Алексей Синица, Алекс Хавр
Abstract
О розовых мечтах, фанерном счастье и цветочном пробуждении
«Фашистское государство, высшая и самая мощная форма личности, есть сила, но сила духовная. Она синтезирует все формы моральной и интеллектуальной жизни человека. Поэтому государство невозможно ограничить задачами порядка и охраны, как этого хотел либерализм. Это не простой механизм, разграничивающий сферы предполагаемых индивидуальных свобод.»
«Всё для государства, ничего кроме государства, ничего против государства!».
(с) Бенито Муссолини
Общественные институты редко достигают идеальной формы в местах своего возникновения. Они всегда отягощены всякими «костылями»: промежуточными и традиционными элементами, через которые прорастает нечто новое. А вот те, кто берёт с них пример, имеют уникальную возможность построить нечто образцовое... естественно, до основания разрушив свои собственные институты.
Так, родиной европейской парламентской демократии являются Испания и Англия. О первой не будем, потому что всё слишком грустно, зато туманные альбионцы досель являют нам пример невообразимо запутанной системы, в которой страшно отменять закон 500-летней давности – никогда не знаешь, что именно на него опирается и не приведёт ли случайно эта реформа к коллапсу всего правосудия. И странный для нас рудимент: деление депутатов на тех, кто «в офисе», в смысле, параллельно занимают государственные посты, и «заднескамеечников». И сама структура парламента, с его двумя противостоящими лагерями и балконом для депутатов «второго сорта». И дикое распределение полномочий между офисами-министерствами (которые, вдобавок, ещё и имеют различный статус, поскольку создавались с разницей в века).
Удивительно ли, что образцовой парламентской демократией стала Франция, в которой все правила были записаны «с нуля» просветителями-энциклопедистами и введены в действе на пожарище, оставшемся после падения монархии? Вот где и чёткость и логика: и с процедурами, и с правами, и с разделением функций.
Точно так же президентская демократия, возникшая в Нидерландах после окончательного разрыва с Испанией, была отягощена грузом традиций, издержек и противовесов, результатов компромисса, без которого консервативное большинство вообще отказалось бы от изменений. А уже на просторах Северной Америки система была воплощена так, как её видели за двести лет до того мечтатели, начитавшиеся древних латинян. (Заметьте, многие понятия перекочевали в США дословно, включая даже слово «штаты»).
Классический феодализм с «феодальной лестницей», чёткой регламентацией правил подчинения, разделением светской и церковной власти, существовал только в новосозданном средневековом государстве – Иерусалимском королевстве, да и то недолго, как вы понимаете.
О практической реализации «государства победившего пролетариата»(тм) и его отличиях от плодов того же корня в Европе я помолчу.
Не является исключением и фашизм. Казалось бы, образцом для подражания в 20-30-х годах прошлого столетья обязана была стать Италия под водительством мудрого дуче... но нет. Мало кто помнит, что страшные-престрашные фашЫсты пролезли во власть на чистом блефе, что их поначалу мало кто принимал всерьёз, рассматривая лишь в качестве орудия против «народных ардити». Соответственно, и корпоративное государство (как по-научному называют фашизм) в Италии было ограничено громадным количеством оговорок и полумер. А вот «идеальная» реализация фашизма, скопированная позже многими странами мира, случилась несколькими годами позже в странном месте под названием... Португалия.
Поскольку в наших школьных учебниках история Португалии заканчивается где-то в XVI веке, то нелишним будет уточнить, как они дошли до жизни такой.
Португалия во многом имела судьбу, сходную со своими христианскими соседями по Иберии: Леоном и Кастилией и Арагоном. Нищее средневековье, наполненное Реконкистой и междоусобицами. Внезапное богатство, связанное с Великими Географическими Открытиями и монополии на ввоз колониальных товаров. Борьба за светлое католическое будущее во всём мире. (В этот момент Португалия долею династических судеб на полвека даже стала частью Испании). XIX-й век, состоящий из непрекращающихся гражданских войн между либералами и консерваторами...
Правда, в отличие от Испании португальские монархи умудрились сохранить почти все свои колонии. Особенное место при этом занимала Бразилия, где была объявлена отдельная монархия во главе с племянником португальского короля (потом Португалия и Бразилия несколько раз попеременно друг друга завоёвывали... но это слишком длинная история для комментария в скобках).
