Вера — один из самых могущественных феноменов в нашей жизни, если даже не самый могущественный.
Присутствие веры является основой для трансформации настоящего, если веры нет, на ее место приходит страх и направляет трансформацию в сторону изоляции.
Вера приносит в жизнь идею взаимосвязи и принципиальной возможности быть в отношениях с объектом, страх же приносит идею изоляции от объекта и создания псевдообъекта, с которым взимодействовать безопасно, но душа от этого ничего не получит, она будет лишена «пищи» и может вскоре умрет, в нашем понимании смерти души.
Вера — это связующее звено между Я личности и миром. Страх тоже нас свяжет с миром, но свяжет не мостом отношений, а железным занавесом.
Вера со времен появления сознания является основным атрибутом власти, объектом борьбы и манипуляций, за веру убивали и будут убивать, но убивают не за объект веры, а за возможность данную верой быть в отношениях с миром, т.е. с богом, т.е. с собой.
Человек без веры в себя практически лишен всего в этой жизни, несмотря на все те «богатства» которые может предоставить ему страх, а у страха просто неограниченные ресурсы. Но у страха нет единственного, он не может обещать вам спасения от него же самого, спасения от страха смерти, т е. спасения души.
В этом плане страх достаточно коварен, он может внушить нам все что угодно, в том числе и веру в наличие веры. Это действительно может сделать жизнь осмысленной и насыщенной, но лишь до тех пор, пока личность, повинуясь страху, дрожит (бежит), и как только силы оставят человека, в тот момент он и начнет замечать за пеленой веры основу страха. Не наоборот.
В этом отличие. Чтобы обрести веру мы неминуемо столкнемся с отчаянием от невозможности противостоять страху, но именно в этом мы и обретаем веру. Если же мы опускаемся в отчаяние с убежденностью о победе над страхом (успешная коуч сессия) то мы там и остаемся, успешные победители, повергнувшие страх и отчаяние, принесшие в свою жизнь смысл и просветление, т.е. построившие такую комфортабельную тюрьму, которая заменит неидеальную свободу.
Страх могущественный в своем разрушающем величии, а вера учит нас выкристаллизовывать из разрушенных форм нечто новое, нечто индивидуальное, созвучное коллективному бессознательному, но всецело индивидуализированное. Это по сути проявление самости, самости развития.
Страх может обретать форму веры, притворяясь ей, копируя ее, но ставя в основание не вечную жизнь, а вечный страх смерти.
Вернуть и обрести веру крайне сложно, это требует времени и сил, в том числе на отчаяние и бессилие, на ощущения бессвязанности бытия, на переживания отсутствия себя в этом мире. На пути к вере мы потеряем все что было приобретено страхом, возможно мы потеряем и часть себя, а возможно — приобретем. Страх будет предъявляться нам реальным на пути к вере, он будет более чем реален, говоря с нами на своем языке, убеждая нас остаться с ним, но что-то там, в вере, будет давать нам сил противостоять страху, вера, сама лишь вера в себя и в том, чем ты можешь представить себя в этом мире.
