За последние четыре года я вроде бы разучился удивляться тому многообразию свойств и качеств, которые формируют суть современного понятия среднестатистический россиянин. И все же, каждая частность меня по-прежнему выводит из равновесия и повергает в шок.
По дороге из Харькова в Москву сломался автобус. Мы где-то слегка за Курском и за окном едва-едва начинает брезжить рассвет — то ли 6, то ли 7 утра. Раздолбаи шоферы с матом и стрёмными пророчествами относительно того, где нам придётся коротать ближайший понедельник, начинают ковыряться в давно просроченной начинке нашего буса. А я, выждав некоторую паузу, выхожу на дорогу и начинаю «ловить» машину. Неожиданно и кстати тормозит рейсовая маршрутка «Курск — Брянск». Так далеко мне не надо, а вот до Орла был бы самый окей.
- Давай, садись! — торопит водитель. И я бросив на ходу «Сейчас возьму вещи!» бегу за сумкой.
В салоне моего нового транспортного средства темно и я только с третей попытку разбираю, что кроме водителя, женщины лет 60 и невнятно шевельнувшегося лежачего тела в самом конце салона, больше никого. Вау! Да это куда комфортнее межгосударственного экспресса! Достаю кошелёк, чтобы оплатить проезд. Тётка, с переднего сиденья, которая уже наверняка немало перетёрла за жизнь со своим извозчиком и, видимо, истосковалась по чему-то новому, встряёт с вопросом:
- А что за автобус-то?
- «Харьков — Москва»... — отвечаю.
Вот чего не хватало для того, чтобы взбодриться в этот ранний час и перевернуть тишину полусонной маршрутки, так это Харькова. Точнее, конечно же Украины!
- И как там у вас в Харькове? Всё никак не хочет Украина подпускать к себе Россию... — Последние слова прозвучали не то вопросом, не то констатацией печального факта, который требует конкретики и развития сюжетной линии от собеседника. Я и продолжил.
- На танках?
Её замешательство было коротким, но очевидным.
- Как? На каких танках?...
- Ну а на чем? На «буках» Россию подпускать?
Опять короткая пауза. После неё женщина всё еще слабо выказывает признаки понимания и уверенности в том, что перед ней именно тот, кто нужен.
- А при чем тут танки? Мы с Украиной не воюем...
- Ну да... И в Крым и в Донбасс никто не заходил и не завозил сотни танков и пушек.
О! Наконец! На этом-то месте и случилось озарение, кто здесь и как надо с ним разговаривать. В оборот пошли совсем другие слова и терминология.
- Да если бы Путин захотел, он бы вообще покончил с этой Украиной раз и навсегда...
Я только успел вставить насчет путинских соплей, которыми он в таком случае рисковал умыться, как с левого фланга, а именно с водительского сиденья, тоже обнаружились признаки активности. Да еще какой!
- Он бы этих бандеровцев размазал тонким слоем вместе со всей этой НАТОвской сворой. Они бы забыли вообще что такое независимость... Держаться надо за Россию, а не воевать с ней!...
Прозвучало назидательно. Но для убедительности мои словоохотливые собеседники зарядили еще минут на 10. Вспомнили конечно же и Америку, и санкции, и «эту горбатую Меркель»... Я уж не говорю про Порошенко, по поводу которого самый безобидный пассаж звучал почти как пророчество Моисея: «Да его в Киеве сами украинцы разорвут на части». Каюсь, я моментально осознал, что слишком неосмотрительно забыл о своём клятвенном обещании не вести в подобной аудитории разъяснительных бесед. Забыл — и получил. Сначала, как только зашёл, я приземлился в соседнем ряду от зачинщицы «дискуссии», а тут подумал, что надо бы подальше, да еще врубить телефон и наушники с недосмотренным в автобусе кино. Пустой салон позволял хотя бы такую степень изоляции. И я пересел. Тётка с дядькой еще долго упражнялись в идейной непримиримости к врагам России и понимании геополитической ситуации.
Утихли уже на подъезде к Кромам. В какой-то момент я заметил, что водитель что-то говорит с изменённой интонацией и тянет в мою сторону какие-то деньги. Ну конечно же, вот оно! Дискуссия вышла на качественно новый уровень — настал черед высадить неблагонадёжного попутчика «нахервчистомполе». И я потянулся за деньгами. Оказалось, что нет, это в России такая четкая фискальная политика. Если берешь пассажиров не на станции, то никаких формальностей. А если касса рядом, то надо оплатить по форме. Форма меня, кстати, удивила не меньше, чем добродетельность этого уже седого как лунь и при свете дня вполне интеллигентного на лицо человека — без паспорта никакой билет не купишь.
Словом меня довезли и до Кром, и до Орла. Та дружелюбная тётушка-украинолюбка в Кромах вышла. А маршрутка наполнилась под завязку другими типичными обитателями российской периферии — бабушками и несовершеннолетней молодёжью. Жарких и страстных «аля Киселёв» речей больше не звучало. Было всё максимально спокойно и местами, казалось, даже политически толерантно.
Возможно, водитель подустал от своего энтузиазма. Или же понимал, что подобные разговоры могут просто закончиться линчеванием, а ему в служебном транспорте кровь, пусть даже и «пятой колонны», ни к чему... А впрочем какая разница. Главное, что спектр душевных качеств русского человека широк настолько, что смирению и отходчивости там тоже есть место.