Другой особенностью Португалии был древний союз с Англией, заключённый ещё в далёком XIV веке и формально существующий до сих пор, несмотря на огромное количество смен династий и режимов в обеих странах. Альбион столетиями рассматривался как надёжная и достойная доверия сторона. Именно поэтому для высших слоёв страны стал огромным моральным ударом договор 1890-го года об африканских колониях. Португальцы лелеяли мечты о «второй Бразилии»: трансконтинентальной португальской колонии от Анголы до Мозамбика. Но у британцев, особенно у гиперактивного колониалиста Родса, были другие планы: железная дорога Кейптаун-Каир. Британская империя, находившаяся в пике формы и самодовольства, сказала союзнице презрительное «ша» – и той пришлось утереться.
«Розовая карта» – влажные мечты португальцев о колониях в Африке
Это был непоправимый удар по авторитету монархии. Португалия и так была самой нищей из стран Западной Европы, а тут даже остатки престижа были растеряны. Плюс общеевропейские брожения: анархисты, социалисты, бомбисты... В общем, когда в 1908-м двое революционеров отправили короля Карлуша I и его наследника Луише Филипа следом за Александром II Романовым и Умберто I, никто особо не плакал. Выживший младший сын видал государственные дела в гробу и через два года даже не попытался сопротивляться перевороту, отменившему монархию и установившему в Португалии республику.
Это были страшные времена. Страна, за всю свою вменяемую историю не знавшая свобод, внезапно получила всё... включая ответственность за собственные поступки. В результате Португалия получила свои «лихие 90-е»: коррупцию, махинации, хищения, банкротства, скандалы, безответственность, – надолго сделавшие слово «республика» ругательным. За неполные 16 лет первая республика пережила 8 президентов, 44 правительства, 21 революцию, 17 попыток переворота и 158 всеобщих забастовок. В общем, ни дня без праздника.
Под давлением Антанты в 1916-м Португалия, совершенно неготовая к войне, таки присоединилась к «силам добра» и отправила контингенты во Фландрию.... где о них и забыла. Ни боеприпасов, ни тёплой одежды, ни медикаментов... Половина корпуса в результате вышла из строя; не столько даже из-за боёв, сколько от болезней. Португальцы жили буквально иждивением «принимающей стороны», англичан, и скоро их отправили в тыл, от греха подальше. Пользы от этого было никакой (кроме орденов португальским генералам), зато позора нахлебались все.
Стоит ли удивляться, что в 1926-м, опять синхронно с испанскими коллегами, португальская армия совершила переворот. У кормила стал генерал Антониу Оскару ди Фрагушу Кармона. Предсказуемо, экономика от этого расти не стала, да и порядок военные навели какой-то невесёлый, кладбищенский. И пойти бы Португалии опять по испанскому пути, с интербригадами и пятыми колоннами, но тут Карамона сумел сделать то, что не получилось у его испанского коллеги де Риверы – найти толкового управленца.
Антониу Оскару ди Фрагушу Кармона (1869–1951), кавалерист, генерал (с 1947-го маршал), командующий португальским корпусом во время ПМВ (прямо из кабинета в Лиссабоне, так как во Фландрии было сыро и скучно), бессменный президент Португалии в 1928–51.
Звали его Антониу ди Оливейру Салазар, и был он, в отличие от большинства правителей-современников, не политиком и не военным, а «белым воротничком», университетским профессором экономики.
Салазар был представителем поколения консервативного католицизма, во многом сделавшим историю первой половины XX века такой, как мы её знаем. Дело в том, что в середине XIX века католическая церковь в тщетной попытке остановить национальные движения (в первую очередь в Италии) пустилась во все тяжкие и... как бы это вежливей сказать... дискредитировала себя в глазах образованных классов Европы. Согласитесь, кодекс запрещённых книг, в который вносилось всё самое свежее и интересное, ярая принципиальная антинаучность вплоть до мракобесия, постоянный шпионаж, включающий даже обязательство нарушать тайну исповеди в случае опасности Священному Престолу... В общем, малопривлекательная картина. Стоит ли удивляться, что к концу столетья антиклерикализм стал не просто модным, он превратился в «ком иль фо». Дошло до того, что король Италии Умберто, восходя на трон, вычеркнул из текста присяги клятву на Библии, оставив только упоминание о верности нации.
