Я не верю в «отдали свои жизни».
Нет. Не отдали. Эти жизни забрали. Пришел враг и отнял жизни наших братьев. Точка.
Я не верю в то, что герої не вмирають.
Умирают. Кто-то в одно мгновение, кто-то долго и страшно. Кто-то на фронте, кто-то уже дома, так и не сумев выйти оттуда до конца.
Я не верю в то, что не забудем и не простим. Забывают всех, а забыв- прощают. Чтобы снова обняться с оккупантом. Чтобы не победа, а «мир».
И я, к сожалению, не умею писать так, чтоб проняло тех, кому пять лет уже похеру и «я их туда не посылал».
Жрать, срать, драть- это базисные установки стада и их не проймет ничего, пока они могут спокойно жрать, срать и драть.
Я помню момент, когда слова «Донбасс», «аэропорт», «котел», «Илловайск» поменяли своё значение, стали триггерами, спусковыми крючками, отпускающими на волю страх и ярость, надежду и неверие, ощущение беспомощности и понимание, что ты можешь всё и что уже не страшно.
Я помню людей, которые уходили драться только лишь за право жить на своей земле, и людей, которые несли последнее, чтобы драться было легче. И школьников, обменявших свой выпускной на деньги для армии.
Я тысячу раз, наверное, ставила себя на место жены, матери, которая едет опознавать останки, и до сих пор не понимаю, как это можно пережить. Как объяснить детям. Как?
Никогда не забуду прожорливую пустоту внутри, когда Валерка выходил из Дебальцево. Этот вакуум втягивал всё: желание жить, шевелиться, ходить на работу, думать о чем-то еще, кроме этого. Невозможно изолировать, остановить, да хотя б просто придержать это эмоциональное вакуумирование.
Сколько сейчас вокруг нас пустых людей? Людей, потерявших самых близких. Людей, из которых выпили жизнь.
Сколько имен уже выбито на граните. Сколько раз надо ударить в колокол, чтобы почтить все смерти в этой войне.
Но мы забудем.
Не мы, так наши дети.
Не дети, так внуки.
И герои умирают, выплеснув свою кровь на украинскую землю.
Останется только в который раз выцарапанная из глотки врага свобода.
И хорошо бы запомнить хотя бы это.
Наша свобода НИКОГДА не была бесплатной. И никогда не будет.
Можно не проводить парады, можно «договариваться», можно «перестать стрелять».
Можно одеть детишек в белое. Можно проебать все и еще вот это.
Но хорошо бы помнить, что в это самое время, каждый день, каждую грёбаную минуту звонит колокол.
