Про последний бой решительных запоребриковых тракторов с подлыми пармезаном и персиками уже написали все. Некоторые даже по нескольку раз. Кое-кто специально уточнил, как сильно-де они не хотят писать про ЭТО, но нужда заставляет. Отдельные отщепенцы не преминули ткнуть пальцем в глаз — мол, чем за чужими проблемами внимательно следить, лучше б свои решали, да побыстрее.

Мне, в общем-то как и всем, хотелось что-то этакое сказать, с чем-то сравнить, кого-то упрекнуть, но каждый раз в написанном виде оно оказывалось сырым и банальным, скучным и пресным. Ну в самом деле, ну что я могу предложить избалованной мэтрами публике? Какие эпитеты и метафоры лягут на слух и не резанут глаз? Детские воспоминания про талоны на сахар и масло, которые в 90-х бабушка дрожащими руками аккуратно вырезала из общих зеленовато-крапчатых полотнищ и складывала в стопочки, тщательно скрепленные скрепками? Ну так не голод же, талоны были — значит, и еда была.

Или редкие рассказы другой бабушки про деда, ставшего сиротой в 7 лет — его вместе с сестрой и братом мать повела из села в Харьков, потому что говорили, будто там еда есть, но ни мать, ни младшая сестричка так и не дошли, умерли от голода по дороге, мальчишки как-то добрались уже. Но это 33-й год — типичная история. Собственно, не самая и душераздирающая, наверно. У всех так было, у многих и похуже.

Ну и уж точно не сравнить с картиной «дети, поглощающие отбивную по возвращению из спортивного лагеря, где их кормили хоть и часто и много, но редко мясом». Ну совсем же не то — да, жуткое было зрелище, как они быстро-быстро лопали, просили еще и облизывали пальцы, потому что руками оказывается удобнее — никто не сорвет с вилки, да и вообще пока ту вилку найдешь, а еда вот она, лежит, пахнет, и сейчас ты ее съешь и тепло станет внутри, и на языке еще долго останется сладковатый вкус жареного мяса. Жуткое, да не то.

Нет, никак не сравнить. Местечковые вялые рефлексии — а вот я, а вот у меня, а вот видишь дырочка? Это моя попка! Неважнецкие какие-то примеры. Не глобальные. За душу не берущие. Не то, что у свидетелей-блокадников. Или выживших в концлагерях.

Не пиши, не позорь себя и не смеши людей — била себя я по рукам, каждый раз открывая страничку и нажимая «создать». Не плоди сущностей, тем более таких несущественных.

И вот уже стали появляться следующие фотографии, вполне ожидаемые, кстати, логичные в своей практичности. Ну все уже видели их — типичные запоребриковые обыватели, жадно и вдумчиво ковыряющиеся в кучах когда-то деликатеса, сейчас размазанного по земле и асфальту, вперемешку с ящиками, целлофаном и упаковочной бумагой. И вот уже мордорские газеты выходят с укоризненными заголовками «жители варят из раздавленных персиков самогон!», намекая, как мол не стыдно вам, жители, вы же носите гордое звание воплощенного оплота духовности и скрепопобедия, а тут — самогон. Да ладно бы из привычной местной гнилой паданки, так нет же! Из санкционных давленных персиков! Кстати, там целых не осталось? Прикупил бы, вот только камеру выключим.

Это ж было ожидаемо, абсолютно предсказуемо, как и вето по МН17. Неужели кто-то сомневался, что они пойдут там выискивать наименее пострадавшее от гусениц трактора и набивать пакеты и сумочки? Серьезно? Сомневались? После блинов и яичницы с лопат сомневались? Да у вас, я смотрю, сохранилась недюжинная вера в человеческую составляющую типичного мордорца. Бросайте ее, лишнее это уже сегодня.

А вот уже из благополучной Европы пришло сообщение, что власти раздали бездомным 15 т сыра, предназначенного изначально на экспорт в Россию, но не пущенного туда из-за путинских антисанкций. И это тоже было абсолютно ожидаемо — загнивающая парадигма эксплуатации трудящихся, бездуховность, звериный оскал капитализма ж как никак — бездомных кормить значит продлевать их страдания. Нет, чтобы дать сдохнуть спокойно, так они их кормят. Ишь чего удумали! Еще лечить их начните, ага.

И вот так время мчалось, и все мысли про персики, толстые, холеные, мягкие и чуть пушистые, сочные и сладкие, как солнечная макушка сына, которые давят грязными тяжелыми гусеницами, уже оказывались не на злобу дня, а больше по воспоминаниям позавчерашних новостей, но меня никак не отпускало, а руки так и тянулись набрать пусть и не пронзительный, не актуальный, плодящий несущественные сущности, но все же свой пост. Пока, наконец, я не поняла, что же меня держит в напряжении.

Помидорки! Вот те несчастные, чудом уцелевшие волею водительской жадности 1,5 т помидорок, которые героический мужчинка вывез обратно за кордон и отпустил на волю. Что с ними будет? Кто ж их теперь смешает с землей и гнилью? Кто проедет по ним трактором? Кому выпадет бонус — выбрать среди чавкающего под репаной пяткой томата с мякотью целую спелую ягодку? Неужели они достанутся не давленными проклятым фашиствующим молодчикам™?

Кто вообще позволил провести это спасение рядового Томата буквально под носом у рьяных антипродуктовых пограничных патрулей? Почему до сих пор на воле семья водителя? Этого камикадзе в клетчатой рубахе и сланцах? Кто ответит за это вопиющее беззаконие и глобальный подрыв устоев? Никто? Совсем никто? Ну, в таком случае, господа, это начало конца. Конца той Великой России™, которую мы знаем.

О чем я вам с нескрываемой радостью и сообщаю, а также хочу напомнить — падающего подтолкни. Поэтому уперлись и толкаем понемногу. Главное — все вместе. С рядовым Томатом.