23 июня 2016 года состоялся референдум о выходе Великобритании из состава Европейского Союза. Проведение референдума было авантюрой, затеянной тогдашним премьером Соединенного Королевства Дэвидом Кэмероном. Премьер-министр призывал голосовать против выхода из ЕС, рассчитывая обернуть предполагаемый отрицательный результат референдума в своеобразный вотум доверия к собственной персоне. Однако политик не рассчитал силы евроскептиков, которые смогли в кратчайшие сроки мобилизовать свой электорат перед лицом растущей угрозы нелегальной миграции. В результате, с минимальным перевесом, победу одержали сторонники выхода Великобритании из Европейского Союза. Хитрый план Кэмерона обернулся полным фиаско и политику пришлось уйти в отставку, передав бразды правления страной Терезе Мэй.
Алюминиевая леди
Перед правительством Терезы Мэй возникла воистину нерешаемая дилемма: как уравновесить интересы всех ведущих политических сил в Британии (а это не только Англия, но и другие части Соединенного Королевства), придя при этом к приемлемому соглашению с Европейским Союзом о выходе.
Политический вес самой Мэй невелик: ее поддерживает чуть более половины членов Консервативной партии, да и те, скорее от безысходности, чем от согласия с выбранным ею курсом. Поэтому британскому премьеру приходится, словно алюминиевому столовому прибору, проявлять чудеса политической эквилибристики, прогибаясь под давлением несогласных с нею сил, но не ломаясь под весом оппонентов.
Шаткость положения Мэй подчеркнули результаты досрочных выборов в июне 2017 года. С одной стороны, возглавляемая Мэй Консервативная партия смогла сохранить преимущество над своими главными оппонентами лейбористами. Однако этого перевеса не хватило для единоличного большинства, что вынудило консерваторов создавать коалиционное правительство с небольшой Демократической юнионистской партией.
Однако главные проблемы ожидают Терезу Мэй в середине собственной Консервативной партии. Радикальное крыло этой политической силы требует от своего премьер-министра выхода из ЕС вообще без соглашения (сценарий «жесткого» Brexit). С другой стороны, ряд лейбористов требуют провести повторный референдум или же отложить выход на долгие годы. Тереза Мэй оказалась между Сциллой радикальных сторонников выхода и Харибдой противников Brexit. И от первых и от вторых она пытается отбиться проектами соглашений о выходе из ЕС, однако эти проекты неизменно терпят крах в британском парламенте. По все той же причине: одна часть элит хочет выйти из ЕС без соглашения, а вторая – не хочет выходить вообще.
Североирландский вопрос
Наибольшая проблема, связанная с выходом Британии из состава ЕС, состоит в статусе Северной Ирландии. Белфастское соглашение 1998 года закрепило открытые границы между Великобританией и Ирландией, установив мир между католическим большинством и протестантским меньшинством Северной Ирландии. В случае выхода из ЕС без соглашения, между Северной Ирландией и остальной частью острова возникнет полноценная граница, что может спровоцировать возобновление противостояния в этом регионе. Предложенный Терезой Мэй компромиссный вариант не устроил консерваторов, так как предусматривал создание внутренней таможни между Северной Ирландией и другими частями Соединенного Королевства. «Жесткий Brexit» без соглашения, в свою очередь, приведет к нарушению соглашений в Белфасте и может спровоцировать католическую Шинн Фейн снова взяться за оружие.
Что дальше?
С одной стороны, Тереза Мэй получила вотум доверия на собрании членов Консервативной партии. Это означает, что консерваторам просто не на кого менять действующего премьер-министра. Однако несколько дней назад Палата Общин проголосовала против предлагаемой Мэй стратегии «мягкого Brexit». В случае отсутствия соглашения, уже 29 марта 2019 года Великобритания покинет ЕС в рамках сценария «жесткого Brexit» со всеми вытекающими сложностями, начиная от передвижения людей, заканчивая правилами сертификации продукции. Если компромисс не будет найден, такой выход будет стоить Великобритании почти 10% роста ВВП на протяжении следующих 15 лет. Сторонники выхода скажут, что такова цена независимости. Противники возразят, что это плата за глупость и амбиции экс-премьера Кэмерона. Истина, как обычно, будет, где-то посредине.
Первопричина всех проблем в том, что референдум не показал реальную волю всего народа или, хотя бы, подавляющей его части. Голосование стало констатацией разделения общества на две примерно равные части. Более того, социологические исследования показывают, что спустя почти три года после Brexit, противников выхода стало больше, чем сторонников. И дело не в том, что элиты не хотят выполнить волю народа, а в том что эта самая воля остается неочевидной даже после референдума.
Поэтому в условиях все большего распространения прямой демократии, возникла необходимость установить для нее разумные ограничения. Например, ввести правило, что решение референдума является обязательным для органов государственной власти, если за такое решение проголосовало не менее 60% избирателей. Воля народа заключается в значительном перевесе одного мнения над другим, а не в простом арифметическом большинстве. И этот принцип нужно учесть при внедрении прямой демократии в Украине, дабы не повторять британские или нидерландские ошибки.
Говорят, что знаменитые лондонские туманы постепенно уходят в прошлое в связи с глобальным потеплением и изменением климата. Однако политическое будущее Великобритании укрыто практически непроглядной пеленой тумана. Одно лишь очевидно точно – трусить политический ландшафт Великобритании будет еще долго.
