Данный текст не имеет отношения к обсуждению поляков, евреев и украинцев, он про мировосприятие. Он не ставит задачей осуждение или восхваление одной из сторон безумия, охватившего Европу и Украину в первой половине 20 века, и представляет из себя заготовку для какого-нибудь автора или группы, желающей создать масштабное полотно. С учетом времени написания — использовались отсылки к классическим произведениям современников и их биографиям.
Начать, думаю, надо с привлечения внимания читателей сценой в Львовском довоенном борделе, где могут познакомится часть героев. Сцену можно позаимствовать у Гашека — " Нету нынче среди офицеров былого товарищества. Раньше, я помню, каждый офицер старался что-нибудь привнести в общее веселье. Поручик Данкель — служил такой,-- так тот, бывало, разденется донага, ляжет на пол, воткнет себе в задницу хвост селедки и изображает русалку. Другой, подпоручик Шлейснер, умел шевелить ушами, ржать, как жеребец, подражать мяуканью кошки и жужжанию шмеля. Помню еще капитана Скодай. Тот, стоило нам захотеть, приводил с собой трех девочек-сестер. Он их выдрессировал, словно собак. Поставит их на стол, и они начинают в такт раздеваться. Для этого он носил с собой дирижерскую палочку, и — следует отдать ему должное-- дирижер он был прекрасный! Чего только он с ними на кушетке не проделывал. А однажды велел поставить посреди комнаты ванну с теплой водой, и мы один за другим должны были с этими тремя девочками купаться, а он нас фотографировал. При одном воспоминании об этом полковник Шредер блаженно улыбнулся. "
Ну вот представьте что Вы польский шляхтич, родившийся во Львове в 1896 году (надо уточнить, там каждый второй поляк шляхтич) . Город многоязычный, приличное образование и карьера — на немецком (который для Вас более родной чем польский). Под городом есть маленькое поместье (30 гектар), которое арендуют украинцы-крестьяне, но оно заложено еще Вашим папой в местный еврейский банк, аренды хватает как раз на проценты, так что экономически что оно есть, что его нет.
В 1914 Вы поступаете на службу в австрийскую армию, воюете с русскими. Потом рушится Россия, рушится Австро-Венгрия, начинается польско-украинская война между бывшими сослуживцами. Потом вместе с украинцами вы воюете с Советами. Да, аренда за поместье практически все это время отправляется в еврейский банк (и это хорошо, потому что там где Советы ни поместий, ни банков, ни шляхтичей уже нет).
В 1932 году Гитлер, с которым вы вроде даже пересекались до войны в Вене (картину купили, очень дешево) приходит к власти в Германии. Ходят упорные слухи, что Польша собирается вместе с ним воевать против СССР и вернуть свои исторические границы, и в качестве подтверждения — в 1938 совместно делят Чехию. В принципе, к этому союзу вполне могут присоединиться Англия и Франция, союзники Польши, и устроить крестовый против большевиков (которые редкостные скоты и заслужили)
Но. 1 сентября 1939 Германия нападает на Польшу. Вас, как офицера запаса, сразу призывают, но на немецкий фронт отправить не успевают, потому как немцы до Львова дошли сами, 12 сентября. 5 дней идут бои в городе, и тут становится известно о вторжении Советов. Они за пару дней доходят до ЛЬвова, замыкают окружение и требуют сдать город, рассказывая явный бред, что собираются воевать с немцами.
Собственно, очевидно, что у Советов и немцев задача взять город раньше других, чтобы оставить его при себе.
Потом немцы снимаются, и остаются только советы. Польское командование принимает решение о сдаче города, в обмен на выход офицеров с правом выезда за границу. Советы соглашаются.
Город сдают, офицеры выходят. Сразу за городом их арестовывают.
