Abstract
О консенсусе олигархических кланов в разрезе классовой борьбы, вечном Майдане и умении писать отчёты
Древности простительно, мешая человеческое с божественным, возвеличивать начала городов; а если какому-нибудь народу позволительно освящать свое происхождение и возводить его к богам, то военная слава народа римского такова, что, назови он самого Марса своим предком и отцом своего родоначальника, племена людские и это снесут с тем же покорством, с каким сносят власть Рима.
(с) Тит Ливий «История Рима от основания города. Книга I»
Чтобы отпугнуть слабонервных, начнём вторую часть со схемы взаимоотношений римских официальных органов.
Думаете, это страшно? Вы ещё не видели аналогичную украинскую...
При виде этой схемы у вас, наверняка, возникает ассоциация с кабинетами, печатями, комиссиями и прочим документооборотом. Немалую роль в таком недопонимании играет то, что нам все эти слова кажутся непонятными, а оттого умными и запредельными.
А для римлян эти слова носили первоначальный смысл.
Претор – это «идущий впереди», «первый». Иначе говоря, главный. Изначально это была высшая должность в республиканском Риме, должность человека, отдающего указания остальным. Вот только преторов самих по себе не было – их избирали для какой-то миссии. Это было прилагательное, которое уже потом превратилось в существительное, а прежде выбирали не «главного вообще», а «главного в каком-то деле», «уполномоченного». Такое значение сохранилось и позже, когда ведущую роль в Вечном Городе получили особые преторы – консулы.
Консулы (то ли от «советоваться», то ли «от сидеть рядом») – это пара преторов, которые имели исполнительную власть в течение года. Появились они далеко не сразу (по разным оценкам от 30 до 150 лет после основания республики), но уже во времена классической республики стали средоточием исполнительной и военной власти.
Квестор (от лат. «расследовать») – расследователь, «следак». Человек, контролирующий общественные работы и расходы, расследующий преступления.
Цензор – «счётчик». Человек, подсчитывающий число людей в общинах, их состояния (для отнесения к определённому классу). Заодно и контролёр исполнения указаний государства.
Эдил ("служащий храма") – человек, изначально заведовавший постройкой храмов и их эксплуатацией. Позже заведующий городским строительством и устройством народных праздников вообще.
Трибун – представитель трибы. О них чуть позже.
Диктатор – "указатель", "приказывающий". Человек, в течение полугода имеющий право раздавать указания без согласия Сената и Народного собрания. По окончании срока полномочий отправлялся в бан на несколько лет, чтобы неповадно было.
Большинство этих должностей было придумано в период ранней республики, чаще всего по принципу "А кто будет этим заниматься? – А давайте назовём его вот так!". Их полномочия не были чётко прописаны, и прошло не одно десятилетие, пока сила традиций ("деды так делали – и мы так будем делать") не превратилась в закон.
Кроме того, не стоит забывать, что система эта была прямой демократией. А это означало, что получивший полномочия не только отдавал приказания, но и собственноручно их исполнял. Консулы не только становились главнокомандующими, но и шли сражаться с врагом. Народ не просто голосовал за войну, но и сам тут же надевал доспех, брал щит, копьё и меч – и уходил из дому с нехилым шансом погибнуть.
Это же касалось и главного государственного органа Древнего Рима – Сената.
Сенат был типичным сборищем "важных людей". Изначально их было 100, а после победы над Альба Лонгой и переселения части сабинов – 300. Это были главы кланов-gentes; и, естественно, кроме "общего блага" каждый из них преследовал и более близкие к телу интересы. Сенаторы по определению были людьми зрелыми, если не сказать старыми (само слово происходит от латинского senex – старик).
Поначалу Сенат был только совещательным органом при царе. Ну, и заодно контролировал выполнение всех повседневных общественных дел: исполнение законов, поддержание порядка, строительство, суд и т.д. Кроме того, именно Сенат отбирал претендентов на царскую должность в период интеррегнума (междуцарствия), а иногда даже сам назначал царя.