К сожалению, новые либеральные верхи совершенно не заботило, как они выглядят в глазах «простого народа»: крестьян и мелких местных элит, далёких от высокопарных рассуждений о нации и просвещении, зато полностью погружённых в традиционный религиозный дискурс. Естественно, такие люди не могли претендовать на власть. Но они воспитали целое поколение правильных, благопристойных и искренне верующих детей, для которых либерализм, парламентаризм и демократия были ругательствами. А когда либеральные правительства Европы схлестнулись в бойне Великой Войны, у них появился и железобетонный аргумент для масс:
Вот до чего доводит отрицание Бога! Вот вся извращённая суть ложных идолов! Вот расплата для тех, кто променял веру предков на выдумки бездуховных интеллектуалов!
Именно такое поколение стало надёжной основой правых режимов в межвоенной Европе, искренними адептами и солдатами националистических движений: фашистов в Италии, национал-социалистов в Германии, фалангистов в Испании, фронтистов в Швейцарии, социал-христиан в Австрии...
Был таким и молодой Антониу, поздний сын деревенского землевладельца Антониу ди Оливейра и начитанной, но набожной Марии ду Режгате Салазар, выпускник духовной семинарии и магистр права провинциального университета города Коимбра, древней столицы Португалии, получивший в 1918-м (в 30 лет!) докторскую степень по специальности «политическая экономика».
Скромный университетский профессор Антониу ди Оливейра Салазар. «Для меня это большая неожиданность. Ещё вчера я не знал, что буду нашим губернатором»(с)
Когда в 1926-м его, 38-летнего профессора, пригласил в правительство генерал да Кошта, Салазар ответил скромно, но твёрдо: только на моих условиях. Условия – никто, НИКТО кроме меня не вмешивается в финансовую политику. Диктатор от такой подачи немного прифигел, и поначалу переговоры ни к чему не привели: зануда укатил обратно к себе в провинцию преподавать основы экономики оболтусам. Но кризис начал кровожадно щёлкать челюстями возле самых чувствительных мест бюджета, и хунта сдалась: в 1928-м Антониу ди Салазар был назначен министром финансов с чрезвычайными полномочиями.
Он немедленно урезал государственные расходы, ввёл драконовские меры против неплательщиков налогов и уже через несколько лет не просто выплатил госдолг, составлявший на тот момент почти годовой ВВП страны, но и свёл бюджет с профицитом. После этого в правительстве не было более влиятельного человека, чем Салазар: к нему начали обращаться за разрешением даже те, кто формально в его подчинение не входил.
За финансами и экономикой самым логичным образом последовала и политика в целом. Ставший премьером Салазар не стал фантазировать и попросту скопировал у итальянцев постулаты корпоративного государства (от латинского corpus – тело), в котором государство представляется единым целым, а его сообщества – частями тела. Соответственно, человек был в этом теле не более чем клеткой, и его интересы должны были служить интересам большего, то есть государства.
Португальская молодёжь – за порядок и процветание!
Салазар и коллегия его единомышленников сформировали основы новой конституции, названной Estado Novo – Новым Государством. Хотя за основу был взят фашистский опыт Италии, но были сделаны некоторые важные уточнения. Салазару претило «цезарианство» Муссолини, которое он считал проявлением язычества. С не меньшим презрением отзывался он и о германском нацизме как противоречащем доктрине «несть ни эллина, ни иудея». Поэтому базовой идеей стал католицизм, в прямом смысле слова опирающийся на энциклики Папы (плюс колониализм и прочее «бремя белого человека» – на такое у патриотичного португальца рука не поднялась бы). Женщинам было даровано право голоса, однако существовал и имущественный ценз, отсекавший от выборов 3/4 населения (их права обязаны были представлять ассоциации- gremios и «народные дома»).
Всё Новое Государство в одной картинке
Ди Салазар был педантом и перфекционистом. Поэтому он реально запретил ВСЕ политические партии, включая католические и – па-бам! – фашистские. Тому що в натурі послідовний!
