Abstract
За что у нас любят Лукашенко, балет и начальство.
– Кто является источником власти в Украине?
– (пауза) Начальство?
(с) Роман Синицин
...Ему приснилась пятилетняя дочка Зана Дутыша, подвешенная Даттамом за лодыжки, и спокойное лицо Арфарры. «Любое государство приносит зло отдельным людям и благо обществу», – говорил беглый чиновник империи, – и что-то тут было ужасно не так.
(с) Ю. Латынина «Сто полей»
Наши люди знают, что фашизм, нацизм и коммунизм следует ненавидеть. На социализм можно смотреть или с подозрением (ну, когда начнётся ГУЛАГ?), или с завистью (живут же люди, эх...). О национализме надо говорить осторожно – никогда не знаешь, где чей мозоль оттопчешь. К либерализму у нас относятся презрительно, что в принципе странно, так как оного у нас последние сто лет никто не видел (не исключено, что это отношение у нас «наведенное» – от аутентичных рассказов о российских «лихих 90-х»).
Но мало кто знает ещё об одном «-изме», хотя он занимает очень большое место в коллективном бессознательном среднестатистического украинца.
Это идеология, утверждающая ведущую роль государства в политической жизни, включая подчинение интересов как отдельных людей, так и групп интересам государства; политика активного вмешательства государства во все сферы общественной и частной жизни.(с)
В английском языке у этой идеологии название производят от слова state – государство, но в русский оно перешло из французского и известно в наших краях как этатзим (от etat, как легко можно догадаться, означающего ровно то же).
Главный вопрос, отличающий этатиста от гуманиста вкратце звучит так: человек существует для государства или государство – для человека? Вопрос может выглядеть риторическим, но факт – очень многие выбирают первый вариант.
И людей трудно за это судить. Этатизм является одним из видов коллективизма – мета-идеологии принадлежности-самоопределения-подчинённости личности какому-то из видов коллектива. Это может быть национализм – и тогда личность определяется через нацию. Это может быть абсолютизм (самодержавие) – и человек определяется через своего государя. В феодальной системе человек определяется через сеньора. Человек может определяться через общину, расу, цвет кожи... да много через что.
Такое самоопределение даёт чувство комфорта. Снимает ответственность. Даёт цель – «общественное благо». Убирает кучу ненужных вопросов. Подводит моральное основание под великие начинания – если есть желание и возможность что-то свершать, конечно же.
Как остальные коллективистские идеологии, этатизм тянет за собой ряд общественных отношений:
Патернализм – систему, при которой подчинённый и начальник имитируют патриархальную семью с её отношением ребёнок-родитель. Вышестоящий должен заботиться о нижестоящем, как о неразумном дитяти, а тот должен отвечать детской преданностью и верой.
Авторитаризм – передачу большинства полномочий одному человеку или ограниченной группе лиц.
Дирижизм – управляемую экономику с доминирующей ролью государственных или национально-корпоративных предприятий.
Этатизм связан с великими именами и с не менее великими проблемами, им порождёнными. И, как следует из вышеизложенного, для него не является проблемой сосуществовать с самыми разными формами политического правления или хозяйственными системами.
К примеру, этатистами были многие великие римляне – как республиканцы, так и диктаторы или императоры: Сципион-старший, Сулла, Катон, Юлий Цезарь и Диоклетиан. Этатистами была череда президентов США с самого начала XX века, после отказа от политики изоляции: Тедди Рузвельт, Вудро Вильсон, Гувер и Франклин Делано Рузвельт. Знаменитое изречение Джона Кеннеди: «Не думай, что Америка может сделать для тебя. Думай, что ты можешь сделать для Америки», – из той же копилки.
Этатистами были все основные игроки Второй Мировой: Муссолини, Сталин, Гитлер, Коноэ с Тодзё и Черчилль (о Рузвельте уже говорили).
Но самым средоточием этатизма в мировой истории можно заслуженно считать Францию. Собственно, легизм – система управления через чиновников-интеллектуалов – переизобретённая франками после падения Западной Римской империи, наряду с мистической концепцией короля-чудотворца, является самой основой французской государственности (в отличие от английского «короля добрых людей» и немецкого «императора-завоевателя»). Этатизм с нарождающимся национализмом составляют ядро идеологии Жанны Д'Арк. Махровым этатистом был знаменитый кардинал Ришельё с его «простительно всё, что делается на благо Франции». О Людовике «государство-это-я» XIV и говорить особо нечего.
На смену самодержцам пришли республиканцы – и этатизм по-прежнему составлял основу их идеологии, только монарха в качестве квинтэссенции государства заменила нация. Оба Наполеона, Луи-Орлеанский и многочисленные правители Третьей Республики даже не думали отходить от канона. Пиком этатизма было правление генерала де Голля, при котором и возникло понятие дирижизма. В конце концов де Голль настолько достал французов своими призывами забыть обо всём, кроме страны, что вызвал на свою голову 1968-й год с его спонтанным анархизмом, бессмысленным и беспощадным.