Когда Тарквиния Гордого турнули из Рима, наступил долгий период всевластия магистратов (в первую очередь преторов), и лишь спустя десятилетия Сенат окреп настолько, что поставил под контроль всю исполнительную власть. Перед ним отчитывались все магистраты, он обладал правом вето на любые действия консулов и даже диктатора, он распределял финансы, утверждал планы вывода колоний и назначал проконсулов в провинции. И конечно же именно Сенат определял, что хорошо, а что плохо в Вечном Городе: разрабатывал законы и, главное, интерпретировал их.
Собирался Сенат исключительно в священных местах – храмах, рощах или других "местах силы". Решения, принятые за пределами города, считались недействительными (видимо были прецеденты), а самим сенаторам запрещалось покидать пределы государства и заниматься торговлей.
Думаю, излишне уточнять, что Сенат был органом исключительно патрицианским. Более того, на всём протяжении республиканского периода рулили в нём всё те же члены кланов, о которых мы так часто упоминали.
Говоря по-умному, Сенат был местом нахождения олигархического консенсуса.
Говорить римляне умели и любили. Один из способов провалить неугодный законопроект так и назывался – "заболтать до смерти" (регламента не было, а заседание закрывалось с заходом солнца)
А что же глас народа и прочая демократия?
А с ней в Древнем Риме сложилось не очень. Но свой голос у народа таки был, и звался он Народное Собрание (ассамблеи, комиции).
Как в ложбинке между Княжим и Печерским холмами Киева располагается Майдан, так между Палатинским, Эсквилинским и Капитолийскими холмами Рима на месте осушенного болота находился Форум: изначально место торга, на котором потом сделали площадку для общих собраний и построили парочку храмов. Когда население Рима подросло, для сбора стали использовать Марсово Поле (место, где делался смотр войску перед войной), но Форум никогда не потерял своего символического значения, и люди в первую очередь приходили именно туда.
План Рима царских времён
Реконструкция Рима республиканского периода. Форум — это небольшая площадь посередине. Колоннад, арок и прочей роскоши не будет до самого конца Республики
На комициях избирали магистратов и принимали законы. Конечно же, никакие решения по текущим делам на общих собраниях не принимались: голосования проводились в рамках общин – курий, центурий и триб, а на общем собрании лишь подтверждались.
Собственно, именно за то, на каком из видов комиций проводить голосование, и шла борьба почти всё существование республики. Курии контролировались gentes, то есть старейшинами патрицианских родов, поэтому плебеи и примкнувшие к ним младшие ветви gentes упорно пытались перенести этот процесс на уровень трибы (где за счёт размера кланам было трудно договориться между собой) или центурии (где все представители каждого класса были равны).
Электорат. Модель 63 года до н.э.
Но чаще всего на комиции жители Рима собирались для выполнения важнейшей государственной функции – потрындеть за жизнь.
Вам смешно, ведь за вас эту функцию выполняет телевизор, а вы просто выбираете, кого слушать. Но в те дикие времена приходилось устраивать ток-шоу из подручных средств. А что могло быть лучше для такой цели, чем собрание на свежем воздухе?
Естественно, в абсолютном большинстве случаев комиции просто утверждали те законы, которые подготовил Сенат. Выходил патриций и рассказывал, какую хорошую вещь придумали старейшины. Народ кричал "ура!" и возвращался к живому общению.
Но время от времени Сенат перегибал палку, и вместо "ура" в сторону докладчика летело что-то тяжёлое, так что Форум и Майдан приобретали ещё одну общую черту – они выполняли роль ограничителя патрицианской самодеятельности нарванности.
Фигурально выражаясь, комиции выполняли функцию Майдана, описанную Лесем Подервъянським: когда на нём собиралось реально дохуя недовольного народа, то власти приходилось делать ноги. Причём в освящённом традицией порядке.
Ещё не забыли рецепт от Леся?
