Завтра, 14 сентября, наступает финальный этап утверждения кандидатов в новый, реформированный состав Верховного суда. Всё это — часть реформы судебной системы. Всё это, как водится, очень скучно, никаких тебе шоу и никаких эмоций. Понятно, что по популярности обсуждения судебная реформа никогда не побьёт «прорыв границы», не говоря уже о вечных темах вроде гей-пропаганды, грудного вскармливания и гомеопатии. Максимальный отклик от «диванной общественности» — «все они сволочи, ничего хорошего не будет, переключите канал».
Однако я не смогла не внести свой скромный вклад в информирование об этом малоинтересном, но много значащем процессе. Вот вам дюжина вопросов на тему происходящего — и, соответственно, ответы на них.
– Что вообще происходит (для тех, кто в танке)?
– В прошлом году наконец была утверждена «дорожная карта» и стартовала судебная реформа, одна из ключевых для страны. По задумке архитекторов, обновление судов было решено начать с Верховного (ибо рыба, как известно...). Для этого был проведён открытый прозрачный конкурс. Конкурс проводила Высшая квалификационная комиссия судей Украины (ВККС) под руководством С. Козьякова. Длился он 9 месяцев. В августе список из 120 финалистов-победителей конкурса был передан в Высшую Раду правосудия (ВРП). С завтрашнего дня ВРП приступает к рассмотрению и утверждению кандидатов.
– А ведь говорили, что подобного конкурса ещё никто не делал?
– Это правда. Конкурс действительно был беспрецедентным в современном мире. Настолько масштабной судейской переоценки с такой степенью открытости данных не было нигде в мире. С этой точки зрения нам есть чем гордиться.
– Но позвольте, ведь конкурс действительно был совершенно прозрачным, всё транслировалось на ютуб, что там можно было намухлевать?
– К сожалению, не трансляцией на ютуб единой определяется прозрачность конкурса. Я допускаю, что господин Козьяков и его соратники действительно провели огромную по масштабу работу, в том числе методологическую (напомню, аналогов в мире нет). Однако в результате, если поинтересоваться как следует, окажется, что из 1000 возможных баллов оценивания совершенно прозрачному и объективному начислению подлежат в лучшем случае 300. Остальные 700 начислялись по каким-то довольно субъективным критериям членов ВККС. (Если очень интересно — я распишу методологию оценки отдельно, сейчас не хочу тратить время и занимать место, конкурс в любом случае уже завершился).
– А говорят, что в конкурсе оценивались не только профессионализм, но и этика, а также доброчестность кандидатов?
– Это не говорят, так оно и было. Более того, наибольшую активность в освещении конкурса проявила как раз Громадська Рада Доброчесностi (ГРД). На каждого кандидата ГРД (с деятельной помощью неравнодушных граждан) составляла досье. При неблагоприятном выводе ГРД вопрос о кандидате должен был пройти голосование ВККС. И такие голосования проходили — закрыто. Мы не знаем, кто из членов ВККС отдавал свой голос для преодоления конкретного вето. Более половины негативных выводов ГРД были преодолены.
– А как вообще в списке финалистов оказались судьи, чьи решения были признаны неправомочными ЕСПЧ?
– Хороший вопрос. Они там действительно оказались, причём не один. Этот вопрос я лично задавала господину Козьякову. Глава ВККС бойко объяснил, что неправомочным было признано решение судейской коллегии, и то, что шестеро попавших в финалисты фигурантов были с своё время членами той или иной коллегии, не значит, что каждый из них выступал за это самое решение. И вообще ЕСПЧ тоже не ангелы и часто принимают решение, руководствуясь формой, а не содержанием. (Впрочем, замечу в скобках, что по конкретным делам претензии были именно в содержательной части. Например, фигурантом одного из этих дел был наш нынешний генпрокурор. А теперь осудившие его судьи (решение которых раскритиковал ЕСПЧ) на короткой финишной прямой перед попаданием в ВС).
Тут же был задан встречный вопрос: если эти конкретные судьи были против, они могли оформить «особое мнение». Они его оформляли? Если нет — у ВККС есть все основания отстранить их от конкурса, а не стараться заняться их трудоустройством. На этот вопрос у господина Козьякова ответов уже не нашлось.
– Ладно, мы поняли, что всё плохо. Насколько плохо?
