Алексей Синица, Алекс Хавр
Abstract
Об эволюционном переходе от воскресенья к пятнице, от Молотова к Кропоткину и от U2 к The Cranberries
It"s the same old thing since 1916
In your head, in your head
They"re still fighting
(с) TheCranberries "Zombie"
Гордо встань под наше знамя
Юный, зрелый и старик!
Был вчера ты глупый люмпен,
А сегодня — подрывник.
Быть Ирландии свободной,
Надо только поднажать!
Я за это отвечаю,
Век свободы не видать!
(с) Белфаст "Пушки, танки и броня"
Удивительно прекрасен поздним вечером Белфаст
(с) Белфаст "Белфаст"
Британская экономика слабела, и следующие двадцать-тридцать лет обещали быть тяжелыми. На этом фоне безобразия в Северной Ирландии, где оранжисты формировали свои "народные дружины", демонстративно маршировали под оранжевыми флагами и знаменами с поднятой вверх ладонью сквозь католические кварталы, да и просто терроризировали католиков, казались далеким безобидным развлечением разгильдяев, которым просто нечем больше заняться. Ну держат католиков в гетто – да и поделом. Ну высока, непропорционально, безработица среди католиков – ну и плевать. Ну игнорируют проблемы населения по религиозному признаку социальные ведомства – и не такое видели. Мало ли где кому плохо. Главное, что не стреляют.
Но вот пришел 1968 год – когда тряхнуло всю Европу (да и не только её). Северная Ирландия не стала исключением. Началось всё с социальных протестов, причем наши обычные подозреваемые – Шинн Фейн и ИРА, как ни странно, вначале в происходящем практически не были замечены. На тот момент обе вообще нырнули глубоко в поиски глубинного смысла, причем некоторые из членов и фракций находили себя в разнообразных экзотических состояниях вплоть до радикального марксизма, включительно.
Детонатором стала нищета, политическое и жилищное неравенство в Северной Ирландии. Мирный марш под лозунгом "один человек – один голос" избивали сначала протестантские боевики, а затем и полиция (поголовно протестантская). От мирных маршей дело перешло к баррикадам, от баррикад – к их штурму полицейскими. Изменения начались после того, как в Дерри – крупнейшем гетто острова Ирландия, католическая самооборона смогла двое суток отбивать полицейский штурм – причем было мобилизовано все население, дети и женщины готовили "коктейль Молотова", ну а мужчины "угощали" им полицию.
В конце концов, Британия ввела в дело войска и разделила противостоящие силы.
Поначалу, как это ни странно прозвучит, католическая общественность поддерживала присутствие военных – они служили буфером между католиками и протестантами (включая полицию), не допуская (насколько возможно) нападок на мирных жителей обеих общин. Где-то там, вне пределов видимости, парамилитарные группы обеих сторон потихоньку приступили к отстрелу друг друга, причем поскольку полиция была вооружена до зубов и находилась всецело на стороне протестантских боевиков – то считалась законной мишенью для боевиков католических. Среди последних вновь появилось название ИРА, причем теперь, после раскола ИРА в 1969 году, в противостоянии с протестантскими боевиками вступили Официальная ИРА (марксисты) и Временная ИРА (националисты-республиканцы). Как водится, раскол был болезненным, и пули ОИРА и ВИРА летели не только в проклятых "апельсинчиков" (кличка протестантов Ольстера), но и друг в друга. Но в целом, британская армия исходно воспринималась сравнительно нейтральным игроком в отличие от местных боевиков (и практически неотличимых от них полисменов).
Обе ИРА пытались установить перемирие с британскими войсками (в 1973-м даже подписали договор, но он провалился после протестов уже лоялистов-протестантов; справедливости ради, о не мог не провалиться – по причинам, очевидность которых видна из изложенного ниже), и периодически его удавалось находить – некоторые районы с преобладающим католическим населением объявлялись (неофициально, конечно) зоной ответственности ИРА – армия туда не совалась, взамен там поддерживался образцовый (насколько это возможно) порядок – позволявший обеим сторонам быть довольными друг другом, ибо их задачи выполнялись. Армейские докладывали по команде, что насилие в данном районе прекращено, ну а ИРА правила бал.
