Среди документальных книг, посвященных революционному движению в Российской империи, есть работа, крайне неудобная по способу организации материала — «Календарь русской революции» под редакцией Владимира Бурцева, изданный впервые в 1907 году. Составитель оформил ее именно как календарь, разбив на двенадцать месяцев-глав и расписав, что, где и в какой год происходило революционного в каждый день месяца. То есть, хронология событий выдерживается не для всей книги, а для каждой календарной даты. И до тех пор, пока книга не появилась в электронной форме  через сто лет после книжного издания, пользоваться ею было удобно разве что для того, чтобы узнавать, какие революционные события происходили в данный конкретный день. И, если появлялось революционное вдохновение, праздновать годовщину того или иного свершения.  

Вероятно, желающие праздновать упомянутые в бурцевском «Календаре» события не иссякли и поныне, но работать с этой книгой жутковато. По большей части, «Календарь» выглядит как каталог свершавшихся именем революции или ради ее предотвращения убийств разной степени жестокости, удачных и неудачных покушений, локальных терактов и, значительно реже, массового насилия. 

Город флотского террора

Имперский Черноморский флот и его база Севастополь в этой панораме террора представлены вполне достойно. Особенно хорош календарь за 1906 год (далее все даты, ради соответствия текстам источников, указаны по старому стилю).

• 27 января 1906 года. «Покушение на жизнь адмирала Чухнина в Севастополе. По приговору боевой организации партии с.-р., Измайлович стреляла в Чухнина на его квартире. По приказу Чухнина, Измайлович была немедленно расстреляна без суда. Чухнин был тяжело ранен, но выздоровел.»
• 14 мая 1906 года. «В Севастополе брошены бомбы в коменданта крепости Неплюева. Масса жертв. Неплюев остался невредим. Арестован шестнадцатилетний Макаров, бросивший бомбу. Там же арестованы непричастный к этому делу с. р. Бор. Савинков и его товарищи.»
• 6 июня 1906 года. «Возмущение крепостной артиллерии в Севастополе.»
• 28 июня 1906 года. «По постановлению Б. О. партии с. — р. убит в Севастополе крестьянином Я. С. Акимовым главный адмирал Черноморского флота Чухнин.»
• 21 июля 1906 года. «Побег Савинкова из гауптвахты в Севастополе.»
• 30 июля 1906 года. «В Севастополе в военно-морском суде приговорены четверо к смертной казни и трое на бессрочную каторгу по делу о беспорядках на „Пруте“.»
• 25 августа 1906 года. «В Севастополе убит жандармский подполковник Рогольт. „
• 3 сентября 1906 года. «В Севастополе расстреляны матросы Дейнега и Кошуба.»
• 25 сентября 1906 года. «Покушение на жизнь ген.-м. Думбадзе в Севастополе. Думбадзе легко ранен. Покушавшийся скрылся.»
• 11 ноября 1906 года. «Многотысячный митинг солдат и матросов в Севастополе. Патрульным был убит командир роты, посланной разогнать митинг, и ранен вице-адмирал Писаревский.»

Сюжетов в этом списке, в сущности, немного, но каждый из них заслуживает отдельного рассказа. 

Вот, например, сюжет об убийстве командующего Черноморским флотом вице-адмирала Григория Павловича Чухнина. 

«Костер из человеческого мяса»

Чухнин был славен подавлением матросского восстания на «Потемкине», «Очакове» и на примкнувших к ним кораблях в ноябре 1905 года. Финал восстания, начавшегося в Одессе, непосредственно связан с Севастополем. Крейсер «Очаков», стоявший в Севастопольской бухте, был подожжен артиллерийским огнем береговых батарей, спасение выживших организовано не было. И, по утверждению непосредственных свидетелей, не по начальственному упущению, а намеренно. 

