Природа поедает все, созданное человеком. Брось дом, вернись через год — и ты не узнаешь его. Особенно если дом — курортная постройка из говна, палок и сайдинга.
Они как бы воюют и дружат одновременно — человек прожигает в природе дырки, в то же время где-то пашет и что-то сеет. Природа отвечает ему разрушением, при этом подкармливая его. Потому что человек — тоже природа, хоть и дурноватая. Если природа терпит термитов и прочих медоедов, то приходится и человека терпеть. Человек же, в свою очередь понимает, что кроме природы ему жить негде.
Короче, все как в нормальной семье — хуй поймешь этих супругов. Она сначала ему сковородкой с замахом отвешивает, а потом плачет и примочки к голове прикладывает.
Осенью Широкино без людей прекрасно. Все увито плющем и виноградом. Алые и золотые деревья, как будто их из мастерской Голливуда привезли, и их воткнули в землю час назад. Виноград размером с палец, его стыдно есть, он вырос для того, чтобы его не жрали, а любовались. Мы с Фоксом любуемся виноградом. Потом берем по одной ягодке, расходимся по разным сторонам улицы и идем дальше, контролируя противоположные стороны. Поселок вроде наш — но хуй его знает, всякое бывает.
За нами осторожно катит эвакуатор. Солдатам на ВОПе нужны витамины, шото от насморка и грибка, и «здравствуйте». Особенно «здравствуйте», потому что без гостей здесь можно ебануться головой. В прямом смысле. Надо встречаться даже без витаминов, потому что встреча — тоже витамин.
Дома здесь капитальные, но в них лучше не заходить. По берцы гнили и распада. Общественные туалеты в Киеве изнутри лучше выглядят. Казалось бы — снаружи целый, исправный дом, даже с деревенским рококо, но одна мина в крышу, и внутри начинается праздник разложения.
Мы иногда заходим в дома — там почти в каждом камин, а нам нужны дрова. Живые голливудские деревья деревья рубить не то шо жалко, а как-то даже святотатственно. А в домах бывшей донецкой знати всегда камины с горкой дров.
Да, это мародерство, блять! Мы вам вернем ваши дрова, если вы сами вернетесь. Пока что мы пытаемся вернуть вам ваши дома.
Единственное шо мы смародерили — это подставку-вертушку для лекарств на складе. Но это государственная аптека, а мы — солдаты правительственной армии. Значит собственник не поменялся, просто переложили свое из одного кармана в другой. Тем более, мы ее починили.
Я срезаю тактическими ножницами шикарный куст конопли в человеческий рост, волоку его в машину, и натыкаюсь на комбата, который тоже решил проведать ВОПы
- Це шо? — спрашивает Каскад.
- Гипотензивный травяной сбор! — бодро отвечаю я — Для понижения давления..
Комбат ржот. Природа и здесь наебала человека, местная конопля — она как муляж конопли. Горит, пахнет и горчит точно так же, хуй отличишь. Только не вставляет. Вообще. Мы с Фоксом обкурились только скуренной газетой «Сегодня». Гадость, кстати, редчайшая.
Интересно, откуда об этом знает комбат?
Мы уходим из Широкино на Базу. Нам ближе километра стоять нельзя. У нас хрупкий склад аптеки, а машины быстрые и мощные — но без брони. Один налет — и Ангелов больше нет. Мы напихали солдатне витаминов, а они в нас чай и конфеты. Конфеты, блять, те шо мы привозили в прошлый раз. Я понимаю, что конфеты больше привозить не надо.
Я люблю солдатню. Если бы вы ее знали — тоже бы любили.
- Вот здесь быстрее, — говорит Тайра. — Здесь работает ПТУР и сто двадцать. — Фокс начинает разгонять машину, «неровное вождение», потому шо от ПТУРа нам пиздец, а сто двадцать — два пиздеца. Попасть по машине практически невозможно, но осколков мы нахватаемся по горло. Я, как скарабей, начинаю кататься в броне по отсеку и тормозить об стенки «костяшками». Тайра пристегивается.
- Все, проехали. Веди ровно, Фокстрот.
И вокруг алое в золотом, и где-то может быть ПТУР. И это пиздец, ну как такая красота может сочетаться со смертью и гнилью? Но если ловить осколки — то только в такой красоте.
***
На базе связисты ползают по стенам «Волны» — объедают последний виноград. Мы с Фоксом давно заспорили на то, кто первый ебнется с балкона на гравий и какие будут травмы. Но связисты сука цепкие шо павуки. Они жрут виноград в таких диковинных позах, шо Фокс начинает их фоткать телефоном.
А через два месяца все кончится. Вместо золота придет серебро. Вместо рыжего мультикама ты натянешь белый, и окончательно поймешь, что такую красивую землю кому попало отдавать нельзя.