Идиллия продолжалась недолго – ИРА и войска перешли к полноценному противостоянию. Тем не менее, некие остатки правил еще пару лет соблюдались – но в конце концов для республиканских боевиков армейские стали такой же частью местного пейзажа, как и все остальные "понаехавшие": например протестантские боевики и примкнувшие к ним полицейские. Изгнание понаехавших было необходимой и достаточной целью, не более того.
Но армия – это всегда армия. Их учат стрелять во врага, а не охранять порядок. Так что неприятности были лишь вопросом времени. И время это настало.
Всё изменилось в "Кровавое воскресенье" в 1972 году. Это не был первый раз, когда британская армия в Северной Ирландии стреляла на поражение. Это не был первый раз, когда от рук сторонников подчинения британской короне гибли участники мирных демонстраций. Но это был первый раз, когда именно британские войска (случайно или умышленно – теперь уже неважно) демонстративно расстреляли заведомо безоружную демонстрацию.
Католики Северной Ирландии взвыли. Временная ИРА ломилась от кандидатов. Но главное – с этого момента британская армия стала рассматриваться как оккупационная. Она перестала быть мишенью как часть местного пейзажа. Оккупация есть форма войны. ВИРА вспомнила об источнике оккупационных войск – острове Великобритания и городе Лондон.
С этого момента все органы власти Объединенного Королевства, все государственные органы, государственные служащие и иные поддерживающие режим (т.е. в принципе все жители острова Великобритания и вообще все лояльные подданные британской короны) становились законной мишенью как участники агрессивной войны против населения (католического, разумеется) Северной Ирландии. И вот тут британцы узнали, что такое взлетающие на воздух гостиницы, вокзалы и станции метро, магазины, клубы и пабы. Пули и бомбы отправляли в мир иной британских послов и парламентариев, судей и знать. Самым знаменитым из убитых стал последний вице-король Индии, лорд Маунтбаттен, дядя принца Филиппа (мужа королевы Елизаветы II). Самой высокопоставленной жертвой, счастливо избежавшей смерти, стала премьер-министр Маргарет Тетчер – ИРА взорвала отель в Брайтоне, где проходил съезд Консервативной партии Великобритании. Вроде бы велась охота и лично на Елизавету II, но тут мнения расходятся.
А вы знали, что песня именно об этом? О "зомби в ваших головах", которые до сих пор живут воспоминаниями о 1916-м?
Территорией Великобритании ВИРА не ограничивалась, и базы британской армии на континенте тоже "попали в оборот". Взрывы бомб в грузовиках, минометные обстрелы казарм – в общем, ВИРА не стеснялась. Вскоре началось "состязание" между ВИРА и ОИРА, а позже и ИИРА ("истинной" ИРА) за то, кто из них больше взорвёт чёртовых англичан. Соперничество нередко доходило до прямого устранения конкурентов, причём в этих разборках немалую роль играли спецслужбы Великобритании – в общем, стандартный фон шпионских боевиков, которые кое-кто почему-то считает забавными.
Не стоит, однако, рисовать картину чёрно-белыми красками. По меткому выражению старины Шекспира, виновны были все... или никто, если ставить закономерности выше свободы воли.
Протестанты в Ольстере в основном представляли истеблишмент. Не аристократию и не элиту – ни в коем случае! – но более образованную, более организованную, более склонную к порядку часть общества, включающую большинство среднего класса. Их предки прибыли на Зелёный Остров сотни лет назад, и для них самих Ирландия была родиной во всех смыслах слова. Да, их отцы и деды были судьями, чиновниками, коммерсантами, инженерами и епископами – но разве они были виноваты в том, что получили лучшее образование, глубже понимали суть происходящего и тем самым имели неоспоримые бонусы по сравнению с соседями-католиками? Разве была их вина в том, что в XIX-м веке в тёплых кирпичных домах Белфаста всерьёз повторяли слова премьер-министра, говорящего о "божественном предначертании, карающем католиков за нежелание повиноваться законам рынка", пока целые сёла вымирали от голода? Они были законопослушными подданными и честно зарабатывали на жизнь!