Естественно, именно комиции стали местом борьбы между патрициями и плебеями. Не имея права влиять на принятие решений (плебеям даже был запрещён вход в Сенат), плебеи добились возможности по крайней мере отменять те из них, которые их не устраивали. Да, речь идёт о пресловутой должности трибуна, которая полностью называлась плебейский трибун, то есть представитель плебса данной трибы (натурально, трибунов было столько же, сколько и триб).
Этот мерзкий человек имел обычай сидеть на специальной лавочке на Форуме (подальше от сенаторов и магистратов, чтобы у тех не случилось излитие желчи) и принимать жалобы от плебса, чтобы потом оглашать их на комициях. Кроме того, у него был специальный приставной стульчик прямо напротив входа в Сенат: зайти туда он права не имел, но через открытые двери внимательно слушал, о чём говорят сенаторы, и в случае чего имел право сказать своё веское "Нахуй!" вето!
А вершиной доминирования плебейских кланов стал закон о плебисците (угадайте, от какого слова) – решении плебейского собрания трибы, которому обязаны были подчиниться ВСЕ, включая патрициев.
Радости плебеям это, впрочем, как мы знаем, не принесло. Чего нельзя сказать о плебейских gentes.
И последний элемент древнеримской мозаики – это храмы, которые выступали гарантами всей этой деятельности...
...Нет, не поймите меня превратно. У религии была основная функция – люди верили в богов. И трудно их в этом винить. В мире, где голод, эпидемии и войны были обыденностью, где человек после 30 становился стариком, а половина детей не доживала до совершеннолетия, где всё вокруг было непонятно и хотелось хоть чего-то стабильного – людям нужен был кто-то большой и сильный, кого можно было бы попросить о помощи. И на чью немилость в случае чего свалить причины всех бед.
И люди получали эту веру. В могущественного Юпитера, в покровительницу матерей Весту, в дарующую урожай Цереру, в яростного Марса.
Храм Юпитера Милостивого (реконструкция)
Невозможно описать в двух словах, насколько серьёзно римляне относились к религиозным ритуалам. О подоплёке триумфа, я уже писал, но не менее символичными были и прочие общественные действа, включая праздники и управление городом.
Каждое из событий было священнодействием. Жертвы приносились перед открытием сессии в Сенате, перед началом комиций, перед выборами, перед смотром войска и, конечно же, перед началом войны. Таблички с законами хранились в храмах. Магистраты и прочие ответственные лица приносили священные клятвы перед лицом богов. Сама общественная жизнь мнилась лишь игрой высших сил, в которой люди были лишь орудием.
И люди, конечно же, нарушали правила. Потому что не могут иначе. Иногда им везло, и победа искупала ложь. Но чаще – нет. В любом случае соседи не забывали ничего. Любой промах впоследствии – и провинившемуся припоминали, что он навлёк на себя гнев богов. На тех, кто имел с ним дело, могло передаться проклятье – и благоразумные люди сторонились клятвопреступника.
Только в начале II-го века до н.э. ехидный Катон-старший стал позволять себе тайком (чтобы не услышали люди) потроллить авгуров: мол, странно, как они удерживаются от смеха, глядя друг на друга. И ещё больше века прошло, прежде чем должностью Верховного Понтифика стали торговать чуть ли не открыто – и вера превратилась в пустой ритуал.
Именно с таким устройством Рим из небольшого города, окружённого кольцом врагов, с населением в несколько десятков тысяч человек за 450 лет превратился в центр величайшего государства эпохи, контролировавшего всё Средиземное море и обладавшего более чем десятимиллионным населением.
Именно эта система, а вовсе не пресловутая императорская власть сделала Рим великим.
Система, полная противоречий и напряжённой внутренней борьбы, построенная на занудстве, конкуренции и – хоть это и парадоксально – отсутствии явно поставленной цели...
...И на параноидальной боязни монархии, чуть ли не узаконенном зрадофильстве. Повторюсь, перед любым магистратом Рима стояла проблема: он обязан был на каждом шагу доказывать, что он не верблюд, что он не печётся о собственном благе, что он – нет-нет, ни в коем случае! – не собирается стать новым царём. А желающих обвинить его было предостаточно – ни один из кланов не желал усиления своих конкурентов. И ни один из кланов не имел сил самостоятельно захватить власть. В такой неустойчивой ситуации и жили столетиями.
