Президент дрожащими от нетерпения руками открывал очередное письмо. Конверт не поддавался.
Это было уже шестое по счёту. И, наверное, самое важное, ключевое письмо.
Наконец Президент развернул сложенный пополам листок. Письмо было написано от руки ровными буквами, но странным почерком — чувствовалось, что русский давался автору с трудом.
Писал Обама. Американский президент не выдержал и отправил извинительное письмо вслед за Эрдоганом, Меркель и прочими.
«Трус, — с угрюмым удовлетворением думал Президент. — Впрочем, как и все они».
Текст был заискивающим, жалким. Обама просил прощения, скрупулёзно перечисляя все свои прегрешения перед Русским народом. Клялся, что все осознал, что больше не будет..
«Хорошо, — сжалился Президент, — я сниму контрсанкции, хотя...»
Он побарабанил пальцами по столу.
— Нет. Пусть сперва Вальцман напишет. А там посмотрим.