Дальше начинается ад. Следователь украинского НКГБ, еврей, племянник управляющего еврейским банком, выбивает на допросе Вам зубы, требуя подписать непонятный текст на русском (дяде своему он зубы не выбивал, а уговорил подписать по родственному, после чего того расстреляли). Вы не подписываете, работы у него завал, поэтому Вас не расстреливают, а отправляют в лагерь.На пересылке Вы узнаете, что жену и детей отправили в ссылку в Казахстан.
В лагере Вы не дохнете с голоду только по случаю. В общем, понимаете, что из него уже не выйдете.
Но тут в 1941 Гитлер нападает на СССР.
Вас извлекают из лагеря, выдают денег на откормиться и определяют в армию Андерса. О семье узнать невозможно, через несколько месяцев Вы уже в Иране. Потихоньку Вас переводят в Шотландию.
В это время становится широко известным, что ВСЕХ Ваших коллег офицеров, попавших в плен, большевики расстреляли в Катыни. А кузен, оказавшийся в польской полиции при немцах, погиб в бою с бандеровцами (то ли защищал польскую деревню, то ли жег украинскую, точно не известно)
В плен к англичанам попадает еще один родственник, полуполяк-полунемец, сообщает, что тетка в Варшаве жива, зарплаты конечно хватает на еду в обрез, но по сравнению с пропавшей в Казахстане семьей это уже хорошо.
И тут всплывает история про Бабий Яр.
Ну Гитлер конечно негодяй, напавший на Польшу.
Но расстрел коммунистов, украинских националистов и евреев вполне можно понять.
Представьте, что Вы украинец 1896 года рождения. Родились недалеко от Львова в богатой крестьянской униатской семье. Папа всю жизнь тяжело трудился, сейчас арендует поместье 30 га у поляка, еще арендует у еврейского банка мельницу, и потихоньку на занятые в этом же банке деньги скупает соседние земли.
В общем, семья не миллионеры, но явно богаче семьи поляка, папа которого живет на скромное жалованье, а поместье фактически промотал еще дед.
С другой стороны, в семье 5 детей, хозяйства хватит на наследство одному, поэтому папа отправляет его во Львов учиться на офицера, где они с поляком знакомятся. Отношения вполне дружеские, поляк его водит в приличное общество, а он его подкармливает домашней едой.
Там он учит немецкий и польский. В 1914 году поступает в Сичевые стрельцы и попадает на фронт (поляк в соседней части). Попадает под удар русских, подразделение теряет 2/3 состава. В июле 17 попадает в плен к русским вместе с практически всем подразделением.
После развала Российской империи поступает под команду Коновальца, который создает из сичевых стрельцов наиболее боеспособные украинские подразделения (напомню, Булгаков и персонажи "Белой Гвардии" — это украинские военнослужащие, их желание воевать за Украину предсказуемо).
В 1918 разваливаются Германия и Австро-Венгрия, к власти в Украине приходит Петлюра, а во Львове возникает Западно-Украинская Народная Республика, из частей УСС возникает Украинская Галицкая Армия. Офицеры, тем более с боевым опытом — на вес золота. Он переезжает на запад, приступает к службе. Во Львове украинская власть, которую поддерживают все кроме поляков (еврейский банк даже дал немного денег, а управляющий стал депутатом проукраинского парламента). Но украинцы склонны к просиранию времени и других важных военных активов, поляки захватывают ЛЬвов, его часть опаздывает. Начинаются уличные бои, где они с поляком сходятся в рукопашную.
Львов оставлен, поляки вспоминают евреям поддержку украинцев и устраивают погром (управляющего еврейским банком спасло чудо и деньги)
Потом начинается настоящая польско-украинская война. 3 брата из 5 уходят в украинскую армию. Один погибает.
Война просрана, части Украины, которые должны были быть отправлены на помощь, брошены на свержение Скоропадского. Поляки договариваются с французами, получают оружие и другую помощь в обмен на западноукраинскую нефть.
Стотысячная украинская армия оказывается без оружия и офицеров, война проигрывается (с поляком пересекались пару раз на линии огня). Остатки армии уходят в УНР, он вместе с ними.
