Данный материал скорее не о явлении, а об использовании термина. Гибридная война – это военный конфликт с ограниченным использованием военных средств и свободным использованием невоенных средств, таких как экономическое и дипломатическое давление, провоцирование гражданской войны и раскола в обществе, манипуляция, пропаганда и т.д. Это денотат[1] понятия, а вот коннотат[2] состоит из нескольких компонентов.

Первый из них – взаимодействие нейтрального прилагательного с негативным существительным. Гибридность скрадывает значение слова «война». Война-то есть, но не полноценная, что в свою очередь ведет к привыканию, что позволит избежать негативной реакции, связанной с резким переходом от мирной жизни к военной, если начнется полноценный военный конфликт, ведь была промежуточная стадия.

Второй эффект – новизны. Поучая новое имя, явление получает и другой смысл. Гибридная война – это новый метод борьбы, о котором мало что известно, и который для русской стороны дает позитивный эффект – ожидание быстрой бескровной победы, а для украинской негативный – стимуляция страха перед новой неизвестной и вездесущей опасностью.

Третий – имиджевый компонент. Руководители Кремля как новаторы, создавшие новое средство отстаивания российских интересов, отвечающие современным требованиям к ведению международных конфликтов в глобальном мире.

Четвертое – научность. Слово «гибридная» относится к научной лексике, что у современного человека вызывает подсознательное доверие и отношение как к чему-то верифицированному наукой, соответственно термин, возникший в медиа, считается научно значимым.

Не только само ведение международных конфликтов невоенными средствами является давно разработанной практикой, но и обозначение конфликтов скрадывающими терминами не ново. Термин «гибридная война» имеет свой прототип и в виде «мирных захватов» Третьего Рейха, и в виде «освобождения угнетенных народов» СРСР. Нацистская пропаганда использовала словосочетание «мирные захваты» для обозначения аннексий Австрии, Судет и остатков Чехии (протекторат Богемии и Моравии). Восприятие произошедшего населением Третьего рейха выражалось формулой: «Фюрер собрал исконно германские земли воедино, не пролив ни капли немецкой крови», что подносило международный авторитет вождя Третьего Рейха и увеличивало территорию империи, и все это относительно бескровно, а употребление словосочетания «мирный захват» скрадывало нарушение международного права и агрессию по отношению к соседним странам. «Освобождение угнетенных народов» аналогично скрадывало насильственный характер «освобождений» и его неидеологические цели. Термин «гибридная война» скрадывает слабость, свойственную как РФ, так и Украине, и это существенный разрыв между научно-техническим развитием стран постсоветского блока и развитыми странами, соответственно инновационность и научность термина одинаково востребованы в двух странах. Кроме того, термин связан со стереотипом о войне, как о моменте русской славы, которая поможет исправить РФ пошатнувшийся международный престиж, тем более в малокровном «гибридном» варианте и обеспечивает эффект присутствия войны и перманентной угрозы в медиа-пространстве.


[1] обозначаемый предмет.

[2] особый непрямой модус значения, уровень «вторичных означаемых», надстраивающийся над прямым денотативным значением слова.