Несколько столетий для Европы Франция была страной не только шарма, пикантности и либерализма, а и всепроникающей полицейской слежки, постоянного вмешательства в экономику и мелочного контроля над личной и общественной жизнью. Французы реагировали в фирменном стиле, высмеивая власти так, что нам даже и не снилось. Старшее поколение, возможно, помнит комедии 60-х, в которых призывники-дезертиры (положительные персонажи!) измываются над солдафонами-сержантами, а линкор «Непотопляемый» при спуске на воду получает пробоину от бутылки шампанского в борт. Возможно вам легче будет вспомнить «Высокого блондина в жёлтом ботинке» и «Игрушку» с Пьером Ришаром – так это и есть реакция общества на игрища спецслужб и всесилие корпораций. Просто сыгранные очень по-французски.
В некотором роде именно «перегиб патриотической палки» героем Сопротивления и спасителем нации и привёл к резкому «полевению» Франции, сделавшем её символом современного европейского социализма, даже большим, чем традиционно «левацкая» Италия.
Хотя казалось бы, чего людям не хватает, если о них кто-то печётся?
Ну, пускай будет государство, что с того?
Но ничего не бывает бесплатно, и этатизм берёт своё там, где этого не ждут.
Исходя из тезиса «Государство нужно нам, чтобы защититься от внешней агрессии», этатизм меняет средство на цель, и получается лозунг «Мы живём для того, чтобы существовало государство». Подмена эта чаще всего происходит настолько незаметно для самого сторонника «сильного государства», что он её и не осознаёт. Не обходится при этом и без «крошки Цахеса»: когда все достижения приписываются эффекту государства (а ещё чаще — его главы), а неудачи — плохим подданным.
А по сути, некоторые люди упорно путают любовь к Родине с любовью к начальству.
Мелочный контроль за всеми сферами жизни, равно как и безумное стремление управлять всемприводят к апатии и безынициативности. Рано или поздно оказывается, что государство не в состоянии выполнять те обязательства, которые на себя брало; по той простой, но неочевидной причине, что чиновники – в первую очередь тоже люди, а вовсе не взаимозаменяемые детали большого механизма, и, что бы ни говорилось вслух, личные интересы для них в большинстве случаев будут приоритетными по сравнению с абстрактным «общим благом». И все это понимают, включая «опекаемое народонаселение».
Государству (точнее, идеологам, которые его по тем или иным причинам поддерживают) легче оправдать свои поползновения во времена войны. Поскольку армия традиционно считается естественной монополией власти, то под предлогом защиты страны всегда можно закрутить гайки (хотя в нашем случае это скорее напоминает забивание шурупа молотком). Но война или заканчивается, или превращается в рутину, которая перестаёт будоражить, мобилизовать, служить мотивом для экстраординарных действий.
А вот бесхозяйственность и беспросветность остаются – и после Ришельё, и после Короля-солнце, и после других великих «радетелей за могучее государство».
И тогда «государственным людям» приходится изобретать другие показатели, которые могли бы служить предлогом для сохранения своей покровительственной монополии над «простыми людьми». Часто это бывает массовое строительство с вбухиванием огромных средств на помпезные объекты, например, перестройка Парижа при Наполеоне III, или «имперская» культура – вроде гигантоманской архитектуры и огромных балетных трупп в 200 танцующих лебедей.
А часто это бывает статистика рождаемости или продолжительности жизни, когда меркой народного счастья становится то, как долго люди живут. Повысилась средняя длительность жизни на 1.5 года – это всё благодаря заботе государства, не так ли?
Конечно, при этом забывается, что рождаемость, численность народа и длительность жизни ещё вовсе не свидетельствуют об удовлетворённости жизнью. К примеру, в мире сейчас около 16 миллиардов курей и больше миллиарда коров – намного больше, чем в любой момент мировой истории было их диких предков.
И живут они в тёплых хлевах с регулярной подачей жратвы.
И ждёт их...
Ну да ладно...
И традиционный раздел «О чём НЕ говорится в статье»:
1. НЕ утверждается, что государство – бесполезная организация. В формуле «государство – это вынужденное зло» существенны оба слова.
2. НЕ утверждается, что государство – вершина или костяк общества. Государство НЕ тождественно обществу. Оно является одной из форм общественной деятельности, не самой существенной, но и не пренебрежимой.
3. Государство НЕ существует без людей. Наоборот – можно (хоть и не долго).
Напоследок лучше вспомним гениального Козьму Пруткова:
Не может мужчина, влюбленный в замужнюю женщину, быть предан мужу ея.
Подобно сему, любящий Отчизну, не может быть предан Правительству.
Acknowledgments
Для понимания диалектики государства нет ничего лучше «Вейского цикла» Юлии Латыниной и её же исторической повести «Клеарх и Гераклея».
Ещё много интересного о переходных формах государств здесь.
Данный блог является научно-популярным. В статье могут быть изложены точки зрения, отличные от мнения автора.