Там сразу начинается война с большевиками, которым и дали
п-ды вместе с Петлюрой и белыми. Взяли Киев. Где белые мгновенно показали себя долбо-бами, сорвав украинский флаг и развалив вполне перспективный союз, фактически проиграв войну (подробно у Булгакова описано. И у многих других. Все, кроме Булгакова, считали долбо-бизмом)
После этого воевали в союзе с белыми, когда УГА решила заключить союз с красными — ушел к Петлюре.
Когда началась советско-польская война, оказался в союзе с поляками (даже с конкретным поляком проводил штабные совещания).
Один из его братьев остался в УГА, которая на тот момент объединилась с красными. В боях пересеклись, но подразделение ЧУГА вырвалось из окружения.
Когда поляки вместе с украинцами вошли в Киев, чекисты пересажали УГА. Брат пропал в советских лагерях.
Потом началось наступление красных. Когда они дошли до Львова, хозяйство отца сожгли, его чудом не расстреляли (помог еврей-банкир, заступился перед племянником — начинающим чекистом)
Потом вместе с поляками отступает до Варшавы. Под Замостьем, в решающем сражении, опрокидываете вместе с поляками красных (встреча с поляком на поле боя, можно даже за одним пулеметом).
Если снимать фильм, можно еще груды перемешанных трупов в польской и украинской форме (15000 погибших)
Потом начинается наступление на красных. Под Львовом попадается еврей-чекист, но его не расстреливают по просьбе дяди-банкира.
Наступление останавливается, начинаются переговоры. В Минске, что символично.
Вот только Украина на них была уже в роли УССР.
Поляки сливают УНР, отводят войска. Армия УНР отходит с боями против красных в Польшу, где ее интернируют (опять встреча с поляком, приказывающим сдать оружие.
После выхода из концлагеря, становится школьным учителем. Отец отстроился на кредит от еврейского банка, наладил хозяйство. Все это время продолжал платить аренду поляку.
Поляки начинают ущемлять украинцев. Преподавание в школах на украинском запрещено. Он начинает политическую борьбу, один из братьев уходит в ОУН. Он считает деятельность ОУН бессмысленной, считает, что можно добиться цели политикой, избирается в депутаты Сейма. Брата сажают за теракт против советского посла, получает пожизненно.
Начинается перманентная польско-украинская грызня, под названием "пацификация". Вроде бы удается под давлением англичан права украинцев вернуть, но убивают Перацкого, и начинается все опять.
Его сажают в концлагерь в Березе-Картузской, где он встречается с евреем-банкиром (тот был противником Пилсудского).
Внезапно, после нападения немцев, концлагерь остается без охраны, заключенные расходятся. Они с банкиром едут во Львов, но там уже красные.
Папу его уже раскулачили и отправили в Казахстан, где он пропал.
Его с банкиром арестовывают, они попадают к чекисту-племяннику. Еврея, как банкира, расстреливают, его, как депутата сейма, отправляют в лагерь (где они опять же встречаются с поляком).
Когда начинается набор в армию Андерса, он записывается вместе с поляком.
Вместе оказываются в Иране, потом в Шотландии. Он считается гражданином Польши.
Брат, член ОУН, погибает в бою с польской полицией от немцев (то ли защищал украинскую деревню, то ли жег польскую).
Тут приходит новость, что Западную Украину по итогам войны Польше решили не возвращать.
В общем, Сталин был конечно упырь. Но его действия по отношению к полякам можно понять.
Третий персонаж — реальный львовский еврей.