18 ноября московские «Биржевые ведомости» писали: 

«По слухам 16-го ноября в три часа дня началось кровопролитное сражение между восставшими матросами и сухопутными войсками. „Очаков“ и „Днестр“ потоплены; броненосец „Пантелеймон“ получил три пробоины; полгорода разрушены артиллерийскими снарядами. Брестский и другие полки взяли штурмом сражавшихся моряков; лейтенант Шмидт был при этом ранен и взят в плен».

1 декабря петербургская газета «Наша жизнь» публикует очерк-репортаж «Севастопольские события» Александра Куприна, который жил тогда в Балаклаве, видел происходившее своими глазами и назвал гибель «Очакова» «костром из человеческого мяса, которым адмирал Чухнин увековечил свое имя во всемирной истории». 

«...Когда при въезде, против казарм, поили лошадей, то узнали, что действительно горит „Очаков“. Отправились на Приморский бульвар, расположенный вдоль бухты. Против ожидания, туда пускали свободно, чуть ли не предупредительно. Адмирал Чухнин хотел показать всему городу пример жестокой расправы с бунтовщиками. Это тот самый адмирал Чухнин, который некогда входил в иностранные порты с повешенными матросами, болтавшимися на ноке...» 

Про «болтавшихся на ноке» Куприн, вероятно, слышал от кого-то из недоброжелателей адмирала, которых у командующего флотом было много. Достоверных свидетельств о подобных наглядных демонстрациях у историков нет. Хотя (как будет видно из дальнейшего) идея казней без суда адмиралу не была совсем уж чужда.

Чухнин, прочитав очерк, отдал приказ о выселении Куприна «из пределов Севастопольского градоначальства в течение суток». 

Но слово «палач» уже прозвучало, и даже вполне публично, а за словом в те времена часто следовало и дело. Планы покарать адмирала Чухнина за беспощадное подавление матросского восстания появились у боевой организации эсеров, и не только у нее. 

Жертва второго разбора

Впрочем, для эсеров, как писал в мемуарах «операционный директор» боевой организации Борис Савинков, это была задача «меньшей важности» — для террористической группы, которая выбирала жертв из списка имен имперских министров и великих князей, Чухнин был сравнительно мелкой добычей. Но пепел сожженных на «Очакове» все еще стучал в сердце прогрессивной общественности, так что уничтожение командовавшего этим ужасом адмирала выглядело задачей востребованной — и, что принципиально, вполне решаемой.

Проблема была в том, что руководство боевой организации, включая Азефа (еще не раскрытого тогда как провокатор составителем «Календаря русской революции» Бурцевым), базировалось в то время в Финляндии, в которой императорское охранное отделение свободы рук, в отличие от террористов, не имело. А Севастополь от Гельсингфорса был далеко. Поэтому боевую организацию банально опередили менее организованные, но более шустрые соратники по борьбе.

Как сообщала в 5 номере 1906 года столичная еженедельная юридическая газета «Право», «27-го января, в гор. Севастополе, к вице-адмиралу Чухнину явилась молодая женщина, назвавшаяся дочерью адмирала Чалеева. Будучи принята и воспользовавшись тем, что присутствовавший адъютант отошел в сторону, просительница вынула из кармана пистолет „Браунинга“ и произвела в вице-адмирала Чухнина четыре выстрела, причинившие ему тяжелые поранения. Стрелявшая женщина была убита часовым». 

Стреляла в Чухнина эсерка Екатерина Измайлович, к слову, дочь генерал-лейтенанта русской армии.

