В основе нынешнего переполоха из-за блокады и ее возможных последствий лежит одна главная причина: вдруг стала новостью жесткая хозяйственно-финансовая взаимозависимость большой Украины и ее оккупированных территорий. То есть общие туманные разговоры ходили, что отсюда что-то везут туда, а оттуда сюда, но чтобы полное прекращение этих перевозок грозило Украине едва не экономическим коллапсом – это, конечно, для подавляющего большинства новость.
Новостью это стало потому, что никто никогда глубоко и всесторонне тему связей оккупированного Донбасса с остальной Украиной не обсуждал. Летали пули и снаряды, гибли люди, через линию фронта ходили груженые составы и фуры, а обсуждения не было. Угробить сотни людей все это время было легче, чем остановить движение товарных потоков. И легче, чем объяснить всем, почему происходит так, а не иначе. В конце концов, время все объяснить таки настало, но теперь затянувшееся молчание, игра в дурочку, предшествовавшая этому объяснению, выглядит совсем нехорошо.
Отказ от внятных объяснений заложен в природе нынешней власти. С одной стороны, она построена на сомнительных контактах, закулисных договоренностях и мутных операциях, в этом смысле с домайданных времен мало что изменилось. Как о таком публично расскажешь и зачем? С другой стороны, у власти существует глубокое недоверие к способностям граждан понимать объяснения. Грубо говоря, «чего вам, дурачью, объяснять».
Оба момента предельно важны. Знание подвальных лабиринтов и ассенизационных колодцев украинского государственного устройства действительно помогает руководству страны решать какие-то тактические задачи, дергать в нужный момент нужную нитку или наступать кому-то на больной мозоль. И не будь они сами частью этой системы понятийных взаимоотношений, возможно, управляться с Украиной в тяжелые годы было бы безмерно труднее. Где-то Грановский, где-то Мартыненко, а то и Олесик Довгий и прочие такие же на неформальном уровне сшивают тонкие места, которые в ином случае порвались бы, они работают на государственный интерес, не забывая свой. Государственный интерес в том смысле, как он понимается нынешними государственными мужами. Они, безусловно, за Украину.
Но такая Украина, реальная, данная в ощущениях, под нынешних власть имущих заточенная и ими глубоко понимаемая, совсем не нравится народу, который себе не находит в ней достойного места. Людям подавай Украину, которой в жизни еще нет. И объяснить им, что так и именно так – правильно, ну абсолютно невозможно. Тем более что минимального уровня доверия к объяснениям, сколько угодно убедительным и даже искренним, не существует. Очень условная спайка Майдана с лидерами его сцены давно разорвана. Беда в том, что, чем больше возникает необходимость все объяснить, тем в этом меньше смысла, никто не хочет говорить, и никто не желает слышать. Многомесячное избегание президентом журналистов – реакция на такую ситуацию, чутье подсказывает: лучше не надо. Но чем дольше оттягивается неизбежное, тем хуже выйдет результат.
Какая это потрясающая роскошь, быть властью, готовой в любой момент и с любой ноты объяснить людям свои действия и поделиться планами. Какая это недоступная нам роскошь, иметь такую власть.
