На разных телеэфирах нередко приходится слышать вопрос о том, какие запросы Майдана удалось реализовать украинской власти за прошедшие годы? Еще один часто задаваемый вопрос – какие угрозы (внешние или внутренние) на сегодня более актуальны для Украины? Эфирное время, как мы знаем, регламентировано, поэтому попытаюсь здесь изложить развернутый ответ.
2017-й – это четвертый год, когда Украина живет в новой реальности и при новых условиях. Когда к внутренним вызовам из мирной жизни (запрос на реформы после Революции Достоинства) добавились внешние вызовы, связанные с военной агрессией РФ и необходимостью восстановления территориальной целостности Украины.
Одновременность двух задач – укреплять тыл и держать фронт – изначально сложно сочетаема и сложно реализуема. При этом обе задачи – в равной мере жизненно необходимы, и являются, по сути, вопросом выживаемости и сохранения Украинской государственности.
И как бы сложно ни было Украине, начиная с 2014 года, есть основания считать, что самые драматичные страницы в нашей истории мы уже пережили, и более того – создали за это время часть предпосылок для значимых преобразований страны. Все еще сложное социально-экономическое положение, необходимость значительной части граждан обеспечивать базовые потребности не позволяют пока гражданам оценить масштаб начавшихся трансформаций: от Украины как обломка постсоветской империи – к Украине как современному государству. И, тем не менее, мне бы хотелось обозначить важные позитивные события/достижения/тенденции, произошедшие за эти годы (о плохих – у нас и так много говорят). Они стали возможны, благодаря совместным усилиям активной части общества и ответственной части политического класса (вне зависимости от ветви власти и партийной принадлежности). Также попытаюсь обозначить вызовы и риски кратко- среднесрочной перспективы.
Вначале о позитивных тенденциях.
1. Единство страны (есть дискуссии/конфликты по поводу реформ/борьбы с коррупцией/тактических вопросов, но стратегически, в каком направлении двигаться – позиция граждан целостна). Несмотря на довольно высокий уровень конфликтности по самым разным текущим вопросам, Украина за эти годы стала целостнее. Да, есть споры по поводу качества элит, быстрых/медленных темпов реформирования. Чуть ли не каждый день мы наблюдаем политические и коррупционные скандалы (что, на мой взгляд, закономерно). Но ни у кого не возникают сомнения относительно того, что Украина должна из стандартной постсоветской страны со стандартным набором проблем (коррупция, слабые институты государства и общества, безответственный политический класс, низкий уровень политической культуры и т.д.) перейти к современному государству с современной экономикой (экономикой вообще) и достойным уровнем жизни. Осознание себя как страны и как граждан этой страны (возможно еще не полное, но уже вполне осязаемое) как раз и является значимым импульсом для граждан, чтобы принимать активное участие в жизни страны, и делает невозможными самые разные предложения Кремля, закамуфлированные якобы под «дружбу», «мир» и «братскость». Думаю, в России, наконец, поняли, что военный шантаж ни к чему не приведет, потому что он не переводим в гео/политическую победу. И, более того, военная агрессия РФ и логика раздувания тех или иных расколов как раз и обессмыслила в значительной степени самые разные расколы в Украине, используемые в том числе самими украинскими политиками до событий 2014 года во время избирательных кампаний (геополитический, языковой, региональный, другие), и, соответственно, сняла необходимость выбора внутри страны по этим вопросам – самоопределение, под давлением агрессивной политики РФ, произошло автоматически.
Кремль, сам того и не подозревая, своими агрессивными действиями ускорил начало процесса сближения и объединения двух видов существующего в Украине до 2014 года регионального эгоизма – культурного эгоизма Запада и экономического эгоизма Востока. Во всех развитых странах национальная идея и капитал объединены общими интересами государства и граждан, что произошло и в Украине после агрессии РФ – российская власть просто этого еще не поняла. Уверена, что, начиная с 2014 года, у нас больше никогда не будет выборов президента одной части Украины (Запада или Востока), а партии, участвующие в выборах, имея те или иные различия, все-таки будут пытаться получать голоса во всех, а не в отдельных, регионах Украины.
А самых разных скандалов/компромата/конфликтов внутриполитического характера у нас будет еще очень и очень много – и в этом нет ничего критического, реформы/изменения – это априори болезненный процесс. Раздробленность определенная внутри страны есть, но она не идеологическая и не геополитическая, а, скорее, корпоративная. Разного же рода «гибридные предложения», типа «инициативы» вести прямые переговоры с подконтрольными Кремлю боевиками, или «предложения» сдать Крым в аренду России – в большинстве своем именно так и воспринимаются, как «гибридные».