Сенат и комиции тщательно следили, чтобы два консула не принадлежали к родственным gentes. Чтобы один и тот же клан не получал власть дважды подряд. Чтобы воровали использовали положение не больше, чем это же делали их предшественники.
И на каждого смотрели с глубочайшим подозрением, скрупулёзно подмечая все его промахи. При том, что у Рима были десятки признанных героев, о каждом из них в Анналах была сказана по крайней мере одна гадость (исключением был разве что Луций Квинкций Цинциннат, да и тот был фигурой совершенно легендарной).
Ни в чём это не проявилось более явно, чем в римских войнах.
Победоносная война была самым простым и эффективным способом добиться власти. Любимец богов, разгромивший врага, спасший город – кто после этого оспорит его право говорить в Сенате и управлять городом?
И честолюбцы стремились на войну, чтобы прославиться и получить власть. Иногда им это удавалось, иногда нет. Но потом наступал момент отчитываться – и бурчащие старики в Сенате и в комициях принимались доколупываться до каждой мелочи: зачем рисковал? зачем наступал? зачем отступал? зачем не воспользовался моментом? и вообще, а отчитайся за потраченные деньги!
И получалось так, что желающие рискнуть чисто статистически вылетали чаще, чем предпочитающие стандартный "верняк". Вот такой естественный отбор.
Потому древнейшие описания войн Рима до удивления занудны. В них нет ни решительного "ого-го! щас мы вас порвём" Александра Македонского. Ни хитроумных стратегм эллинистических полководцев. Ни гениальной тактики Ганнибала.
Нет, зачастую война сводилась к тому, что кто-то подошёл к границам, римляне стали у них на пути и построили лагерь, потом враг передвинул свой лагерь поближе к воде, а римляне передвинули свой лагерь, чтобы помешать подвозу провианта. Потом они постояли месяц, враг разочек попытался штурмануть римлян, получил по рогам и свалил домой.
Звучит не очень привлекательно, зато и победа есть, и никто не обвинит в безрассудности. Теперь можно выдвигаться в сенаторы и рулить Римом.
Кстати, самый знаменитый из римских полководцев, Цезарь – это вершина эволюции такой машины. Если почитать его описания войн, то там мало геройства – зато много форсированных маршей и удачно поставленных лагерей. И дипломатия, конечно (но об этом отдельный разговор).
И да, римляне никогда не заморачивались насчёт спереть у соседей чего-то полезного. Фалангу, строительство, канализацию, акведуки и письменность взяли у этрусков. Шлемы – у галлов. Пилумы и скутумы – у самнитов. Гладиусы – у испанцев. Корабли – у греков и карфагенян.
Лишь бы на пользу.
Вместо итогов
После прочтения подобных текстов часто возникает желание сказать: "Вот теперь ясно, почему Рим всех победил!".
На самом деле – нет.
Практически весь комплект органов устройства государства и общества у Рима вовсе не уникален. Греки, первые авторы римских историй, не даром подчёркивали схожесть с греческими понятиями: курии – те же фратрии; сенат – ареопаг; патриций – олигарх; магистрат – архонт; рекс (царь) – басилевс. Схожие институты и правила были и в Карфагене, и в древней Месопотамии, и у соседей римлян – сабинов, самнитов, волськов и прочих италиков.
Можно рискнуть и сказать, что главным отличием Рима была удалённость от центра цивилизации тех времён – Персии и её наследников. И не будь, скажем, у греков такой соблазнительной цели для завоевания под боком, они эволюционировали бы туда же, куда и Рим.
Но всё это – лишь досужие рассуждения. И единственным верным ответом на вопрос, почему Рим победил, будет: "А хрен его знает, Василий Иванович!".
Acknowledgments
О том, как республика закончилась, нет лучше сериала "Рим". Кто не смотрел – неистово рекомендую
Данный блог является научно-популярным. В статье могут быть изложены точки зрения, отличные от мнения автора.