Это в основном были незлобливые и правильные люди, которые хотели мира и порядка. И требовали от государства, чтобы этот мир и порядок был им предоставлен. Любой ценой. Даже если ради этого пришлось бы закрыть глаза на упивающихся властью "бобби" и откровенный криминалитет, устраивавший погромы в католических гетто. Даже если пришлось бы голосовать за членов многочисленных Имперских Лиг Британии, провозглашающих превосходство "британской расы" над отсталыми народами мира и мечтающих о возвращении времён королевы Виктории. Ну иногда ещё можно пройти "оранжевым маршем" сквозь католические кварталы и подкинуть пожертвований соседскому сынишке – ему некогда зарабатывать на жизнь, он трудится парамилитаром в Силах Обороны Ольстера – держит "в рамочках" сиволапое мужичье из местных.
С другой стороны, борцы за справедливость и против угнетения католиков тоже не были невинными овечками. В силу многочисленных объективных и субъективных факторов (часть из которых уже была описана в предыдущих частях), католические гетто в Ольстере в немалой степени были представлены тем слоем населения, который в постсоветской традиции принято называть "падонками". Нажраться в пабе и пойти бить стёкла в "мещанских кварталах" – поступок настоящего мужыка! Нарисовать мужской половой Piss of a nettle на стене суда – подвиг! Помочиться на британский флаг посреди центральной площади, а потом кинуть в констебля пустой бутылкой и быстро смотаться в подворотни – драйв!
А уж если начиналась заваруха, то как же было не сломать побольше чёртовых протестантских носов? И уж конечно никто и словечка не скажет легавым, которые ищут наших парней из ИРА. Западло, братан!
Руководство террористов, конечно же, было намного умнее и продвинутей, но по-прежнему оставалось корень от корня народного – и это во многом определяло поступки ИРА. Да, все стороны принимали "дружеские подарки" от заинтересованных сторон – СССР, Каддафи, да хоть от самого дьявола! Но не дай Боже было перейти черту...
В Белфасте до сих пор ходят байки о том, как завсегдатаи в католических барах обсуждали, будут сегодня взрывы или нет, и приходили к выводу, что не будет, поскольку у мамы местного Крёстного Отца сегодня плохое настроение, и если шум её потревожит –ИРА капец.
Шутки шутками, но террористы прилежно следили, чтобы "свои" не попали под раздачу даже случайно. Выверенную и подготавливаемую месяцами операцию могли отменить из-за свадьбы в католическом квартале или от того, что старый дурак О'Хара опять нажрался и теперь задирается с полицией неподалёку от места, где заложена взрывчатка.
Но рано или поздно должна была произойти осечка, и она случилась 8 ноября 1987 года в городке Эннискиллен, Ольстер. Боевики ВИРА хотели подорвать британский почётный караул во время церемонии возложения венков у памятника погибшим британским солдатам, но ошиблись со временем (или просто так пытались оправдаться) – и убили 11 цивилов (12-й так и не вышел из комы). Все они, конечно, были протестанты и лоялисты, но...
Не меньшим ударом стало осознание того, что террор перестал выполнять свою первоначальную функцию – ужасать. Жизнь – странная штука, и к взрывам тоже привыкли. ИРА стала очередной частью пейзажа... точнее, не сама ИРА, а её имидж, представления о ней. Теперь кто угодно мог утворить любую херню и прикрыться именем борцов за права католиков Ольстера – и большинство поверило бы. (Если вы смотрели оригинальный британский сериал 94-го года "House of Cards", который вернее было бы перевести как "Палата Карт", то помните, как искусно главный герой убирал своих противников под прикрытием терактов).
У жителей Ольстера начали возникать вопросы.
Нет, конечно же, не было никакого "массового оттока". Просто сомнения. А нужно ли это? А стоит ли цель средств? А может ну его на... Медленно-медленно, один за другим старые друзья начинали сторониться боевиков, неохотно вести разговоры на патриотические темы. Меньше стало приходить молодёжи (уровень жизни всё-таки тоже продолжал расти, а значит не так привлекательно стала выглядеть перспектива загреметь в каталажку и поставить крест на колледже, ипотеке и прочих радостях мещанства, доступного теперь и детям "подонков"), а естественная и боевая убыль по-прежнему вычёркивала бойцов из списочного состава.