Соломон Яковлевич Ляймберг (Ляйнберг)[1] (укр. Соломон Якович Ляймберг; 27 июля 1891, Тернополь — 9 апреля 1938, Ленинград) — украинский и советский военный деятель.По национальности еврей. Выпускник 1-й Тарнопольской гимназии, затем окончил юридический факультетЛьвовского университета (1914). С началом Первой мировой войны прошёл ускоренную подготовку в школе офицеров, затем служил в 15-м пехотном полку армии Австро-Венгрии в звании поручика. После провозглашения независимости ЗУНР возглавил еврейскую милицию города Тарнополь по просьбе офицеров-евреев, желавших прекратить погромы со стороны поляков.В июне 1919 года после одобрения Осипа Микитки Ляймберг был назначен командиром новосозданного Еврейского куреня прорыва 1-го Галицкого корпуса. Отличался неоднократно в боях с поляками, его курень в августе 1919 года взял Михальполь, а в 1920 году обеспечивал отход войск Украинской Галицкой Армии из Киева. Затем воевал в составе вооружённых сил, подчинявшихся С.Петлюре и А. И. Деникину.В марте 1920 года Ляймберг перешёл на сторону Красной Украинской Галицкой Армии. В 1921 году был принят в ВКП(б), был начальником радиочасти 4-го разведуправления штаба РККА, затем помощником инспектора связи РККА. После 1930 года руководил лабораторией в Радиоуправлении штаба РККА, занимавшейся обеспечением радиосвязью внешней разведки. Проживал в Москве, согласно данным НКВД, по адресу: Смоленский бульвар, д. 53, кв. 98.В 1933 году Семён Ляймберг был арестован по обвинению в антисоветской деятельности и был приговорён к 3 годам тюрьмы. После освобождения работал заведующим радиоузла Беломоро-балтийского комбината в Карелии. 3 августа 1937 был снова арестован и на этот раз приговорён к расстрелу. Приговор приведён в исполнение 9 апреля 1938 года.Имя Ляймберга носит улица во Львове (укр. вулиця Ляйнберга).В январе 2013 года по инициативе Всеукраинского движения "Тризуб" во главе с Дмитрием Ярошем был начат сбор денег на сооружение памятника Ляймбергу в Тернополе[3][4].Это статья из Википедии, за которую меня фейсбук забанил."Еврейский батальон" образовался тогда, когда после трехдневного погрома, который учинили польские войска во Львове 22—24 ноября 1918 года[1] тернопольские евреи — бывшие солдаты Австро-Венгерской армии — взяли в свои руки руководство еврейской самообороны в Тернополе. Возглавил инициативу поручик бывшего австрийского 15 пехотного полка С. Ляйнберг, который начал обучение молодежи военному делу. 16 июня 1919 галицкие стрельцы отбили Тернополь у поляков. По утверждениям, еврейское население встречало украинские войска с цветами[2]. По поручению "Еврейской национальной рады" Ляйнберг обратился к полковнику Микитке с предложением вступить с несколькими сотнями евреев в батальон УГА. Полковник Микитка лично знал Ляйнберга по прежней службе в 15 полку австро-венгерской армии, до ноября 1918 года располагавшемся во Львове. С. Ляйнберг был назначен командиром батальона. В военных списках соединение называлось "Еврейский ударный батальон", официальная название "Ударный батальон I Корпуса Галицкой Армии". При украинском отряде поручика Вовка начал формироваться Еврейский ударный курень. Вскоре батальон насчитывал уже 1200 человек.
