«Мы отождествляем идеи и спикеров. Спорим не о сказанном, а о говорящем. Обложка стала важнее содержания. Авторство – первичнее смыслов. Мы радостно упрощаем окружающую жизнь верой или неверием. Чужая идея не обсуждается по причине того, что она чужая. Своя идея защищается благодаря стороне баррикад. Сектанское мышление объявляет ересью любое сомнение. Если так, то мы сектанты».
Этому тексту почти два года. Но он так и не устарел.
Мы продолжаем жить в пространстве безусловных оценок. Когда событие меряется не самим собой, а нашим отношением к действующим лицам. Это наглядно проявилось во время возвращения украинских граждан из российских тюрем. Кого-то не устраивало то, что Москве отдали Цемаха. Кого-то – что моряков Кремль вернул не по решению международного трибунала, а вписав в формулу обмена. Аргументы скептиков заставляли думать, что их оценки продиктованы не самим событием, а тем, что оно случилось в каденцию Владимира Зеленского.
Для каждой претензии можно было найти контраргументы. Например, что следствие по делу Боинга абсолютно не обязательно получило бы от Цемаха те данные, что поставили бы точку в расследовании. Или вспомнить о том, что до возвращения украинских кораблей Москва не исполнила решение международного суда. В конце концов, даже если вывести возвращение 24-х моряков за скобки, то обмен по формуле 11 на 35 – вполне оправдан с точки зрения коэффициента.
Ирония судьбы в том, что если бы этот обмен состоялся год назад и у трапа самолета стоял Петр Порошенко – то нынешние спорщики поменялись бы местами. И те, кто торгует сегодня торгует «перемогой» торговали бы год назад «зрадой». И наоборот.
А потому, мне кажется, что этот заочный спор сегодня обречен. В нем не будет поставлена точка. Потому что сегодня это спор не о фактах, а о доверии. Общество оказалось поделено на две неравновеликие группы. По одну сторону баррикад те, у кого к Зеленскому существует презумпция доверия. По другую – те, у кого к нему же презумпция недоверия.
Причем сегодня, по состоянию на осень 2019, обе эти позиции чаще эмоциональные, нежели рациональные. Послевкусие от выборов очень сильно – и каждая сторона продолжает оправдывать в своих глазах свое недавнее волеизъявление. Никто не хочет остаться в дураках. А потому те, кто голосовал за Зеленского, – готовы адвокатировать любой его шаг. А те, кто голосовал против него – наоборот.
Хорошая история о том, что даже в скепсисе нельзя быть догматиком.
Этот подход не нов. Его в полной мере можно отнести к последним пяти годам. Когда экзальтированные граждане готовы были закатывать в асфальт любую инициативу Петра Порошенко лишь потому, что он был ее автором. В своей борьбе с конкретным президентом они нередко готовы были бороться с самим институтом президента. Большевистская логика во всей ее революционной красе.
Впрочем, зеркалить это поведение при новом главе государства было бы не меньшей ошибкой.
Мы продолжаем спорить о том, что такое «зеленский». Кавычки не случайны, речь в данном случае о комплексном явлении: депутатском корпусе, политическом поведении, кадровых назначениях и заявлениях команды. Мы до сих пор гадаем о том, какая картинка желаемого будущего царит в голове нового президента. Не исключено, что он эту картинку складывает в данный конкретный момент. Просто потому, что не давал себе труда сформировать ее раньше.
Порой кажется, будто мы проснулись в стране, в которой цветик-семицветик оказался в руках у незнакомца. И теперь все напряженно ждут того, что именно он станет загадывать. Восторженные ожидания одних и отчаянный скепсис других объясняется одним и тем же. Мы до сих пор мало что знаем о человеке, получившем всю полноту власти в стране. Что неудивительно — еще год назад Зеленского попросту не существовало на наших горизонтах как человека, этическая и политическая позиция которого имела хоть какое-то значение.
Апокалиптические экономические ожидания скептиков пока не оправдываются. Финансовая система не рухнула, ассоциация не отменена, гривна не обесценилась. Законотворчество новой команды такое же пестрое, как депутатская фракция «Слуги народа». Кадровые назначения со знаком минус уравниваются теми, что идут со знаком плюс. Лагерь сторонников и лагерь противников получает достаточно поводов для одобрения и критики. Но куда более важная экзаменационная сессия для новой команды лишь впереди. Имя ей – переговоры с Москвой.
Потому что именно внешняя политика новой команды очертит контуры нашего будущего. Того самого, от которых зависит судьба страны. Можно погнаться за простыми решениями – и свернуть в колониальное прошлое. Можно перестать питать несбыточные надежды – и попытаться дать стране шанс на будущее.
И я уверен, что в случае самого пессимистичного исхода мою ленту заполонят голоса тех, кто будет оправдывать новую власть. Кто будет защищать ее от любых нападок и объяснять случившееся неизбежными обстоятельствами. Кто станет говорить на черно – белое и твердить о «сложных компромиссах». Лишь потому, что это будет самый простой способ спасти собственное душевное спокойствие. В конце концов, нет ничего привлекательнее, чем ощущение собственной правоты. И если реальность противоречит ожиданиям – тем хуже для реальности.
А еще мне кажется, что точно такое же может случиться при противоположном сценарии. И оба варианта мне явно не по душе.
