Рынок занятости и система образования давно уже не пересекаются и не корреспондируются между собой. Дисбаланс рынка труда – серьезный вызов для экономического роста. Ныне образование и занятость существуют как две автономные системы, причем высшее образование вообще представляет собой бесполезную корпорацию, работающие исключительно либо на собственный доход, либо на проедание бюджетных средств.

Работодатели нуждаются в специалистах, но не сотрудничают с учреждениями образования, с другой – образовательные структуры «перепроизводят» специалистов, которые становятся невостребованными на рынке труда. Абитуриенты продолжают массово поступать на специальности, на которые нет предложения. Уровень безработицы среди молодых людей в Украине бьет европейские рекорды. В 2017 г. количество безработной молодежи возрастом 15-24 года составляет более чем 15% всего безработного населения и 18,9% экономически активного населения соответствующего возраста.

Среди безработных возрастом до 35 лет, которые имели профессиональный опыт, по состоянию на прошлый год, каждый пятый ранее работал в торговле и ремонте, 18% были заняты в сфере государственного управления и социального страхования, по 14% работали в сельском хозяйстве и перерабатывающей промышленности. Уже умолчим, что катастрофически не хватает строителей, швей, слесарей, электромонтеров, токарей, трактористов. Ситуация осложняется демографическим спадом. По прогнозам Госслужбы занятости, в 2020 г. дефицит кадров по всей стране составит 164 тысячи специалистов. И это лишь скромная государственная статистика.

Не секрет, что большое количество украинцев, занятых низкоквалифицированым трудом, выехали заграницу из-за высоких заработных плат – от 1000 до 1500 евро в месяц. Не мудрено, ведь в Украине работникам без квалификации предлагают зарплаты в 3 раза ниже. И несмотря даже на карантинные ограничения и коронавирусную инфекцию, украинские «заробитчане» продолжают связывать свои планы с трудовой эмиграцией. Начиная с 2001 г. по информации «Центра экономических стратегий» около 6 миллионов украинцев эмигрировало заграницу.

Реальностью стало снижение качества образовательного процесса, что непосредственно отображается на качестве рабочей силы, впервые выходящей на рынок труда. Бизнес вынужден открывать затраты на адаптацию к трудовых функциям, нести риски из-за высокого уровня текучести кадров, низкой ответственности и производительности труда.

В настоящее время украинский бизнес озабочен вопросом формирования и поддержания рационально сбалансированной структуры рабочей силы. Система государственного заказа в высших учебных заведениях стала фикцией. Тем более, количество бюджетных мест в вузах постоянно сокращается. И там, где нет желания государства, лагуны заполняет крупный бизнес.

К решению проблемы отсутствия рабочих рук подтягиваются многие бизнес-структуры. Уже как год агропромышленный холдинг МХП запустил менторскую программу помощи для детей школ-интернатов и лишенных родительской опеки, курируя их дальнейшее образование. В частности, компания внедрила практику трудоустройства воспитанников таких специализированных школ.

Подобное поведение бизнеса не ново в мире. В Дании, к слову, были запущены программы по найму сотрудников с аутизмом. 16 лет назад датская IT-компания Specialisterne. Удачный опыт Specialisterne вдохновил другую компанию – DXC Technology, но уже в Австралии. Можно вспомнить также IBM, Microsoft, PWC, Ernst & Young, которые строят свой бизнес на нейроразнообразии.

Рынок труда требует от системы образования удовлетворения своих социально-экономических потребностей в квалифицированной рабочей силе. Дисбаланс между рынком труда и рынком образовательных услуг вызывает колоссальное давление на профессиональную структуру занятости, что заставляет бизнес заниматься или переподготовкой специалистов в соответствии с реальным характером выполняемой работы, или формированием проектных ниш, позволяющий рекрутировать персонал и одновременно разрешить острую тему безработицы.