Как раз тогда начало поступать в украинские части много еврейских интеллигентов, которые горели жаждой мести к полякам за их нечеловеческие издевательства и, наверное, потому, что почувствовали на своей шкуре разницу между неведомой им до того польской властью и бывшей перед тем 8-месячной украинской. Корпусной адъютант, сот. Гнатевич, поручил мне как командиру группы, заняться с пор. Ляйнбергом организацией еврейской части в составе моей группы. Чтобы не создавать отдельной административной единицы, было решено провести организацию в составе моей группы, имевшей коней, подводы, запас патронов, оружие, несколько десятков бойцов и около 10 офицеров-украинцев. И действительно, на протяжении нескольких дней явилось столько офицеров-евреев, что командование I Гал. корпуса передало начальство над бывшей моей частью пор. Ляйнбергу, а меня назначило его помощником. Эта часть получила теперь название "Жидiвський пробоєвий курiнь" I Гал. корпуса. Офицерский состав этой группы состоял в большинстве из евреев. Но рядовых вступало мало. Зато было много добровольцев-украинцев, которые после отступления поляков стали прямо массово вливаться в армию. Для спокойного окончания обучения в Еврейском ударном курене он был переброшен в Остапье, поскольку уже началось второе отступление нашей армии. В это время к Еврейскому ударному куреню было прикомандировано несколько офицеров-украинцев. Например, пор. Лащукевич, которому передано командование одной из сотен, а начальство над ещё одной сотней принял перед тем чет. Доманицкий Подразделение защищало от поляков дорогу из Тернополя на Подволочиск, куда оно было спешно передислоцировано. Поляки пытались осуществить здесь прорыв, чтобы захватить линию реки Збруч. Но батальон под командованием Ляйнберга не дал осуществиться польским планам и нанес полякам серьезные потери в боях 16-17 июня 1919. Перейдя Збруч, батальон воевал уже с Красной Армией.Боевой путь и судьбу Еврейского куреня после начала отступления УГА поручик Г-р Нахман изложил в своей статье
14 июля 1919 г. приказом командования I корпуса Еврейский ударный курень был временно подчинен ХХI бригаде, которая стояла тогда на севере, на главном пути, ведущем из Тернополя в Подволочиск, и вела отчаянную борьбу с поляками, пытавшимися эту бригаду окружить. Спустя небольшой промежуток времени из-за тяжелого положения на фронте пор. Ляйнберг был срочно вызван командованием бригады, прибыл скорым маршем с Еврейским ударным куренем из Остапье в Малый Ходачков, а оттуда — в село Колодиевка. По приказу ХХI бригады он занял пространство между дорогой Тернополь-Подволочиск и селом Колодиевкой, а также и само село, прикрывая таким образом с севера и запада отступление бригады в направлении города Скалат. Эти изменения на фронте заметили поляки и предприняли попытку решительными атаками прорваться на данном участке, чтобы потом неожиданно, заняв линию реки Збруч, перерезать путь отступления за Збруч. Эта мысль хитрого ляха в случае удачи была бы роковой для всей галицкой армии, правительства и наших дорогих мечтаний. Но ударный курень под личным руководством пор. Ляйнберга не только с решительностью, достойной всякой похвалы, свел на нет польские планы, разбив значительные лядские силы, но и причинил им болезненные потери.Вскоре после получения нового приказа курень расположился в районе г. Скалата, где провел своими авангардными частями ряд победных боев, заняв пространство между с. Медницей и Старым-Скалатом, прикрывая этим отступление ХХI бригады. Когда под сильным напором врага начала шататься и отступать в направлении Збруча и IХ бригада, расположенная до того налево от с. Медницы, ударный курень стал авангардом и в 3 часа ночи 15 июля вступил в г. Скалат. В тот же самый день в 7 часов вечера ударный курень получил приказ командования отступать скорым маршем через Городницу и Остапье в район Викна и там основательно укрепиться. Прибыв в эту холмистую местность в 2 часа ночи, пор. Ляйнберг немедленно приказал занять железнодорожную станцию Грималив и край леса на юг от города. Эти природные позиции курень держал до 10 часов утра 16 июля, а после, по получении приказа о дальнейшем отступлении, выступил из упомянутых мест и занял район городаТовстого. При этом, как авангард, он должен был вести бои с передовыми подразделениями тех масс ляхов, которые уже сконцентрировались в кулак, чтобы нанести освободительной украинской армии решительный удар. В это же время командиры ХХI и IХ бригад начали собирать вокруг себя людей, разбежавшихся во время ураганного лядского огня, и готовиться к ночному переходу через Збруч.