Известен (хотя и в чужом пристрастном изложении) рассказ свидетеля того покушения, ординарца армирала: 

«Говорит, хочу видеть адмирала. Доложили. Принял без задержки. Только эдак через минуту-две — вдруг: бах, бах, бах! Как мы всегда неотлучно были при адмирале, вот первый я и вбежал. Стоит эта самая барышня одна, плюгавенькая, дохленькая и вся белая-белая как снег, стоит спокойно, не шевельнется, а револьвер на полу около ее ног валяется. — „Это я стреляла в Чухнина, — говорит твердо: за расстрел «Очакова». Смотрим, адмирала тут нет, только из другой комнаты выбежала жена его, кричит, как бы в безумии: «Берите ее мерзавку... скорей берите». Я, конечно, позвал своего постоянного подручного. И что бы вы думали? Смотрим, а наш адмирал-то вылезает из-под дивана. Тут он уже вместе с женой закричал: «Берите скорей, берите ее!». Ну, вот мы ее сволокли во двор и там покончили быстро…“ 

Савинков об этом эпизоде пишет в воспоминаниях так: 

„Зензинов отправился в Севастополь с поручением выяснить возможность убийства адм. Чухнина. Он приехал, когда в Севастополе находился Владимир Вноровский, тогда еще не член боевой организации, и Екатерина Измаилович, поставившие себе ту же цель. Зензинов вернулся в Финляндию и сообщил, что Чухнин будет, вероятно, убит этими товарищами. Действительно, 22 января 1906 г. Екатерина Измайлович, явившись во дворец адм. Чухнина в качестве просительницы, произвела в адмирала несколько выстрелов из револьвера и тяжело его ранила. Она была тут же на дворе, без всякого суда и следствия, расстреляна матросами. Вноровский скрылся.“

Вторая попытка

Из четырех выстрелов, сделанных Измайлович, в цель попали два: Чухнин был ранен в живот и в плечо. В следующие месяцы он серьезно лечился, не забывая, впрочем, и о своих обязанностях командующего флотом. В том числе и об обязанностях, касавшихся покарания бунтовщиков.  

„Русское слово“ от 6 марта 1906 года: 

„Весь день 2-го марта ожидалась резолюция адмирала Чухнина по кассационной жалобе защитника Балавинского по делу Шмидта. Резолюция последовала 3-го вечером. Кассационные доводы оставлены без уважения. Приговор суда утвержден. Для Шмидта повешение заменено расстрелянием“.  

Замену повешения на расстрел можно счесть данью уважения к Шмидту как к офицеру в отставке, но для эсеров это не имело никакого значения. Савинков вспоминает разговор с Азефом, который состоялся у него в апреле 1906 года в Гельсингфорсе. Азеф говорит, что „нужно убить Чухнина, особенно нужно теперь, после неудачи Измаилович“. Савинков соглашается. „Я был убежден, что небольшая группа близких друг другу людей сумеет подготовить покушение на Чухнина, каковы бы ни были затруднения на месте“.

Савинков выехал в Крым в начале мая, но в Севастополе с ним, против всяческих ожиданий, началась совсем другая история, мало связанная с адмиралом: неудачное, но кровопролитное (бомба взорвалась в праздничной толпе, 6 человек погибли, 39 были ранены) покушение местных эсеров на коменданта севастопольской крепости генерал-лейтенанта Неплюева 14 мая возле Владимирского собора привело к аресту Савинкова и его группы. 

Но история этого теракта и того, чем он обернулся для ничего не знавшей (по уверениям Савинкова) о его подготовке боевой организации эсеров, достойна отдельного очерка, мы же вернемся к печальной судьбе адмирала Чухнина.

Цветник командующего флотом

После выстрелов Измайлович охрана командующего флотом была усилена, а сам он, оправившись от ранений, стал гораздо осмотрительнее в появлениях на публике и приеме посетителей. Но стремление „покарать палача «Очакова» было настолько массовым, что все меры предосторожности оказались напрасны. 

Эпизод его гибели кратко, но с присущим советской литературе террористическим пафосом описан в «Крушении республики Итль» Бориса Лавренева. 

«Адмирал Чухнин оставил по себе черную славу. Чугунной ступней придавил флот — ни пикнуть, ни вздохнуть. Адмирал не знал жалости, и только одна у него была слабость — к цветам. На даче „Голландия“ развел цветники, гроздья роз струились ароматом на клумбах. Нашел адмирал хорошего садовника — матроса Акимова. Жил Акимов в „Голландии“, поливал адмиральские розы, и в прекрасное летнее утро, когда вышел адмирал в сад подышать благовонием, садовник-матрос достал из куста двустволку и всадил в главного командира флота и портов Черного моря два заряда картечи.»

