– На что жалуетесь?!
– На голову жалуется…
– А голова – предмет тёмный и исследованию не подлежит.
(с) к/ф «Формула любви», по пьесе А.Толстого «Граф Калиостро»

Советская идеология была яростно антирелигиозной – это общеизвестно (да, я люблю это слово... впрочем, в данном случае это даже не шутка). Немедленно после прихода к власти большевики принялись за искоренение всего, что было связано с христианством, исламом, буддизмом, шаманизмом и прочими мракобесиями. Но было одно явление, которое оставили неприкосновенным, несмотря на его явно христианское происхождение – представление о страдании как благе.

Мотив этот – общий для всех авраамических религий (иудаизм, христианство, ислам) и вкратце сводится к максиме «кто больше страдает – тот лучше остальных». Не будем вдаваться в психоанализ причин, по которым страдание стало вожделенным (хотя там много интересного); для данной статьи нам важно осознать, что императив этот присутствует не только в чисто религиозном контексте (страдание – путь искупления грехов), но и в абсолютно всех проявлениях европейской культуры. В литературе (а тем паче в поэзии) герои обязаны страдать; если они не страдают по ходу сюжета, то непонятно, а за что же им хэппи-энд присудили. А уже если герой умирает – то он и вовсе молодец (см. «Страдания молодого Вёртера»). В музыке самые проникновенные мотивы – всё о нём же, о страдании. В живописи муки и лишения – центральный момент практически всех сюжетных полотен (пейзажи выпадают из закономерности – там страдать некому, разве что зрителю).

Для того, чтобы отринуть это представление, нужно было решительно порвать со всей окружающей культурой, и на такое были способны очень немногие, например Ницще – но тот был клиническим сумасшедшим, ему можно. Часть большевистской интеллигенции, кстати, пыталась сделать то же, но куда им было выбраться из болота «Преступления и наказаний» да плачущих Пьеро-Блоков...

Так и получилось, что культ страданий чуть ли не единственный остался вцементированным в основание советской культурной программы. Теперь, правда, это были страдания имени коммунизма, Великой Победы, БАМа и очереди за дефицитной колбасой – но какая по сути разница? Жизнь – боль! Если ты получил желанное без шрамов и сгоревших нервов – значит это какая-то неправильная победа. А больше всего победы достоин кто? Правильно – тот, кто больше мучался. По заветам товарища Сухова, так сказать.

Независимая Украина принялась публично избавляться от коммунистического наследия в идеологи. Но что же насчёт того самого камня вечных страданий? А ничего – на него теперь нацепили веночек, украсили ленточками, и продолжают поклоняться страданиями бывшим, нынешним и будущим. Ведь страдания – по-прежнему универсальное оправдание всему: неудачам, глупостям, упущенным шансам... Были «страждання українського селянства в XIX столітті», стали «страждання української інтелігенції у XXI». Год назад, помнится, и вовсе устроили публичное состязание в том, кому больше болит за Украину, с демонстрацией язв, культ и прочих стигматов. Сейчас принялись мериться, кто выдумает самую страшную и скоропостижную беду, происходящую от неправильной власти. О назойливом желании постоянно перечислять миллионы украинцев, замученных проклятыми москалями (поляками, немцами, жидомасонами, нужное подчеркнуть), я и вовсе не хочу вспоминать лишний раз.

И ведь непрошибаемая эта страсть к зарабатыванию моральных очков через уничижение. Ты людям: «Вы зачем херню творите?» – а они тебе в ответ: «Посмотрите на наши муки! Разве это не величественно?».

Нет, не величественно. И не благородно. Это глупо.

Образ Страдалицы-Неньки и загнобленных украинцев – это путь в мазохизм. Тот самый, который привлекает к себе садистов (не будем показывать пальцами, мы их и так знаем). Хотите победить – перестаньте быть жертвами!