«Общество теракта»

Вся информация может быть разделена на ту, к которой мы приобщаемся по необходимости, и на принимаемую для удовольствия. Заставить людей внимать чему-то можно, преподнеся эту информацию в упаковке страха. Простой человек может ворваться в топ-новости лишь в ситуации, когда он стал жертвой теракта, несчастного случая, либо сам совершил нечто ужасное. Именно эту особенность СМИ используют террористы, чтобы урвать кусочек всеобщего внимания, а значит – и власти над умами.

Страх является лучшим стимулом. Первоначальный смысл слова «стимул» — палка погонщика скота. Противоположностью стимула выступает мотивация — что-то вроде морковки, которую подвешивают перед ослом на палочке, заставляя тащить повозку. Конечно, свободная личность способна сама себя и стимулировать, и мотивировать. Но как быть с целыми обществами? Для них существуют правительства и массмедиа, подающие нужные сигналы, играющие роль стимулов. Реже – мотиваций, ведь кнуты обходятся дешевле, чем пряники. А в эпоху, когда информационное пространство стало глобальным, от отдельных правительств и государств в этом всеобщем движении уже мало что зависит. Роль медиа выходит на первый план. Именно они способны создавать определенные очаги возбуждения в коре головного мозга у миллионов людей сразу. И при этом такое стимулирование не выглядит как явное насилие.

Постепенно на смену деборовскому «обществу спектакля» пришло «общество теракта». Оно вырастает из спектакля, но является его более совершенной формой. Главная суть спектакля – созерцание, наблюдение; «спектакль», как и «спекуляция», происходит от лат. speculatio — выслеживание, высматривание. Но если в обществе спектакля ведется условная «война всех против всех», то в обществе теракта происходит четкое разделение общества на два лагеря. Дуализм против многообразия.

По Ги Дебору общество спектакля формируется созерцающими субъектами – атомарными пассивными единицами, объединенными лишь тем, что они сидят в одном зрительном зале, жуют одинаковый поп-корн и потребляют одну транслируемую им картинку. В каком-то смысле идею «общества спектакля» предвосхищал оруэлловский Большой Брат, который «следит за тобой». Такая идея была рефлексией эпохи, когда в мир входило телевидение, еще имевшее ограниченное число каналов. Сегодня, когда телеканалов тысячи, а интернет-сайтов миллионы, мы понимаем, что каждый зритель может сидеть в собственном театре и смотреть свой спектакль. В чем-то наши особенные спектакли пересекаются, а в чем-то расходятся. Люди, физически живущие рядом, способны одновременно обитать в совершенно разных информационных вселенных. Общество, объединенное географией, экономикой, может быть ментально разъединено, исповедовать различные ценности, верить в разные картины мира, придерживаться альтернативных взглядов на историю и проекты будущего. В этой ситуации объединить общество можно лишь повышением градуса впечатлений от демонстрируемой картинки. В кино новые постановки, собирающие наибольшие кассы, все более масштабны, затратны, эпичны. А в так называемой реальности место блокбастеров, собирающих полные залы, занимают эпидемии и теракты.

Теракт в качестве драйвера истории – явление не новое. Древние общества часто утверждались через террор. Смена власти совершалась через захваты и перевороты. А мирный период жизни сопровождался показательными кровопусканиями: жертвоприношениями пленных у майя, боями гладиаторов в Древней Риме, публичными казнями в средневековой Европе. Созерцая смерти, общество приобретало опыт общих переживаний. Именно из ритуальных жертвоприношений родился театр (драма, спектакль), а позже – современное кино и СМИ в своем массовом сегменте. Поэтому спектакль предполагает кровопускание. Теряя кровь, общество стимулируется к восполнению утраченного подобно тому, как организм донора восстанавливает прежний уровень крови.

Новейшее время началось именно с теракта — убийства наследника австрийского престола, послужившего поводом Первой мировой. На протяжении всего ХХ века терактами подогревался интерес к тем или иным политическим темам. Если теракт не обретает общественного резонанса, он теряет смысл. А сила этого резонанса будет зависеть от изощренности и кровавости акта. Но началом подлинной эпохи общества теракта можно считать 11 сентября 2001 года. Оставим за скобками теории по поводу авторства событий того дня в США, достаточно судить по их итогам. Главный месседж 11 сентября: террор — реальность, которая всегда рядом, готовая в любой момент нарушить спокойное течение твоей жизни, даже если ты обитаешь в отдалении от горячий точек, в центре мегаполиса, в успешной стране.

Теракт позволяет обществу переоформиться, вновь ощутить полноценным социумом. Поэтому теракты стали важной силой общественной эволюции на сегодняшнем историческом этапе. Собственно, каждое общество обретало себя через единство героев и злодеев, составляющий своеобразный пантеон национальной религии. Поэтому украинец обречен быть бандеровцем, петлюровцем и махновцем, а русский – империалистом, почитающим Путина наряду с Александром Невским, Сталиным, Грозным и другими расширителями империи. Мирные «воины добра» могут признаваться разными нациями (например, Гоголя признают своим как русские, так и украинцы), выступая своеобразными интеграторами. Многих ученых и деятелей культуры «присваивают» себе разные страны, ориентируясь то на их место рождения, то на этническую принадлежность. Но только герои, проливавшие кровь, замешивают цемент, скрепляющий свои нации. Поэтому для русского имперского мифа важно присвоить всех разноэтничных героев победы 1945 года, утвердив свои претензии на все народы бывшего Союза.