2. Предотвращение большой войны России против Украины, цель которой – разрушение Украинской государственности. Ни о какой «Новороссии» сегодня речь уже не идет, хотя еще в 2014-2016 годах такая перспектива, как и перспектива сухопутного коридора России с Крымом через территорию Украины выглядели вполне реалистичнымы (особенно, в 2014 и 2015 годах). Украине удалось остановить агрессора на уровне ОРДЛО.
В то время, как у России не получилось использовать экономические инструменты шантажа для обвала Украины – имею ввиду газовый контакт-2009, долг Януковича в 3 млрд.дол, ограничение Россией воздушного пространства для транзита украинских товаров в ряд стран СНГ и т.д.
До мира на Донбассе и возврата Крыма еще далеко. И, тем не менее, Владимиру Путину не удалось навязать ни один из озвученных сценариев по Украине (федерализация, политические изменения без демилитаризации Донбасса и т.д.). При этом за невыполнение российской властью взятых на себя обязательств, в том числе в рамках Нормандского и Минского форматов, 41 страна, начиная с 2014 года и продолжая сейчас, ввела санкции против РФ.
В общем, Украина за эти годы в полной мере постигла следующий постулат «Сунь-цзы»: «У того, кто умеет нападать, противник не знает, где ему обороняться; у того, кто умеет обороняться, противник не знает, где ему нападать».
3. Усиление обороноспособности Украины (появление настоящей армии, предотвращением силовыми структурами многочисленных попыток диверсий). Речь идет и об увеличении численности армии, и о переходе на контрактную армию, и о существенном повышении финансирования армии в целом и заработной платы военнослужащим в частности. Кроме того, произошли существенные сдвиги в подготовке Высокомобильных десантных войск, завершено создание Сил специальных операций в соответствии со стандартами НАТО. В 2016 году было проведено более 500 учений на территории Украины и за ее пределами, к этим учениям были привлечены инструкторы из армий стран НАТО и ЕС. Согласно государственному оборонному заказу, в 2016 году предприятиями оборонно-промышленного комплекса поставлено около тысячи трехсот единиц нового и модернизированного вооружения и военной техники. Также было выполнено более сорока контрактов на поставку Украине различных средств обороны на общую сумму полтора миллиарда долларов. Обороноспособность – та сфера, где даже оппоненты власти признают неоспоримый факт создания боеспособных Вооруженных Сил за прошедшие три года. Но главный показатель – это то, что Армия, наравне с Церковью, на сегодня имеет самый высокий уровень доверия у граждан.
Иногда от отдельных политиков можно слышать критику, что часть средств из госбюджета на национальную оборону и безопасность (в 2017 году это 5 % ВВП) идут не только на вооруженные силы, но и на финансирование других силовых ведомств. Такая критика, с учетом «гибридной войны» и диверсионно-террористических рисков для Украины – звучит несколько странно.
4. Сокращение уязвимостей/зависимостей от России (политических, экономических, информационных), которые российская власть использовала как вспомогательный инструмент военного шантажа Украины. Речь идет, прежде всего, о преодолении зависимости Украины от импорта российского газа за счет заключения договоров с европейскими поставщиками газа. В 2013 доля российского газа в украинском импорте составляла 92%, в 2014 она сократилась до 74%, в 2015 – до 37%. А с ноября 2015 Украина вообще не импортирует российский газ. Кроме того, как мы знаем, Украина выиграла часть иска «Газпрома» к «Нефтегазу» в Стокгольмском арбитраже, в части отмены принципа "take or pay". Также, с целью уменьшения зависимости от поставок российского ядерного топлива, в 2014 заключен контракт на поставку ядерного топлива с компанией «Westiпghouse» (это топливо уже работает на Южно-Украинской и Запорожской АЭС).
Кроме того, Украине удалось преодолеть негативные последствия от потери значительной части рынков СНГ – прежде всего, из-за того, что Россия перекрыла свое воздушное пространство для украинских транзитных грузов. По инициативе российской власти, шантажирующей Украину еще в 2013 году, с целью воспрепятствования подписания Соглашения об ассоциации с ЕС, товарооборот между странами еще тогда снизился на 15 %, и от почти 40 % в 2013 году он сократился до 8-9 % в 2017-ом, и этот процесс продолжается и дальше. При этом важно отметить, что ни Казахстан, ни Беларусь как партнеры России по Таможенному союзу не поддержали введение пошлин на украинские товары после вступления в силу Зоны свободной торговли Украины с ЕС.
Также Украина постепенно замещает российское участие в ряде некогда совместных проектов. В частности, удалось продолжить выпуск уже обновленного самолета АН совместно с Саудовской Аравией.