– На данный момент по мнению ГРД в списке финалистов есть конкретно зашкваренная «тридцатка». Кроме уже упомянутых фигурантов с претензией от ЕСПЧ в анамнезе, там есть котики, которые покрывали «судей Майдана», есть зайчики, которые запрещали мирные собрания в те же времена, есть собачки, сбрехавшие в декларации о доходах либо те, чей уровень жизни откровенно не совпадает с задекларированными доходами, есть замаранные в «политических» делах. Ознакомиться со списком можно здесь: http://rpr.org.ua/wp-content/uploads/2017/08/30-fi... Не поленитесь. Могу только напомнить — мы НЕ ЗНАЕМ, кто из членов ВККС отдал свой голос для преодоления вето ГРД по каждому сомнительному кандидату. Методология «самого честного и открытого конкурса» этого не предусматривала.
– А как же быть с Президентом, который поздравил нас с успешно проведённым конкурсом и отчитался об обновлении судейского состава Верховного Суда на 80%?
– Будьте как хотите. Можно назвать это заявление «небольшой манипуляцией цифрами», но как раз наоборот — 80% финалистов имеют судейский пост в анамнезе. Это не хорошо и не плохо, это факт. Ещё один факт — западные доноры тоже дали свою оценку результатам конкурса. И они были менее позитивны (видимо, их не научили постулату, что зрада погубит эту страну). И отметили, что окончательное назначение ряда одиозных претендентов сведёт все труды по проведению конкурса на нет и похоронит доверие общества к судейской системе. Но в этом месте Президент, как водится, сделал вид, что у него нет ушек.
– Но подождите. С этими условными тридцатью понятно, но откуда вы знаете, что все остальные из списка, про которых мы ничего не знаем, окажутся порядочными людьми и будут судить честно?
– Да, среди финалистов есть те, про которых мы ничего не знаем. Нет, у нас нет никакой гарантии, что они окажутся порядочными людьми. Но это точно не повод пропускать в финал негодяев, про которых мы знаем, что они негодяи.
– Но если ВРП не проголосует за этих кандидатов, это что же, надо будет заново проводить конкурс? Ещё девять месяцев? Еще чертовы миллионы долларов? Ещё неопределённое время жизни с парализованным, как сейчас, Верховным Судом?
– Нет. В финальном списке — 120 кандидатов. Для того, чтобы ВС заработал, достаточно 65. То есть «квота на отсев» имеется, можно не переживать.
– Да что вы вообще говорите, у ВРП в принципе нет полномочий кого-то отклонить, они чисто техническая инстанция!
– Это не так. Кому-то выгодно убеждать нас, что это так, но мы с вами молодцы и заглядываем в законодательство, ст. 79б часть 19 ЗУ «Про судоустрій та статус суддів». И убеждаемся, что Высшая рада Правосудия может отклонить кандидатуру судьи, если у неё имеются «обоснованные сомнения в соответствии кандидата критериям доброчестности или профессиональной этики, а также иные обстоятельства, которые могут негативно повлиять на общественное доверие к судебной власти в связи с таким назначением». Остаётся поспорить, будет ли назначение фигурантов «великолепной тридцатки» подрывать доверие к судебной власти. Приступайте.
– Слушайте, а почему вообще нельзя было обойтись в финальном списке без совсем уже одиозных фамилий, о чём ВККС думала, у них был простой и действенный метод их выкинуть — вывод ГРД и всё, они что, не понимали, что подобные фамилии в финале вызовут скандал, дискредитируют и сам конкурс, и репутацию членов ВККС, ну нельзя же такое творить под светом прожекторов?
– Именно этот вопрос практически в такой формулировке я задала главе ВККС на встрече по результатам конкурса. Ответа я не получила. Так что мы с вами можем думать, домысливать, предполагать и конспирологирировать даже. Но держать этот вопрос (и отсутствие ответа на него) в голове я бы всё-таки рекомендовала.
– Так что делать-то?
– В данный момент — изучать информацию. Заручаться экспертным мнением западных доноров (у них есть способы давления на, и этим, к счастью, занимается ГРД). Следить за процедурой утверждения судей. Поднимать общественную дискуссию, способную дойти до членов ВРП. Там есть приличные люди (примерно трое), и они сами говорят: «Будет давление — будет отвод, не будет давления — тихо примут списком».
Чем громче будет шум, чем пристальней внимание, тем выше шансы не пропустить в ВС зайчиков, котиков и собачек, а также прочих тварей. Понять, что сейчас происходящее в стенах ВРП — самое важное для этой страны. Потому что судьи ВС назначаются пожизненно. Потому что второго шанса обновить судебную систему у нас не будет. Потому что если мы не сделаем это сейчас, можно паковать чемоданы и валить.
Говорить. Обсуждать. Репостить. Давать понять, что мы с вами — есть. И мы следим за руками.