Террор означает «страх» — чувство более глубокое, экзистенциальное, чем смех, который характерен для «общества спектакля». Смеющийся человек самодостаточен, самоуверен, а значит – атомарен, независим. Человек испуганный и тревожащийся ищет поддержки и защиты, а потому нуждается в силе государства и солидарности общества. Террор является важнейшей функцией государства, особенно там, где оно уничтожило всякие социальные институты, подавило самоорганизацию людей. Только страх наказания удерживает многих от нарушения закона, от насилия к слабым, от воровства и грабежа. Поэтому терроризм может выступать не только врагом системы, но и ее столпом. Конечно, эта функция системы будет называться как-то иначе. А терроризмом всегда будет именоваться альтернативная власть, которая, при стечении обстоятельств, может занять место «убитого дракона». Иногда в роли «террориста» оказывается новый неизвестный вирус, представляющий власть нечеловеческую, скрытые силы природы. Такой «террорист» может служить целям сплочения всего человечества перец лицом общей угрозы.

Все дороги ведут из Китая

Коронавирус COVID-19 – не первая масштабная болячка, возникшая в 21 веке и идущая из Китая. В 2002-2003 годах была «атипичная пневмония». В том же регионе позже зародился «птичий грипп». Одновременно с этим роль Китая в мировой экономике все это время росла. Сегодня почти все товары едут к нам (и не только к нам) из Китая. Именно это делает любую угрозу из Китая столь болезненной для мира. Интересно, что еще одной страной, которую уже сильно задел вирус COVID-19, стала Италия. Прямо в соответствии с поговоркой «все дороги ведут в Рим». Хотя пострадал пока не Рим, а Ломбардия. Но тут тоже все в духе «теории заговора». Изолированные на многие недели, а то и месяцы люди, остановка предприятий и транспорта – стресс для экономик и частных хозяйств. Многие понесут ценные вещи в ломбарды. Это стресс-тест для экономик, который слабые страны не перенесут. Но именно таково действие коронавируса, от которого гибнут ослабленные организмы.

Новые Санжары

Украина в последние годы занимает не последнее место в новостных лентах мировых СМИ. Случай с коронавирусом не стал исключением, вновь вынеся Украину в топ новостей. Про нерадушную встречу украинцев, эвакуированных на карантин из Китая в поселок Новые Санжары, услышали все. И это еще один яркий образец того, как медиа могут воздействовать на восприятие людей. С одной стороны – на восприятие новосанжарцев. С другой – тех, кто на них смотрит. Эту тему не обсудили только ленивые. Казалось бы, добавить к ней уже нечего. Но почему Санжары? Происхождение этого слова тюркское, означает оно «брод», то есть такое мелкое место, которое нельзя пройти, не замочившись. Мелочь, а неприятно. А почему Санжары Новые? Но и данный вирус – нечто новое, с чем человечество не сталкивалось. Как видим, новое может пугать. Новый вирус напугал Новые Санжары, новосанжарцами напугали все остальных. А был ли вирус? Неизвестно. Главное, что он есть в сознании людей.

Уроки коронавируса

Если бы вируса не было, его следовало бы придумать. Конечно, такая придуманная эпидемия должна быть не слишком опасной, давать небольшой процент смертности. Главное – держать мир в страхе, в ожидании какого-то решения. Кто может выступать спасителем в ситуации эпидемии? Власти, способные успешно организовать действия по локализации инфекции, ограничении передвижения людей, «проверки на дорогах». Медики, которые будут самоотверженно работать рядом с больными. И конечно ученые, которые создадут работающую вакцину от очередной чумы ХХI века. Работа первых будет видна всем. Вторых – лишь немногим. Третьих – никому. Поэтому нам лишь придется верить на слово, что она была произведена.

Украина получила предупреждение от коронавируса еще до его выявления здесь. Главный месседж, посланный нам вирусом – не валяйте дурака с медреформой. Не уповайте на медицину, которую государство бросило выживать. Основная функция государства – обеспечение безопасности на его территории, но сегодня безопасность обеспечивается не только армией и полицией. Не менее важна роль медицины, которая должна охватывать своим вниманием не только тех, кто на последнем издыхании идет лечиться, а всех граждан. Не менее важна и информационная безопасность. Государство, не способное защитить свое информационное пространство, допуская подмачивающие репутацию Новые Санжары, столь же беспомощно в наше время, как и государство, теряющее свои территории.

Коронавирус, наряду с другими эпидемиями и терактами, наряду с Крымом и Донбассом намекает, что централизация власти, роль государств будет увеличиваться. А государства, не заботящиеся о всесторонней безопасности своих граждан, не смогут выжить в будущем.