Нужна помощь людей с воображением и художественным вкусом. Лично я не справляюсь. Я запуталась.
В фильме Анджея Вайды «Катынь» мы видим оккупированную советами Польшу.
Старшая сестра — слева, с темными волосами — коллаборант. Она говорит, что никогда Польша не будет свободной. Поэтому она приняла факт, что Польша под Кремлем, и уже стала большой начальницей. «Ничего, жить можно».
Младшая — справа, блондинка — в сопротивлении.
У них еще был брат, его расстреляли в Катыни.
Младшая сестра продает свои роскошные длинные волосы, чтобы сделать брату памятник. На памятнике она пишет реальную дату расстрела.
Расстрел был во время оккупации Польши Советами, а не во время немецкой оккупации.
Но Польша уже под Кремлем, и Кремль уже фальсифицирует историю, свалив расстрел польских офицеров в Катыни на немцев.
Старшая сестра убеждает поставить на памятнике дату, которая устраивает Кремль. Ну что ей стоит?
И гениальный Вайда, создавая вечную модель противостояния сотрудничающих с Кремлем и не сотрудничающих с Кремлем, вводит такой диалог:
Старшая: Будь благоразумной. Будь с нами, с живыми.
Для чего ты выбрала мертвых? Тебя сошлют или убьют.
Младшая: Я выбираю не между живыми и мертвыми, я выбираю между убийцами и убитыми.
Я выбираю убитых, а не убийц.
Младшую сестру отводят в подвал и расстреливают.
Все. Четко и ясно.
Коллаборанты — это такие существа, которые выбрали сторону убийц. Тут нет никакой двусмысленности и не может быть никакого словоблудия.
Теперь берем другой эпизод, другое время и другую страну, но тоже оккупированную Кремлем.
Грузия. 1991 год.
Только что Грузия стала независимой, выбрала первого президента.
Но уже в декабре Кремль вводит войска в Тбилиси.
Не успевшая сделать вдох Грузия, освободившаяся от СССР, опять попадает под оккупацию Кремля.
В Грузии снова власть Кремля и коллаборанты — Шеварднадзе и компания. Блокада и террор.
Всех сторонников законной власти расстреливают.
Зачищают, как людей из польского сопротивления.
Убито 40 тысяч грузин. Изгнано из Грузии 300 тысяч.
Я думаю, где мне взять художественное произведение, которое бы описывало это противостояние, эту трагедию?
Обычную, вечную трагедию, модель, предложенную Вайдой.
Ничего не могу найти.
И вспоминаю, что есть такой рассказ одного «поэта».
Русский поэт служит на радио Свобода и считается борцом с тоталитарным советским режимом.
Отлично. Не Вайда, конечно.
Рассказ о том, как наш русский поэт Игорь Померанцев посетил Тбилиси сразу после этого самого государственного переворота, после очередной оккупации Грузии Кремлем.
Поэт замечает, что Тбилиси разрушен, весь в ссадинах и синяках. (Что же вы так, грузины? Передрались зачем-то)
Заходит наш поэт в духанчик в Тбилиси.
Приносят нашему поэту «тбилисский салат».
Помидоры, огурцы, зелень, и заправляют подсолнечным маслом.
И тут всплывает главная метафора, которая на людей, чувствительных к художественным образам, действует сильнее, чем любая новость из телевизора.
Мысль такая.
«Ах, как не хватает в этом салате оливкового масла».
Как не хватает Грузии оливковых деревьев.
Оливковая ветвь — символ мира.
«Ну что же вы, грузины! Передрались, понимаешь».
Какая до боли знакомая интонация «миротворцев», «антивоенных комитетов», «мы за мир», «у вас в Грузии гражданская война».
А где, с вашего позволения, постановка вопроса, как у Вайды?
«Коллаборанты — это те, кто выбрал убийц».
А те, кто с убитыми, те, кто не предал свою историческую память — они все были убиты. Никого не осталось.
Кремль победил. Коллаборанты торжествуют.
Какая же это гражданская война?
Чем эта история отличается от истории оккупации Польши?
Не находите ли вы, что нам в Тбилиси салат заправили совсем другим маслом?
Не оливковым, и не подсолнечным.
Вот только название не могу придумать подходящее.
Не хватает мне художественного вкуса.
А Грузии катастрофически не хватает Анджея Вайды.