В «Календаре» Бурцева процитировано другое «публицистическое описание» этого теракта, подписанное «Л.О.»: 

«Адмирал убит на собственной даче „Голландия“ из охотничьей двустволки картечью. Чухнин около десяти часов утра приехал на катере с женою и адъютантом Сергеевым на дачу. Его супруга с адъютантом гуляла немного позади мужа, по фруктовому саду. Чухнин, расхаживая с садовником, осматривал деревья и выслушивал говорящего садовника о том, что было им сделано за весну по части благоустройства сада. В это время промелькнула „предсмертная тень“, — недалеко пробежал человек; забежав вперед адмирала, матрос, приложив ружье к дереву, прицелился в него, спустил курок, но выстрела не последовало, тогда матрос вышел из-за дерева и немедленно же из второго ствола выстрелил в Чухнина. Адмирал был ранен картечью, в верхушку правого легкого и щеку. Ночью в 12 час. адмирал умер. Стрелявший скрылся».

Причастность «матроса Акимова» к убийству так и осталась недоказанной, его объявили в розыск, но не нашли. В выпуске от 30 июня газета «Русское слово» упоминала его как подозреваемого в блоке новостей, посвященном убийству адмирала. Газета также приводила слухи о причастности к убийству эсеров.  

«СЕВАСТОПОЛЬ, 29, VI.Адмирал Чухнин ночью скончался в морском госпитале.

ПАРИЖ, 29,VI- 12,VII.По поводу убийства адмирала Чухнина мне удалось узнать, что тотчас после первого неудачного покушения адмирал получил от боевой организации следующее извещение: „Приговор над убийцей Шмидта по независящим обстоятельствам отложен, но будет приведен и исполнен после“.

СЕВАСТОПОЛЬ, 29, VI.(Официальная корреспонденция). Тело адмирала Чухнина перевезено во дворец. В совершении преступления подозревается матрос Акимов, помощник садовника дачи „Голландия“, скрывшийся в момент происшествия.» 

В 1925 году в журнале «Каторга и Ссылка» (№ 5) был опубликован мемуар «Как я убил усмирителя Черноморского флота адмирала Чухнина», подписанный именем Я.С.Акимова. Вопрос, были эти воспоминания написаны настоящим убийцей адмирала и насколько они достоверны, и поныне остается дискуссионным. 

Post Mortem

Вице-адмирала Григория Павловича Чухнина похоронили во Владимирском соборе в Севастополе 1 июля 1906 года, рядом с легендарными Лазаревым, Нахимовым, Корниловым и другими флотскими титанами. Память об «усмирителе Черноморского флота» официально почиталась в городе вплоть до падения монархии — почиталась пышно, с торжественными панихидами на годовщины похорон, с орудийным салютом. 

Александр Иванович Куприн, по свидетельствам петербургской прессы, с 1908 года «усиленно хлопотал» об отмене приказа Чухнина и о разрешении вернуться в Балаклаву, где у него осталась какая-никакая недвижимость. Но в то время убитый адмирал флота оказался сильнее живого классика. 

В начале 1930-х годов здание Владимирского собора с его «усыпальницей адмиралов» было передана ОСОАВИАХИМу для размещения авиамоторных мастерских. Что в последующие предвоенные и послевоенные годы севастопольцы делали с покойными флотоводцами и «усмирителями», точно неизвестно, но относились к ним определенно без пиетета. В 1991 году в усыпальнице были найдены в мусорных кучах лишь отдельные кости, которые затем были символически перезахоронены в отреставрированном Владимирском соборе. 

Какие из найденных и заново погребенных останков могли принадлежать вице-адмиралу Чухнину, история умалчивает.