Хочется поздравить братство-панство с наступающим святом, но без надлюдского пафоса, а просто рассказать баю – как заведено у нас на катедре, когда слов мало, а сказать хочется много.
***
Встретил школьного товарища. Не виделись пару десятков лет, но кунак кунака признает издалека, так шо опознались взаимно, подошли, поздоровались, обнялись. Пацан он в школе был хороший – веселый, ровный, безобидный, исполнял амплуа «школьный клоун». У таких обычно врагов нет (кроме учителей без чувства юмора), друзей особо тоже – но зато весь мир в добрых товарищах.
Затеяли разговор, как дела, как родители, чем живешь и где хлеб насущный жнешь. Ну и спрашивает меня товарищ – где ты работаешь?
Я давай объяснять, что все это трошки не так происходит. Моя работа, говорю – журналист, писатель, блогер, в общем – литератор. Книжки видел когда-нибудь? Или, например, газеты? Ну вот, это все наши делают.
Ага, понятно – отвечает кунак, — Книжки видел, газетой тоже пользуюсь, все понимаю. А работаешь-то где? Ну, вот я, например, работаю на коммунальном предприятии, числюсь инженером, занимаюсь надзором. А ты? В этом своем, издании, или издательстве – как там его...
Не, говорю, все не так. Издание – это когда ты делаешь материал на одно прочтение. Типа газеты, которой ты пользуешься. А издательство – это целый комбинат, который делает книжки. И я у них не работаю, грубо говоря – это они работают на меня. Занимался когда-то копирайтом, но я уже по цене материала в него не помещаюсь для заказчика. А как материал для портфолио, наоборот, копирайт в меня не помещается. Так что мы с издательствами и изданиями, скорее партнеры, чем работодатели.
- Ага, — сказал мой друг, как отрезал. – Значит, безработный. Так бы и сказал.
Тут я реально рассердился.
- Жень, а что ты там делаешь, на своем предприятии?
- Я же говорил – занимаюсь техническим надзором.
- Нет, я не спрашиваю, чем ты занимаешься. Я спрашиваю – что ты делаешь? Что из сделанного у тебя получается в конце смены? Типа ты делал-делал – и, наконец, сделал. Вот я, безработный по твоей классификации, произвожу материал. Вот книжка, ее можно потрогать и полистать. То же самое покажет тебе сапожник, портной и прочие люди труда. Учитель покажет детей, умеющих читать, а врач – здоровых людей, или, как минимум, кладбище из тех, кто не получился. У банкира есть бабло, а у таксиста – намотанный спидометр, даже если нет бабла. Президент, допустим, покажет указ, а оппозиция – жопу. А ты чо делаешь?
Товарищ стал мне долго и сложно объяснять, про диаметры труб и способы прокладки, спецификации и инструкции, я заскучал и уточнил:
- То есть, ты следишь, чтобы одни долбоебы не напортачили, а если напортачат – чтобы другие это исправили. Причем и те, и другие долбоебы работают с тобой в одной конторе. В переводе на нормальный литературный язык, вы страдаете всем коллективом бессмысленной хуйней сутки-трое, разгребая последствия своей же деятельности. За бюджетные деньги, в том числе и мои – я же с книжек налоги плачу, хоть и безработный в твоей системе исчисления. У тебя, значит, есть место работы, и оно само находит тебе работу, например в виде бессмысленного пребывания на ней? А если не находит работу – то оно набирает еще децл долбоебов, которые тебе ее в любом случае создадут? И так год за годом? Эге, да у вас там целый пенсионистский заговор!
Ты понимаешь, Женя, что мне ответит издательство, если я предложу ему такие условия сотрудничества? Типа – я за ваши деньги буду исправлять дела рук своих?
Тут уже рассердился мой товарищ, и стал описывать ноевы потопы, ни разу не случавшиеся, но потенциально проистекающие на головы обывателей из неправильных диаметров труб, которые он обязан хранить и блюсти, аки архангел ключи от бездны.
- Женя! – грустно и примирительно сказал я. – Мы оба с тобой жертвы системы! У тебя есть рабочее место, но нет работы. У меня есть работа, но нет рабочего места. Так кто из нас безработный – и в каком смысле? Слушай, ты же здоровый мужик, зачем ты в свои годы хуйней занимаешься? Идем со мной в безработные, я покажу тебе – что можно сделать полезного!
- Да ну его нахуй, – вяло ответил кунак. – От работы кони дохнут. А у меня место нормальное, просто так не дается, хоть и денег немного. Я там уже двадцать лет...
- А мне моя безработица выспаться иногда не дает. Зато у нас, люмпенов без трудовых книжек, денег больше. Бросай свое рабочее место, я тебе работу найду!
Все-таки амплуа школьного скомороха дает позитивную закалку на всю жизнь. Мы с Женькой поржали над жизненными парадоксами, обнялись еще раз на прощанье и расстались, довольные друг другом – а еще больше самими собой, такими умными и хорошо устроившимися в жизни.
Мы оба, конечно же, были правы.
***
С годами меняешь отношение к собственным Дням Рождения. В детстве ты радуешься факту, и ждешь торта и подарков. В молодости радуешься поводу, и ждешь девчонок и водки. В зрелости ты уже ничему не радуешься, и ждешь смс-ок с поздравлениями. Поздравлений становится меньше от друзей и больше от коллег, но самое главное – начинают желать то, что тебе нужно на самом деле.
Вместо абстрактных пожеланий «расти большой» в детстве (не, ну а куда я денусь, останусь карликом, штоли, как Тирион Ланнистер?) и формальных скороговорок «счастья-здоровья- любви» в молодости (что обозначает – хорош пиздеть, давайте уже бухать!), начинают поступать осмысленные поздравления. Береги спину, следи за диетой, дописывай книгу, не бери дурного в голову. Это трогает душу, потому что люди знают тебя, следят за твоими проблемами, и желают того, что на их взгляд, достижимо, и поможет тебе в жизни. А не счастья, блять, и здоровья – которые желать все равно, что дарить звезду с неба – выбирай любую, и считай, что она твоя.
Наша страна отмечает уже четвертак Независимости с A.D. 1991. Принято считать по этой дате, потому что в глубинах веков никакие археологи не разберутся – от чего правильно считать и на каком калькуляторе. Ну, пусть будет двадцать пять. Я так думаю, шо уже можно переходить к более-менее осмысленным поздравлениям от детских «расти большой, не будь лапшой».
Так я бы пожелал, шобы Украина стала для украинцев не только местом работы, где трудовая книжка лежит (в смысле, паспорт), но еще и самой работой. Иногда приятной, иногда — не очень, но всегда любимой, нужной и уважаемой.
***
Особенно это касается тех, у кого должность по месту работы хорошая, и не сутки-трое, а три каденции на одну. Потому что если Украина для вас, допустим, место работы, то украинец – точно не профессия. Всем вместе, пиная на смене хуи, да еще подворовывая на работе, досидеть до пенсии технически, конечно, возможно – только вот денег на пенсию не будет. А если лично вам наскребется — то пусть Бог накажет таких пенсионистов по всей строгости, и сьо вторая часть моего пожелания. Не такая оптимистическая, но не менее важная и обязательная. Ну, вы поняли, если шо, и кому надо.
***
С наступающим праздником украинцев всех стран, а также сочувствующих и понимающих. Все наше братство-панство, родную жыдобендерщину, братских иудомазеп, друзяк бендеромериканцев и шановное еврогетьманство.
Шануймось, бо ми того варті.