Что касается информационной составляющей «гибридной войны», то в версию России о якобы «гражданской войне» в Украине и прочую ахинею никто в мире не верит. И, в общем, запрет соцсетей и российских сервисов воспринимается именно с точки зрения национальной безопасности (на эту тему было заявление НАТО). А то, что Россия готова бросить в топку своей агрессии даже инструменты «мягкой силы» (язык, исторические символы, культуру, религию), то, что традиционно тесно связывало украинских и российских граждан – это показатель того, как сама российская власть обессмысливает и обесценивает свои же ресурсы.
5. Преодоление негативных тенденций в экономике, переход от экономической выживаемости (предотвращение дефолта и прекращение падения ВВП) – к макроэкономической стабилизации ситуации и (пока) незначительному и неощутимому для граждан росту. Приведу несколько цифр: к концу первого года агрессии России против Украины падение ВВП составляло почти – 15 %, 2016 год мы завершили с незначительным ростом в + 2,2 %, в IV квартале 2016 года – вообще + 4,5-4,8%. Всемирный банк на днях обнародовал прогноз, согласно которому рост экономики Украины в ближайшие годы будет ускоряться. Золотовалютные резервы, сократившиеся после первого года агрессии до 5,6 млрд., в 2017 году составили 17, 2 млрд.дол. Инфляция в Украине в декабре 2015 года составляла 43,3%, а в декабре 2016-го – сократилась до 12,4 %. Доходы бюджета в 2016 году увеличились, по сравнению с 2015 годом, на 15,3%. Доходы сведеного бюжета, согласно бюджетного плана, в 2017 составят 906,9 млрд.грн., при этом дефицит бюджета на текущущий год заложен в 3 %, в то время, как в 2014 он был 10, 1 %. В рейтинге ведения бизнеса "Doing Business" Украина cо 112 позиции в 2014 году улучшила свой показатель на 32 ступени (в 2017-ом уже на 80 месте). Объем прямых иностранных инвестиций в экономику Украины в 2016 году составил 3,8 млрд.дол., что почти вдвое превысило цифры 2015 года. Среди крупных инвестиционных проектов на сегодня можно назвать, в частности, следующие: производственно-перегрузочный комплекс в Николаевском морском порту (Bunge из США инвестировала 180 млн. дол.), завод автозапчастей во Львовской области (инвестиции японской Fujikura); строительство французским концерном Nexans в Бродах Львовской области завода по производству электрических кабелей для концерна БМВ (инвестиции составляют 30 млн.дол., запуск планируется во втором квартале 2017 года).
Понятно, что приведенные показатели, с точки зрения уровня жизни обычного украинца, думаю, мало ощутимы. И, тем не менее, хочу напомнить, что еще в 2014-2015 годах речь шла не о росте и развитии экономики, а о выживаемости Украины. Собственно, только во второй половине 2015 года Украине удалось избежать дефолта, договорившись с комитетом кредиторов.
На текущий год правительство прогнозировало рост в 3 % (правда, после блокады угля из ОРДЛО это показатель, возможно, будет несколько ниже). При этом важно не просто этот показатель реализовать, а сделать так, чтобы рост стал ощутимым не только с точки зрения макроэкономической стабилизации ситуации в Украине, но и сточки зрения уровня жизни простого гражданина. А для этого должны быть реализованы, в том числе социальные планы и программы, заложенные в бюджете-2017: повышение пенсий (теперь уже с октября, а не с декабря), повышение зарплат (в частности, для врачей и учителей, в среднем на 20 % и 30 %), реализация программы «бесплатные лекарства», реформы фискальной и таможенной служб, которые позволили бы развиваться мелкому и среднему бизнесу.
6. Открытость/прозрачность институтов власти (э-декларирование политиков и чиновников, открытость информации относительно собственников СМИ и банков, электронная система госзакупок) и дерегуляция. Обязательное электронное декларирование доходов и имущества политиков/чиновников, открытие реестров, а также структуры собственников банков и СМИ, переход на электронную систему госзакупок – это все показатели роста открытости институтов государства и общества. Эти шаги можно отнести к предпосылкам, работающим на упреждение коррупции, что не менее важно наравне с карающими инструментами (правоохранительными органами и антикоррупционными структурами), с точки зрения системной борьбы с коррупцией. И, кстати, при всех сложностях борьбы с коррупцией и, порой, конкурентности между разными правоохранительными органами, сегодня ни один политик не может похвастаться тем, что у него есть политических крыша, которая гарантирует ему непреследование за коррупцию.
Что касается дерегуляции, минимизации вмешательства государства в работу бизнеса, то за эти годы было сокращено много регуляторных нормативных актов, которые усложняли предпринимательскую деятельность. В частности, отменено более 40% разрешительных документов и обязательную сертификацию на 90% продукции.
