В родовых муках весенних гроз, в околоплодных водах последних майских ливней рождается долгожданный младенец июнь. Круглощекий вундеркинд и румяный подросток, любимец и баловень, он растет и хорошеет — под высоким ярким небом, в медовом аромате длинных горячих дней.
Июль — это взрослый его расцвет и самый сок.
Июль успешен и щедр до расточительности — с охапками роз, шашлыками, звездопадами бриллиантов и персиками в пиале на столе.
Красивые загорелые женщины в открытых сарафанах любят июль и пьют с ним вино допоздна теплыми вечерами. Он дарит им босоножки и бикини, и везет к морю. Туда — где малышня в восторге визжит в соленых брызгах, обнимая его за сильные плечи.
Август капризен и быстро устает. Он то жалуется холодными ночами, вспоминая о скорой осени, то щеголяет поздними цветами — словно последними модными рубашками. А потом он уже тихо дремлет в качалке под яблоней в заросшем саду — скоро поседевший, в стареньком свитере, с пузырьками таблеток в кармашке — и без конца угощает всех арбузами и надоевшей антоновкой: «Вы это... кушайте... для кого это все?.. я для вас старался, мне-то самому что... мне немного надо...»
И уходит быстро, в один день. Всех одаривший, обо всех позаботившийся.
И мы помним каждое свое лето — каждую ступеньку той странной лестницы, что ведет всех нас.
Ниоткуда.
Никуда...
