Что до легализации короткоствольного оружия — не могу сказать, что я такую идею поддерживаю. Это дешёвый популизм, суть которого нетрудно объяснить. Можно подумать, кто-то всерьёз будет таскать холеный ствол повсюду и каждый день, в надежде когда-то отразить атаку злоумышленника. Возможности для незаметного ношения очень ограничены, а в случае убийства кого-либо в целях самозащиты последует уголовная ответственность как за умышленное. Так устроено наше дорогое правосудие.

То есть боевые пистолеты и револьверы для гражданских целей становятся бессмысленными. Если кто-то планирует использовать короткоствол как оружие психологического воздействия, проще приобрести травматическое или, ещё лучше, газовое. При умелом использовании такие пушки могут произвести должное останавливающее воздействие, не приводящие к гибели, а при неумелом даже огнестрел окажется бесполезным. Также за деньги, которые будет стоить приличный легальный короткоствол, можно купить не менее приличный длинноствол. В оружейных магазинах на полках, помимо гладкоствольных ружей, томятся горы «огражданенных» военных винтовок.

Хочешь — бери бестолковый АК без режима автоматического огня, коих масса видов, хочешь — старый добрый, мощный и меткий СКС с ультрасовременным булл-пап тюнингом. Ещё есть копия израильского «Тавора» под местный патрон, снайперская винтовка Драгунова, ее охотничьи модификации и многое другое. Они совершенно легальны, но для покупки потребуется получить разрешение. Не думаю, что в случае легализации короткоствола это условие отменят. Да, ни в парк, ни в кабак с такими бревнами не пойти. Но и с пистолетом тоже трудностей немало.

Если короткоствол «на самом деле» нужен «на чёрный день», чтобы быть готовым к путчу, революции, глобальной войне или зомби-апокалипсису — то стоит учесть, что даже обычный охотничий дробовик окажется в этих делах полезнее. У него и сила, и дальность выстрела на несколько порядков выше. 9×18 мм «Макаров» не произведет на бронированного бойца никакого впечатления, а вот уже гладкоствольное ружье как минимум повалит его на спину. С автоматической винтовкой есть все шансы сразу отправить экипированного солдата на тот свет, особенно если смотреть на него через окошко оптического прицела.

При этом я против категорического запрета на огнестрельное оружие. Нет никакого смысла надеяться, что усиление государственного контроля остановит постепенно пропитывающееся порохом общество от эскалации насилия без каких-либо последствий для свободы. Чтоб вот так вот взять и начать массово отбирать стволы, государству нужно иметь возможность знать, у кого они есть, мочь без решения суда проникать в жилища, читать переписки, прослушивать телефонные звонки, совершать превентивные аресты и использовать особо страстные методы допроса. Даже и не скажешь сразу, что страшнее — вот это или новый Дикий Запад со свежими трупами дуэлянтов по утрам.

Если кто-то боится вооруженных неонацистов из «Азова» — можете смело расслабиться. Время для напряжения вы уже потеряли, ведь их спонсирование и уровень крышевания с самого начала позволяли вооружить всех личными пулеметами, не то что пистолетами. Будут ли они стрелять в тылу — вопрос уже политики, а не уголовного кодекса, и никакое ужесточение порядка обращения с оружием их не остановит.

Но вот что нам действительно нужно — это реализуемое право на самозащиту и безопасность. Возможность ходить с хромированной игрушкой в кобуре за поясом не стоит ничего, если даже несмертельные ранения, нанесенные во время защиты, будут расценены нашей замечательный правоохранительной системой как умышленное убийство.

Вы можете зарезать нападающего ножом, завалить его дубиной, застрелить из пистолета или ружья — суд вам этого в любом случае не простит. Негоже холопам заниматься тем, что не всегда под силу даже полиции — то есть защищать чью-то жизнь. В наших широтах даже беременная женщина, заколовшая насильника его же ножом, будет сидеть в тюрьме. На что можно надеяться с разрешением короткоствола?

Легалайз был бы победой очень громкой, но по сути лишь символической и весьма сомнительной. От нее сразу возрастет только летальность бытового насилия и количество осужденных за «превышение мер самообороны», так что ни о каком чувстве безопасности для большинства населения речи не пойдёт.

В деле борьбы с обвинительной системой правосудия и фактическим отсутствием права на самозащиту одних только судебных реформ будет мало. Спустя два года после «революции достоинства» никаких видимых перемен в этой сфере не видно, а те, что были анонсированы, рассчитаны на очень долгую перспективу. Украиной как правила коррупционная бюрократия, так и, с некоторыми оговорками, правит до сих пор. Все усилия реформаторов разбиваются о монолитную стену государственного аппарата. Его возвели на века еще в советский период, а за время независимости откорректировали для коррупционных нужд. Даже если бы нынешние лидеры действительно хотели что-то радикально изменить, без нарушений законного порядка у них это все-равно бы не получилось. Саботажный потенциал украинской бюрократии, ее антисоциальные методы и коррупционная креативность превышают все мыслимые пределы даже в тех вопросах, которые вовсе не затрагивают ее привилегии и власть. Это значит, что такую машину следует разбирать параллельно попыткам ее реформирования.

Мораль будет нехитрая. Реальной, а не иллюзорной гражданской безопасности легализация пистолетиков сама по себе не поможет — даже если удастся продавить соответствующий закон, обеспечить самозащиту не даст бетонная государственно-правовая традиция. Поэтому куда благоразумней направить свои усилия на расшатывание устоев заскорузлой бюрократии и демонтаж государства как такового, чтобы в итоге создать на его месте более современное, гибкое и отвечающее общественным нуждам политическое устройство.

Сейчас война отодвигает эту перспективу на неопределенный срок. Правда, дела обстоят так плохо, что, возможно, следующая революция будет неизбежной ещё до наступления мира, и даже поспособствует выживанию Украины, с чем никак не справляется современное коррупционно-бюрократическое государство.