Мир и гармония между рабочим и работодателям в лоне церкви. Политическая борьба – мишура, ведущая к раздорам. Поэтому партии запрещаются. Есть только корпорации – сообщества по профессиональному признаку, которые формируют Национальную Ассамблею. Впрочем, прав у Ассамблеи почти нет, всё решает президент. Свобода слова сохраняется, но у правительства есть право отменить его в любой момент «ради государственных интересов». Отчитывается при этом правительство только перед президентом. Преследований по национальному признаку нет (и огромная еврейская община Португалии вздыхает с облегчением), но все должны помнить, что государство – превыше всего!
Тело не может обойтись без иммунитета: и для удаления «вредоносных организмов» создаётся тайная полиция, PIDE (порт. Polícia internacional e de Defesa do Estado – Полиция по международным делам и защите государства). Для поддержания тонуса создаётся и внеправительственная силовая структура – Португальский Легион, сочетающий функции штурмовиков и комсомола.
Комсомол – кузня кадров! (вольный перевод с португальского)
Как индивидуальное тело не нуждается для поддержания жизни в других телах, так и государство должно быть самообеспеченным: и Португалия становится на путь дипломатической самоизоляции и экономической автаркии. Да, правительство Салазара не воспрещает добровольцам отправиться на войну с коммунистами в соседнюю Испанию (в определённый момент Португалия даже даёт франкистам базы на своей территории и закрывает глаза на несанкционированный переход границы вооружёнными отрядами), а потом и в далёкую Германию, но никакого поощрения со стороны властей нет. Хочешь воевать – твоё дело, лишь бы не во вред Великой Португалии.
Но никаких союзов, никаких войн, никакой «великой идеи» мирового масштаба. Мы маленькая, но гордая страна – от...есь от нас. Правда, в 1943-м пришлось дать слабину и, чтя старый договор, предоставить Британии аэродромы на Азорах... но не более того!
Добрый и справедливый (1940)
Глядя на спокойную, патриархальную и умиротворённую Португалию, многие попытались повторить её опыт. Конституцию Estado Novo с небольшими изменениями скопировали многие из тех, кому был близок католический консерватизм, в частности фашистская Австрия и бывшая колония – Бразилия.
Так что когда вы слышите, что какого-то бразильского политика называют фашистом, учтите, это не ругательство, как принято на территории пост-совка, а просто характеристика.
(С этим связан и один иронический парадокс. В 1942-м бразильский диктатор Жетулиу Варгаш официально объявил войну «странам оси» и направил военный корпус на итальянский фронт... то есть официально фашистское государство в союзе со «странами демократии» воевало против нацистов на родине фашизма).
Но вернёмся в Европу. Война закончилась, и в 1949-м, на радость советским пропагандистам, Португалия, будучи официально фашистским государством, вступила в НАТО. Полезного она там ничего не делала, но очень символизировала.
Собственно, Португалия и была идеальным фашистским государством для многих западных политиков: чтоб давило коммуняк и не лезло не в своё дело за границами. Такой они в своё время хотели видеть Италию, но с характером дуче да итальянской обидой на несправедливую Версальскую систему...
А фашистская Португалия старела вместе со своим набором несменяемых лидеров. Вроде бы и жить можно, особенно если не отрывать глаза от земли. И карьеру сделать, если знаешь нужные лозунги. И даже какой-то рост ВВП наблюдается, новые заводы строят, даже крестьян грамоте научили... Но что-то не грело.
Нет, жить можно и при фашизме. И радоваться жизни, и даже молча благоденствовать, но вот беда – остальной мир, демократичный и всё больше интегрирующийся, рос намного быстрее. Причём без тайной полиции и пыток для инакомыслящих. И пока Португалия строила металлургические заводы по технологиям начала века, другие страны уже переходили на пластик и электронику.
Лиссабон 60-х
Но верхушка, 30 лет просидевшая в окружении одних и тех же подобострастных лиц, понять это была уже неспособна. Сам ди Салазар, оставаясь лично честным и скромным человеком, совершенно потерял связь с реальностью, перестал лично общаться с министрами, отдавая указания на клочках бумаги, а под конец жизни попал под влияние собственной экономки, Марии ди Жезуш, которая замкнула все контакты с внешним миром на себя. В 1965-м, опасаясь внутренней конкуренции, Салазар отдаёт приказ убить генерала Умберту Делгаду, главу «дозволенной оппозиции».