С юго-западной стороны, то есть — от Копичинец и Гусятина, ляхи старались сорвать планы нашего командования: своей многочисленной кавалерией обойти наши позиции, неожиданными атаками сбить части. В связи с этим ударный курень получил приказ от своей бригады оставить район Товстого, занять район Трибуховец и всеми силами стараться удержать эту позицию, чтобы обеспечить отступление наших войск с запада и юга. Пор. Ляйнберг, атакованный значительными силами ляхов на прежней позиции, оставил сильный заслон с 4 пулеметами, а сам с пехотой и оставшимися пулеметами в 10 часов вечера 16 июля выступил в Трибуховцы, где занял северную и западную их стороны. Получив по телефону уже с левого берега Збруча сведения о том, что ХХI и IХ бригады в полном составе, с обозами и артиллерией перешли реку, поручик приказал отступать пулеметам, оставленным в Товстом. Это распоряжение было отдано как нельзя кстати: в 6 часов утра 17 июля курень получил сообщение, что поляки наступают по дороге Трибуховцы-Гусятин и стараются захватить единственную на этом участке переправу через Збруч. Пор. Ляйнберг немедленно занял дорогу Гусятин-Трибуховцы, одновременно выслав свои подразделения для занятия паромной переправы в Трибуховцах. Эту последнюю позицию занял пор. Мазяр со своей 4-й сотней и 2 пулеметами. Вскоре ляхи начали наступать на переправу, и пор. Мазяр, несмотря на геройскую оборону перед тучами врагов и попытки прорваться к своему куреню, попал со всей сотней в лядский плен. Так Еврейский ударный курень геройским поведением и умелым руководством своего командира обеспечил отступление ХХI и IХ бригад, которые благодаря этому не понесли потерь ни в людях, ни в вооружении.17 июля в 2 часа дня командование ударного куреня получило из ХХI бригады приказ немедленно отступить за Збруч, уничтожив за собою мост. По выполнении этого приказа курень присоединился к ХХI бригаде и был расположен на правом её фланге. С бригадой курень дошел до городаСмотрича, оттуда — в район Дунаевец, где впервые столкнулся с большевиками. После первых артиллерийских выстрелов курень перешел из бокового охранения правого крыла в переднее охранение и, проведя тщательную разведку, занял линию от северо-западного с. Чанкова до с. Заставна и холмов на северо-востоке. Это было 24 июля. Во время ночных налетов ударный курень разбил сильные большевистские заставы и взял пленных.Большевики, встревоженные активной деятельностью противника, начали на следующий день, то есть 26 июля, отступать. Командование ХХI бригады, заметив это, приказало ударному куреню и в дальнейшем находиться на правом крыле, энергично преследуя врага. В этой погоне бригада достигла местечек Солодковцы, Зинкив, а к исходу 31 июля — район города Михальполя, которое ещё находилось в руках сильного большевистского авангарда. 3 августа, после сильной перестрелки разведчиков, перешел в атаку и ударный курень, взял Михальполь и захватил почти весь большевистский гарнизон в плен. В результате этого успешного дела ХХI бригада, а вместе с ней и Еврейский ударный курень, отдыхали в Михальполе два дня.6 августа ХХI бригада продолжила свой марш на север и заняла с. Богдановцы. Еврейский ударный курень вновь выполнял роль правого крыла. Узнав, что большевики укрепились на северо-востоке г. Меджибожа, курень повернул на восток и занял без боя села Голосково и Копачивка. Тут Еврейский ударный курень вновь помогал в успешных боевых операциях. Большевики, сильно ослабленные боями, 10 августа в паническом страхе отступили с прежних позиций, поспешив на северо-запад — к Староконстантинову. В погоню за вражескими войсками пустились ХХI бригада и Еврейский ударный курень, остановившись лишь в с. Верховцы недалеко от Проскурова. Там командир куреня получил приказ от командования I корпуса УГА перейти в с. Лука Барская, где располагался корпусной штаб. Приказ этот был вызван тем, что в предыдущих боях курень не только отличился, но и понес значительные потери, кроме того, был подчинен ХХI бригаде лишь временно. В Луке Барской курень стал охраной штаба I корпуса УГА.