Привет, друзья!
Все мы знаем, что Украина — не Росия.
И что Украина — это Европа. Вроде как.
Но ведь Европа это множество государств наций и народностей, объединенных одним названием. К кому же из них ближе всего Украина?
Мы с El Gato тщательно проанализировали этот вопрос и пришли к выводу — ближе всего Украина стоит к Японии.
Да, соотечественники, украинцы с японцами воистину братские народы по целому ряду признаков.
Как исторического характера, так и культурного, как по ментальности, так и по отношению к ним со стороны окружающих народов.
Японцы — народ с древней и славной историей. Как и украинцы.
Японцы — нация одновременно воинственная и поэтичная. Как и украинцы.
Любимое растение украинцев — вишня. Любимое растение японцев — сакура, что представляет из себя все ту же вишню.
Япония известна своими самураями. Украина известна своими козаками, что по сути одно и то же.
Самураев иногда называют японскими аристократами, но это не совсем так.
Первоначально они были прообразом запорожцев — и позиционировали себя (даже чисто внешне) как суровых, брутальных дикарей кардинально отличающихся от родовых аристократов-кугэ с их любовью к сочинению стихов на китайский манер.
Равно как и запорожцы позиционировали себя в качестве таких же брутальных воинов в отличии от шляхты с их латынью и иезуитскими колледжами.
Запорожцы носили шаровары. Самураи носили хакама, что есть те же самые шаровары — длинные широкие штаны.
Прическа самураев — волосы, собранные в пучок. Прическа запорожцев — волосы, собранные в оселедец.
По сути самураи это то, чем могли стать украинские козаки и к чему они как раз таки стремились.
Много вы знаете народов, которые продолжали бы носить в быту традиционную одежду и она смотрелась бы не только красиво и гармонично, но и вполне современно? Как японцы с кимоно.
В Европе по крайней мере таких нет — кроме украинцев с вышиванками.
Как рассматривали Украину представители других культур и народов? Для примера мы взяли два произведения классиков мировой литературы — поляка Сенкевича и русского Булгакова
В обоих случаях Украина представляется как нечто огромное, опасное, нечто угрожающее самому существованию сложившегося порядка. От этого образа веет чем-то древним и хтоническим.
Карл наш Густав Юнг определил хтонический дух как часть дионисийской, бессознательной силы. Именно так и выглядит украинство в творчестве этих двух талантливых писателей.
Трилогия Сенкевича посвящена борьбе Речи Посполитой против нашествия шведов Османской империи и борьбе с козаками, но только козаков победить ей не удалось.
Швеция и турки с татарами описаны как обычные противники — ну, сильная у них армия, ну много их, целые орды — но победа над ними возможна.
А вот Хмельниччина — это уже стихия, это сорт оф цунами и никакими плотинами ее не остановить. Ни огнем ни мечем.
Остается только договариваться, но как договориться с волной, которая просто мчится вперед и остановиться уже не может.
У Булгакова интонации те же. Типа был себе Киев, который по мнению большинства его тогдашних обитателей город Iсконно русскийЪ и вдруг вроде как ниоткуда появились украинцы, разом разрушив привычный уклад.
Одним из самых ярких страниц в «Белой Гвардии» — описание парада войск УНР. Войска эти изображены в виде все той же волны, в виде грозовой тучи, в виде огромной змеи, вползающей в столицу.
Змея, кстати, один их древнейших хтонических символов. В Европе они имеют скорее негативный окрас а вот на Востоке гораздо более позитивный — те самые змееобразные драконы.
Итак, украинство как олицетворение бессознательного природного начала, внезапно возникшее и угрожающее самому существованию сложившегося порядка вещей.
Ситуация с Японией ровно такая же. Веками европейцы воспринимали Азию в качестве объекта своего посягательства — в качестве колоний, которые можно беспрепятственно эксплуатировать.
И вдруг одна из этих потенциальных колоний оборачивается зубастым хищником и вцепляется в глотку Большому Белому Человеку.
Придумав Великую Азиатскую Сферу Сопроцветания и врезав европейским империям по самому их больному месту, японцы снесли саму систему колониализма в ее традиционном виде.
Ну да — няшки хотели всего лишь заменить одних колонизаторов другими, но сыграли роль все того же цунами.
Сами японцы, кстати, традиционно чутко относятся к природе, во всех ее проявлениях. Взять хотя бы всеми любимого Годзиллу.
Годзилла предстаёт не столько воплощением ужаса перед непосредственно наукой и радиацией, сколько самой природы с ее необъятной мощью. Для страны, живущей по синтоизму, это вполне естественно.
На религиозном уровне он воспринимается чуть ли не мифическим божеством (таки дракон же) вместе с другими Каидзю — порождением самой Японии.
Годзилла, несмотря на все его буйства, часто преподносится в симпатизирующем свете. Вообще говоря, где европеец видит просто привычного по его фольклору огромного монстра, которого нужно одолеть культурному герою протагонисту, японец видит воплощение сил самой природы и не может не уважать Годзиллу — монстра можно убить, а с природой лишь смириться.
И вот еще — кошки. Японцы любят этих няшных существ — как и украинцы.
Что говорит японская кошечка? Она говорит «Ня!»
А что говорит украинская кошечка? «Няв!» Они понимают суть дела.