Это не значит, что в обозначенных сферах нет проблем, но процесс начала изменений можно назвать необратимым.
7. Внешнеполитические достижения (санкции против РФ, резолюции ООН и ПАСЕ, начало расмотрения исков Украины против РФ в Международном суде ООН, безвизовый режим, ЗСТ с ЕС, окончательная ратификация Соглашения об ассоциации). Украинской власти удалось не только сохранить международную поддержку в войне России против Украины, тогда как Кремлю, наоборот, не удалось «гибридизировать» Европу и навязать «пакетный принцип» (Сирия в обмен на Украину), но и добиться конкретных результатов в вопросе евроинтеграции.
Окончательная ратификация Соглашения об Ассоциации, Зона свободной торговли Украины с ЕС и безвизовый режим – важные достижения, с точки зрения и кратко-, средне-, и долгосрочной перспектив. А решение Стокгольмского арбитража в пользу Украины стало событием, подтверждающим уменьшение зависимости Украины от российских энергоносителей. Это все внешнеполитические успехи, которые одновременно требовали проведения и глубоких внутренних реформ (только в рамках безвиза более 140 норм).
8. Начало/реализация системных реформ (судебной, медицинской, пенсионной). Хочу напомнить, что за судебную реформу в мае 2016 года проголосовало 335 народных депутатов, и с каждым днем, думаю, мы все больше убеждаемся в том, что для успеха любого процесса (от борьбы с коррупцией – до привлечения инвестиций) наличие честных и справедливых судов является неотъемлемой частью.
Что касается таких социально значимых реформ, как медицинская, пенсионная и земельная, их темпы и качество зависят от того, насколько содержательным и целостным будет подход разных ветвей власти к вопросу, а также от того, насколько эффективной будет коммуникация с обществом. Радует, что количество сторонников той же медицинской реформы, если сравнивать ситуации начала года и на текущий момент, существенно возросло.
9. Децентрализация. Местные бюджеты в 2016 году выросли на 50%, в этом году ожидается рост еще на 25%. При этом, на мой взгляд, СМИ все-таки мало внимания уделяют региональной тематике – как на уровне выборов в общинах, так и на уровне процессов в целом.
Теперь о рисках и вызовах. На мой взгляд, они следующие.
1. Внутренняя информационная война. Если на международном уровне Украина уже выиграла информационную войну, несмотря на огромное ресурсное преимущество РФ, то внутри страны ряд пропагандистских тезисов вполне успешно находят свое продолжение. Не раз приходится слышать от отдельных украинских политиков трактовки причин социально-экономических сложностей, а также причин военной агрессии РФ – в русле российской пропаганды, когда главным субъектом обвинения выступает украинская, а не российская власть. Это не означает, что украинскую власть не за что критиковать и что она не делает ошибок. Делает, и есть за что критиковать. Но надо уметь отделять объективную составляющую тех или иных проблем/процессов и их субъективную составляющую.
2. Неизвестная Россия. С агрессивной Россией мы уже знакомы, следующий риск – РФ, которая неизвестно в какую сторону будет двигаться (с точки зрения внутренних процессов) на фоне нарастающего кризиса и накапливания проблем.
3. Корпоративное саботирование реформ. Вспомните, какое противостояние было со стороны судей на старте судебной реформы, а также со стороны фармацевтов – на стадии обсуждения изменений в сфере закупок лекарств. Или как практически все парламентские партии обещают ограничить депутатскую неприкосновенность, и при этом прекрасно понимают, что этого не произойдет в ближайшей перспективе.
4. «Политика настроений» как производная популизма в постсоветском варианте. Главные признаки «политики настроений» – это: а). отсутствие у политика/политической силы реальной программы (поскольку такой политик спекулирует на настроениях общества, его политика – это политика настроения, соответственно – и программа настроения); б). изначальное выстраивание политического поступка как элемента игры, цель которой – спекулирование на существующих в стране и обществе проблемах, а также использование комплексов и заблуждений (как избирателей, так и элит) для достижения сугубу своих личных политических целей; в). озвучивание носителями популизма любого политического послания/декларации/цели, не думая о долгосрочной политической ответственности за сказанное. Деструктивность такого подхода – в отсутствии политической мотивации инициировать реальную позитивную повестку / программу для страны и общества (критика «политика настроений» актуализирует общественное мнение по ряду вопросов, но предлагает способы разрешения существующих проблем, не имеющие никакого отношения к реалиям).
Подытоживая, хочу напомнить, что власть, оппозицию, крупный бизнес и общество должно объединять то, что мы живем в одной стране. А реальное наполнение стратегически верного направления Украины зависит от ответственности политического класса и готовности разных групп общества к изменениям.
УП.
