Это было одно из подземелий Кабинета Министров, вымощенное мраморной плиткой черно-желтого цвета. Зал напоминал купол с черными глазницами выходов с пяти различных концов. По центру зала размещалось углубление. Если посмотреть наверх, то можно было увидеть три престола, подвешенные на толстые цепи и направленные лицевой стороной друг к другу. Вверху также находились выходы, от которых к престолу вели узкие дорожки для одной персоны. На престолах восседали: Президент, Спикер Парламента и Премьер-министр.
Проходило очередное заседание «Стабильности и Добробуту». В углубление были положены друг на друга сосновые дрова. Поверх них стояла сковородка. На сковородке в позе лотоса сидела глава НБУ Бунтарева. Вокруг на золотых стульях восседали представители правительства. У каждого в руках находился небольшой бубен, украшенный перьями.
- Я, Бунтарева Валерия Алексеевна, отдаю себя основательно и беспрекословно хтоническому божеству Капиталосу для восседания на его фаллосе ради рейтингов кредитных и бюджетов профицитных.
Люди вокруг запели и застучали в бубны: «Ом манэ падрэ хум, зраду геть, людям — ЦУМ. Бильше профита, кредытив, блакхаша дай аудытив».
- Космос — земля, Инь и Янь, закрываю бюджетные дыры.
- За Благосостояние и инвестиции, — кто-то выкрикнул из зала.
- За страховую медицину, — ответила Бунтарева.
- За соборную Украину, — крикнул следующий.
- За армию с «Джавелином».
- За стабильность на межбанке.
- За могутни нови танкы.
- За Крым украинский с виноградниками.
- За фермерство с палисадниками.
- За переаттестацию праведную.
- За евроинтеграцию.
- Овиратва, — ответили хором из зала.
- Бодхисаттва, — ответили сидящие сверху.
- Сароватва, — ответила Бунтарева.
Министр финансов Фаресько поднялась и подошла к Бунтаревой. В руках у нее находилась 2-литровая бутылка с подсолнечным маслом.
- Вот так вот, вот так вот, — Фаресько начала поливать Бунтареву маслом. Желтая жижа обильно покрывала золотистые волосы, начала стекать на плечи, на белую тогу, делая её влажной, меняя цвет и заставляя прилипать к телу.
После начали подходить самые разные министры и добавлять овощи: кто — морковь, а кто лук, не забыли сельдерей, стручки фасоли, укроп, петрушку, головку чеснока, сладкий красный и желтый перцы.
Финальные штрихи, а именно пряности, были посыпаны «верхней троицей». Дымкой опускался на златоглавую главу НБУ и мускатный орех, и молотый кайенский перец, и чуток куркумы, и острый кумин, и кислый сумах, и душистый майоран.
Бунтарева дрожала, ей было страшно за свою дальнейшую участь, но она понимала, что это должно было произойти. Она жертвовала собой ради страны.
- Приди Главный Повар, — проговорили все хором.
В зал в белоснежном поварском костюме, фартуке и колпаке вошел Главный Повар — Сахаршвилли.
- Ню что? Вижю, все готово. Пора заворачивать в тэсто. Эй! Заносите.
Несколько молодых парней в таких же поварских одеяниях, только черного цвета, ввезли в зал на тележке огромный рулон теста.
- Так, потихоньку заворачиваем.
7 поварят вместе с Сахаршвилли начали разматывать рулон толстого теста и окутывать им пани Бунтареву.
- Тогу забыли снять, — испугался поваренок.
- Ничего страшного — она сделана из рисовой муки. Заматываем поплотнее, должна получиться катлэта, но на самом деле это будет пирог. Или кубдари, только начинки больше и не круглый.
- Мастер, мастер. Тонкая работа и никакой эротики, — зааплодировала Фаресько.
- Чтьо вы. Просто умею готовить реформы.
Все засмеялись. Тесто плотно прилегало к телу. Наматывали его в несколько слоев. Совсем скоро под тестом скрылась голова. Для дыхания Бунтаревой в тесте была проделана сотня небольших отверстий. Все это время она молчала. Смотрела в одну точку с открытыми и полными слез глазами. Её положили вертикально на сковородку и замотали тестом ноги.
Сахаршвилли наклонился, достал подаренную Обамой "Zippo" (на ней изображалась обезьянка, кидающаяся говном в российский флаг. Рисунок был сделан художниками Charlie Hebdo), поджег газету «Вести» и положил под дрова, которые загорелись довольно быстро. Языки пламени облизнули сковородку. Через 20 минут заскворчало масло в сковородке. Еще через минут 10 в тесте началось заметное копошение.
- Ничего, ничего, немного обжарим, а потом можно в духовку отправить — доготовиться. Тесто отличное, не вылезет. Да и не должна. Она же у нас сознательный гражданка.
Внутри начали слышаться мольба и крики о помощи. Все старались не обращать на них внимание.
Зал наполнился ароматами, вызывающими обильное слюноотделение. Каждый с нетерпением ждал, когда приготовится блюдо. С одного бока тесто покрылось хрустящей золотистой корочкой..
Эх..., — сказал Сахаршвилли. — Переворачиваэм.
Четверо поварят взяли огромную, три метра в ширину и три с половиной метра в высоту, деревянную лопатку и перевернули котлету на другую сторону.
Тесто напоминало живого червя. Поверхность его ходила волнами — то поднималась ввысь, то опадала, выпячивалось с различных сторон, скукоживалось и распрямлялось.
- Ладно, относите в духовку,- посмотрел на наручные часы и скомандовал Сахаршвилли.
Тесто переложили на огромное блюдо, лежащее на тележке, которая отправилась в кухонный зал, где находилась объемистая печь.
Все сидели за длинным столом, покрытым белоснежной скатертью с отделкой драгоценными камнями. Большой пирог был уже наполовину съеден.
Президент расстегнул молнию брюк, чтобы хоть как-то уменьшить давление на живот.
- Есть тост, — проговорил он. — Я сейчас сижу с вами, пью дорогое красное вино и ... знаете что? Вот мне хорошо. Вот все будет хорошо. Вот еще немного и пиздец просто будет как хорошо. Чует мое сердце, что услышал нас наш Капитолус, — Президент показал пальцем в небо и подмигнул. Он был изрядно выпивший. — Заживем по-новому. Шоколадно все будет. Никакой войны, — Президента пошатывало. — Вообще никакой. Все беды уйдут вон. Бунтарева вообще вкуснотень. Спасибо Михей. Так вот. За все хорошее. Шоб хуй стояв и сердце былось. С Новым годом!
- С Новым годом! — закричали сидящие за столом.
А еще я выпустил книгу, вобравшую в себя лучшие мои сумасшедшие рассказы. Всем спасибо за то, что помогали, читали и благословляли. Благодаря вашей поддержке мне выпала возможность подарить этому миру частичку постмодерновости. Что в ней? Сатира на украинскую политику и социум времен Майдана и после него. Несколько фантастических рассказов. Несколько эссе и одно объемное интервью с людьми, которые были центральными персонажами украинско-российской войны. Много моментов являются крайне антиправительственными, антироссийскими и ударно-юморными. Поэтому меня Шерманом и называют. Стараюсь разрушать цели танковыми снарядами.
Книги свежие, хрустящие, сочные и полномасштабные. Кто хочет помочь автору, тот может купить. Для связи пишите в лс на фейсбуке: https://www.facebook.com/sherman.drozd