Некоторое время помогала Железная Леди, с упорством, достойным лучшего применения, настаивавшая на варианте "войны до победного конца", и тем самым дававшая raison d"être террористам. Но в ноябре 90-го внутренний переворот в консервативной партии отправил её на заслуженный отдых, и "шёлковые" политики, пришедшие Тэтчер на смену, начали намекать, что теперь можно и договориться.
Безусловно, путь к договорам был теперь куда тернистее, чем мог бы быть ещё в двадцатые годы. Да что там двадцатые, ещё в пятидесятые годы в политикуме Северной Ирландии присутствовал некий спектр, из которого, при желании, хотя бы теоретически можно было бы сконструировать межконфессиональное рабочее большинство в местном парламенте, в первую очередь за счет умеренных как среди юнионистов, так и среди националистов. Но за время обострения умеренные с обеих сторон утратили популярность – со стороны республиканцев какие-то места периодически выигрывали социал-демократы, но основные голоса доставались, как и прежде, Шинн Фейн (весьма радикализировавшейся за десятилетия стрельбы по живым мишеням); со стороны лоялистов относительно вменяемые политики тоже теряли популярность, восходила звезда отморозков (кхе… Иан Пейсли кхе..). Иллюстрацией может послужить практически полное отсутствие в последние пару десятилетий сколь-нибудь значительных электоральных успехов в Северной Ирландии ключевых партий британской политики – консервативной, лейбористской и либеральной. Партии из Ирландской Республики (помимо Шинн Фейн) также практически не в состоянии заработать голоса в Северной Ирландии – они, со своими повестками экономики сотрудничества и процветания, недостаточно радикальны для местного поляризованного общества.
Иан Пейсли, баптистский священник, основатель Демократической юнионистской партии и Свободной пресвитерианской церкви Ольстера. Анти-католик, анти-коммунист, лоялист, идеолог политики репрессий против республиканцев. Автор бессмертных афоризмов "дома католиков горят потому, что в них хранятся бензиновые бомбы", и "католические церкви сожжены потому, что священники раздают прихожанам автоматы". Член Палати Лордів. Премьер-министр Северной Ирландии в 2007–08.
Руководство всех ветвей ИРА было довольно упоротым (издержки профессии, что поделать), но, как уже отмечалось выше, оставалось в первую очередь идеологическим. Перспектива стать отверженными даже в глазах католиков-ирландцев, не говоря уже об остальном мире, с трудом различавшем оттенки зелёно-оранжевого в Шести Графствах, их привлекала мало, и мало-помалу, через третьих лиц, тройных агентов и третейских судей, они стали выходить на контакт с официальным Лондоном.
Переговоры шли тяжело. Нельзя было просто "перестать стрелять" – следовало понять, как построить новую систему так, чтобы желание стрелять не возникало вообще (это, к их чести, понимали обе стороны). За основу взяли договор 1973-го года, который, конечно, уже один раз провалился, но по крайней мере было ясно, в чём его слабые стороны. Искались переходные формы, способы сбалансировать влияние и пресечь возможные злоупотребления.
Лишь к 1998-му году, уже через 7 лет после отставки Железной Леди, ИРА и Лондон (представленный лейбористами) смогли прийти к соглашению и остановить кровопролитие. Договор Страстной Пятницы, и сопровождавшие его изменения в законодательство и Объединенного Королевства, и непосредственно Северной Ирландии, и Республики Ирландия, формировал механизмы не только примирения, но и политические схемы дальнейшего сосуществования и управления территорией, при наличии резко поляризованных политических и социальных кругов. Немалую роль сыграло то, что сама проблема разделения Ирландии на Республику и Ольстер начала терять актуальность в связи с вступлением и Великобритании, и Ирландии в Евросоюз.
...Но в 2016-м году, когда раны уже начали затягиваться, большинство британцев проголосовало за брекзит...
продолжение следует здесь