттуда. И хорошо, когда есть возможность накопить. А когда нет? Представляете?
Пятый год люди законсервированы снаружи и внутри себя. Они не ходят в кино, у них почти не осталось друзей, они в оппозиции с половиной своей родни на одной жилплощади. Каждый залез под своё персональное одеялко и сходит там потихоньку с ума.
Зомбакам проще. Даже тем, которые передумали, которых «обманули», им не на кого пенять, сами всрались, сами носим. Аполитичные люди просто страдают от изменившегося быта, низких зарплат, от того, что цивилизация ушла как факт. А патриоты там реально как в аду.
Вы не представляете, как человек ожил за неделю на материке. Покрасить волосы, похудеть, привыкнуть к людям, купить всякого в квартиру, новые идеи, планы, желания. И хоть эти 5 лет очень долго будут аукаться, ещё один человек выплыл из этого заповедника гоблинов. Смог. Я бесконечно рада за неё. Но сколько там людей, которые не могут. Мне реально болит за них и я хочу им помочь хотя бы этими моими постами.

Ожидая миллион вопросов «А что же делать потом с теми зомбаками, которые помогли превратить Донбасс в зараженную пустошь», скажу сразу. То же самое, что вы делаете в Днепре, Одессе или Киеве.
Просто понимать, что рядом с вами ходят твари, готовые ради мифического шкурного интереса угробить всё, что вам дорого. Угробить азартно, бездумно и с отвагой в глазах. Понимать, что прививка Донбасса сработала не на всех. Понимать, что упыри не локализованы там, они везде и ждут подходящего случая. И разрабатывать стратегии контрацепции. Кнутом и пряником. Начиная с государственного уровня и заканчивая личным, локальным.

Что вы будете делать, лично вы, когда рядом с вами взмахнут триколором? Я уже знаю, что должна делать я. А вы?
И последнее.
Выехать — это трудно. Очень. Это очень дорого и очень страшно. Это вырвать с мясом. И теребить рану, вольно или не вольно, ещё много лет.
Остаться там и каждый день видеть, во что превратили твою жизнь идиоты, пока ты был бессилен что-либо изменить, ещё труднее.
Расколотую чашку придётся склеить рано или поздно.
У Украины нет второго Донбасса, а у Донбасса нет второй Украины.
Но когда я, дончанка, слышу от нашего развесёлого кандидатника речи про «особый статус Донбасса», мне сразу рисуется в голове сборище воров на сходняке. Рисуется пропозиция узаконить всех тех тварей, которые превратили тысячи жизней в ад. И здесь и там. Пропозиция легитимизировать свой лепрозорий за мой счёт.
Нет, ребята. Хрен вам во всю ширину. Дезинфекция Донбасса, а после — равноправная часть страны. Такая же «особая», как Полтавская или любая другая область. Точка.

И я повторю то, что сказала на камеры в марте 14-го, когда мы ещё могли у себя дома улыбаться под жовто-блакитним прапором. Мы разные, но мы вместе. И чем больше мы тут пестуем демонов друг в друге, тем легче задача у небратьев.