Мария де Жезуш Каэтано Фрейре (Maria de Jesus Caetano Freire) (1894–1981). Всесильная экономка Салазара. Под конец жизни контролировала его во всём, включая даже общение с другими женщинами... при том что у неё самой с диктатором романа-то и не было. Интересное поле для психоаналитиков
В 1968-м Антониу свалил инсульт, но никто не рискнул сообщить ему, что надо отдавать власть другим. Целых два года вокруг немощного диктатора ломали комедию: приносили фальшивые документы, сочиняли новости об успехах экономики, – пока 27 июля 1970-го года отец португальского фашизма не отдал богу душу.
А Португалия тем временем начала разваливаться, причём началось всё, как это часто бывает, с колоний. В 1960-м восстали Ангола, Мозамбик и Гвинея. На подавление восстания была отправлена 200-тысячная армия (это 8 миллионах населения всего), но экономика этого выдержать не смогла. Через год Индия практически без боя захватила Гоа. Но в Африке, Португалия решила дать бой. Он оказался «последним и решительным» – и хотя и продлился более десятка лет, был проигран с треском. И в Анголе, и в Мозамбике португальцам пришлось драться не просто с местными повстанцами – а против кубинских войск, советских военных советников и сил специального назначения, на фоне массированной поддержки оружием не только со стороны СССР, но и социалистического Китая – который пытался конкурировать с СССР за звание самого главного борца за деколонизацию и носителя самой верной версии марксизма. Общий дух забега хорошо иллюстрирует герб современной Анголы, с перекрещенными мачете и мотыгой. Чьё именно оружие победило, тоже несложно догадаться – ибо современные герб и знамя Мозамбика, на самом почетном месте, изображают Автомат Калашникова. Потери (всех сторон) исчислялись десятками тысяч человек, на родину возвращались покалеченные и сломленные солдаты. В страну, спасаясь от ужасов войны, и неизбежных преследований (а финал уже был не за горами, и становился все более предсказуем) будущих властей (зачастую коммунистических или маоистских) хлынуло 1.5 миллиона белых беженцев-реторнадуш, которые в жизни не видели метрополии и оказались чужаками и там, и здесь.
Новое правительство не обладало ни авторитетом, ни харизмой, ни умениями покойного диктатора, и экономика полетела к чертям. Началось бегство капитала из страны, а брожения затронули основу режима – армию, ибо умирать в далеких колониях приходилось военным, а купоны с колониальных дел стригли совершенно другие люди. В апреле 1974-го левое офицерское «Движение капитанов» совершило переворот, вошедший в историю под названием «Революция гвоздик». Вскоре в Португалии официально была провозглашена республика. Измотанная войнами, в конце концов Португалия вынуждена была признать независимость своих бывших африканских колоний.
Лиссабонцы устроили флешмоб: вкладывали гвоздики в стволы винтовок у солдат в оцеплении
В 1986-м году Португалия вошла в ЕС, но ещё долгие годы была самым бедным его членом. Старики до сих пор вспоминают эпоху Салазара, как времена спокойствия и справедливости. «Тому що порядок на..., був»(с).
Acknowledgments
Данный блог является научно-популярным. В статье могут быть изложены точки зрения, отличные от мнения автора.
В порядке саморекламы
Вашему вниманию предлагается уже три (!!!) книги:
1. Сим объявляется подписка на новую книгу Хавра «Величний Світанок OFTHEMAYBUTNIE». (вполне себе приключенческую! «на злобу дня, месяца, года, века!..» ;-) Спешите добыть -- и не говорите, что не слышали! :)))
https://balovstvo.me/khavr/svitanok
2. Перед вами единственная и уникальная (вру, третья и улучшенная) форма для заказа книги Алекса Хавра «Сказки Нового Времени, или что вам не говорили в школе, да вы и не спрашивали». Спешите, последняя гастроль в этом тысячелетии!
https://balovstvo.me/skazki-novogo-vremeni
3. Передзамовлення книги «А потім прийшов Цезар…» видавництва «Фабула»
https://fabulabook.com/product/a-potim-pryjshov-tsezar/
В порядке саморекламы-2
Канал в Телеграме: https://telegram.me/KhavrHistory
Мои гениальные работы, вдохновляющие цитаты и просто материалы на историческую тему, которые мне кажутся интересными :)
Если у вас внезапно есть желание поддержать исторический Провал канал, чтобы он не сильно проваливался, то вы можете сделать это здесь