В средине 70-х в Запорожье был лодочный бум. Дешевый бензин по восемь копеек за литр. За рубль можно было купить двадцати — литровую канистру топлива у водителей грузовиков. А доступные цены на лодки и моторы стимулировали появление более двадцати тысяч «моторок» в черте города. В выходные летние дни вся эта армада маломерного флота лихо рассекала воды Днепра и обеспечивала отличный отдых на природе для жителей этого, очень неблагополучного в экологическом отношении, промышленного полиса.
Я искал новое место базирования своей моторной лодки. С предыдущей стоянки, меня «попросили» уйти после скандала с администрацией причала. Я в компании молодых шалопаев, только недавно дембельнувшихся из армии, выезжал на шашлыки на Хортицу, отмечали 7- е ноября. Хорошо погуляли и вечером приехали на причал в «приподнятом» настроении, вовсю горланя популярную тогда песню «чао бамбино сорри». Сторожам наше поведение не понравилось… Вообщем, все закончилось потасовкой, причем сторожа изъявили желание искупаться в Днепре…
Так я познакомился с Василь Павлычем, который, на соседнем причале, уже находясь на пенсии, работал завхозом. Мое страстное желание сменить место базирования лодки, да еще подкрепленное двумя бутылками водки, вызвало у него живой интерес, и я получил вожделенное место на пирсе.
Василь Павлыч, несмотря на большую разницу в возрасте, почти в 40 лет, оказался одним из самых интересных собеседников, которых я встречал. Я любил гостить у этого, небольшого роста, пожилого, но очень непоседливого и мастеровитого, человека. И за рюмкой его фирменного самогона, настоянного на семени укропа, слушать его бесконечные истории о его очень непростой, полной всяких передряг, жизни. При этом, он дымил, как паровоз, держа сигарету в сильных, натруженных руках, очень похожих на те, которые я видел у старика на картине Рембрандта в Эрмитаже..
В детские и юношеские годы Василь беспризорничал в Самарканде. С началом гражданской войны перебрался в Баку. А в 1928 году с честолюбивыми намерениями начать новую жизнь прибыл в Запорожье, где начиналось активное промышленное строительство. И он выходец из босяков ,пополнил ряды рабочего класса. Получил профессию слесаря, женился и в 41-м ушел на фронт. За тем плен. После войны опять завод и заслуженный отдых. Уже на пенсии, активный лодочник, нашел себе применение на одном из причалов города.
Нас с Василем Палычем объединяла еще и любовь к рыбалке, и мы часто выезжали на промысел. Причем, я практиковал ловлю щуки на дорожку, которая сейчас называется модным словом «троллинг».
Презанятнейшее я вам доложу увлечение. Лодка едет на самом малом ходу и тянет за собой блесну вдоль прибрежных водорослей. Хищник, поджидающий в них свою жертву, атакует колеблющийся кусок металла, принимая его за рыбку. И тут начинается драма, особенно если щука весом 2-3 килограмма. Она упорно сопротивляется, выписывает пируэты, выскакивая из воды. Вытащить такого «зверя» не непростая задача для рыбака. Зато когда рыба уже в лодке, испытываешь настоящую эйфорию.
Как — то после очередной погони за хищной рыбой, смакуя с малосольным огурчиком укропный самогон, который имел стойкий сивушный запах, дед поведал мне интересную историю. Недавно его угостили на причале дивным напитком. Самогон крепкий, чистый, как слеза, и без сивушного запаха. Голова после него вообще утром не болит.
" В чем секрет ?" — спрашиваю я.
"Самогон очищают с помощью угольного фильтра для очистки воды"- .ответил Палыч.
Это сейчас заказать в интернете можно все что угодно. А тогда, эпоху плановой экономики и всеобщего дефицита, достать фильтр было не простой задачей. И тут я вспомнил о таланте моей родительницы. Она хоть и работала простым бухгалтером в ателье, имела обширные связи и могла достать все что угодно. Сказано — сделано. И через 3 дня я довольный шел к деду, неся коробку с фильтром.
Василь Палыч был готов к этой встрече и приготовил три литра отменного мутноватого пойла, 50 градусной крепости.
Мы закрепили фильтр и тщательно, чтобы не разлить ни капли драгоценного напитка, пропустили через него три литра самогона. На выходе получилась кристально чистая жидкость, без запаха. Я отлил себе в стакан грамм сто и попробовал. На вкус это была чуть-чуть крепленая вода, с каким — то кисловатым привкусом…
Надо сказать, что тот случай оказался, для нас с дедом, шоковой терапией. Василь Палыч сквозь зубы прошипел::
" Квит –молоко".
Самогон он больше не делал, а я, вообще, потерял интерес к алкоголю.