Чуть позже со штабом корпуса ударный курень перешел в Браилов, а оттуда — в Винницу, где нес охрану города и выполнял гарнизонные функции. После значительных побед наших войск под Калиновкой и Бердичевом и по занятии этих городов курень, вместе со штабом I корпуса, перешел прямо в Бердичев, где продолжал выполнять те же функции. 28 августа, после взятия Казатина и Фастова, курень перешел с корпусным штабом в Фастов. Тут курень был подчинен командованию VI бригады, с которой участвовал в наступлении на Киев. В качестве авангарда бригады, курень первым дошел до предместий Киева — станции Святошино, занял её и удерживал до общего отхода УГА из Киева. После оставления Святошина ударный курень обеспечивал отход VI бригады через реку Ирпень. Соединившись за Ирпенем с VI бригадой, курень отступал с ней на Фастов, Попельню, Казатин, аж до Бердичева. Тут по приказу командования I корпуса курень был откомандирован в распоряжение штаба — в Бердичев.В Бердичеве своей гуманностью и примерным поведением курень завоевал большую популярность среди населения, причем командир куреня пор. Ляйнберг получил от городской управы разрешение провести мобилизацию еврейской молодежи. Командование I корпуса позволило куреню провести мобилизацию, а вместе с тем дало время на отдых и реорганизацию. Благодаря этим обстоятельствам курень пополнился добровольцами из числа евреев и украинцев. При отступлении из Бердичева в октябре 1919 года курень перешел с корпусом в Казатин.Но немилосердный ангел смерти, сыпной и возвратный тиф, свирепо уничтожал ряды борцов-идеалистов за лучшую долю и свободу своих близких, стонущих под гнетом лядским, как и под московским ярмом — судьбу и свободу еврейского и украинского народов. Жнива смерти были богатые. Две трети Еврейского ударного куреня, две трети сынов того угнетаемого народа, который угнетатели 24 апреля 1920 года в Сан-Ремо признали свободным, отошли с честью, славой и добрым именем в страну, где неизвестна ни ненависть, ни зависть, ни злоба и… пусть земля им будет пухом!.. Лишь небольшая горстка из этого куреня, горстка верных украинских сынов, борцов ЗУНР, пришла в распоряжение верховного командования УГА в Виннице. Там она исполняла какое-то время караульную службу в городе. Когда же её ряды ещё больше поредели, верховное командование Галицкой армии было вынуждено расформировать этот курень и распределить оставшихся бойцов по другим частям 24 июля 1919 года во время ночной атаки батальон взял пленных из передовых частей Красной Армии. Через день большевики начали отступление. Командование 21 бригады приказало подразделению активно преследовать врага. Батальон достиг городков Солодкивцы, Зеньков, а к 31 июля Михальполь. После ряда стычек курень захватил Михальполь и взял в плен почти весь гарнизон. В Бердичеве своим поведением во время несения службы и своей гуманностью батальон заслужил доверие населения, и поручик Ляйнберг получил от городской общественной управы полномочия провести мобилизацию еврейской молодежи. Командование I Корпуса УГА позволило мобилизацию и одновременно дало время на отдых и переформирование, благодаря этому батальон пополнился добровольцами — евреями и украинцами. Однако в ходе эпидемии тифа отряд потерял две трети личного состава и его пришлось расформировать в ноябре 1919 года.
Некоторые бойцы батальона в начале 1920 года, добравшись до Одессы объединились там с остатками местного сионистского отряда, который был распущен белыми в сентябре 1919 года[5]. Данное объединение включало идейно настроенных сионистов Западной и Восточной Украины. В апреле 1920 года они покинули Украину и перебрались в подмандатную Палестину. Впоследствии они играли большую роль в Хагане — еврейской народной самообороне в Палестине, и в войне за независимость Израиля 1947-49 гг.
