«Россия — страна-верблюд», або «пригоди» респектабльного швейцарського буржуа Uljanow (22.04.1870) в обезбашеній московії 1917-го року.
Приїхав в опломбованому вагоні «Вагон, не подлежавший досмотру, вагон для неприкасаемых.» Зняв «котілок», натяг пролєтарську кєпку — став «своїм» і «найчеловєчнішим».
Побачив «Тимчасовий'бардак. Довалив його. Знищив класовий устрій (респект!). Увімкнув лампочку ГОЕЛРО. Запустив машину масового знищення незгідних і підозрілих без судів і слідств — „без чёртовой волокиты“ (вже як типовий азіат-московіт).
Побачив дупу свого „Воєнного комунізма“. Увімкнув задню до НЕПа.
Соратники очуміли „За что поролись?“ й завалили його самого.
Та назначили „святим“ на десятки років. Й породили нові класи партноменклатури.
„Стиляга“ тримав фасон й перед своїми
„Февраль 1917 года прозевал даже самый профессиональный из революционеров — Ульянов (Ленин). Ещё в январе 1917 года он с горечью писал: «Мы, старики, не доживём до грядущей революции». А потому в отчаянии или от скуки затеял в швейцарской эмиграции совершенно безнадёжную интригу: попытался склонить к бунту тамошних добродушных сыроваров и часовщиков.
Судить Ленина за февральский «зевок» не стоит. Россия — страна-верблюд, о котором писал в своём «Алхимике» Пауло Коэльо: «У верблюдов коварный нрав: они шагают и шагают без устали. А потом вдруг опускаются на колени и умирают». Так и две империи, петровская, а затем советская, сначала долго шагали, преодолевая непреодолимое, а потом опустились на колени и умерли.
Закономерно и неожиданно.“
„Не смени Ленин котелок на кепку, на всех площадях перед всеми обкомами и горкомами стояли бы монументы Ильича с котелком на голове или с котелком, придерживаемым левой рукой под мышкой, в то время как правая рука указывает дорогу в будущее. Не смени Ленин котелок на кепку, советские голуби лишились бы на будущие времена удобной посадочной площадки: на сферическом котелке особенно не посидишь.“
