Послушайте, я так больше не могу.
Я хочу уехать из страны, и я буду сильно над этим думать.
Сегодня меня разбудил звонок из налоговой со словами «мы вас сейчас выкинем из упрощённой системы, у вас задолженность с февраля».
Почему задолженность? Почему с февраля? А что это за квитанции, на которые я сейчас смотрю? Почему, наконец, вы звоните мне в сентябре, за 5 дней (минус два выходных) до момента, когда я вылечу из системы?
«Вы знаете, мы вообще не обязаны вам звонить и о чём-то предупреждать». Вот это, кстати, святая правда. Жене не позвонили.
Произошло следующее. В феврале Запорожская налоговая меняла расчётные счета. И на сайте они опубликовали неверный номер. И в «Таксере» тоже был неверный номер.
И мои налоги ушли в никуда, и там зависли.
Соответственно, на них начислили пеню. Но мне не позвонили, и не сказали, и не поинтересовались, почему нет денег. Ну нахуя. У меня же есть инспектор. Но он один, а меня много.
Гораздо интереснее начислить пеню.
Потом я заплатил налоги за очередной квартал. И они пошли на уплату предыдущей суммы, а стало быть их не хватило на оплату текущей, и мне снова насчитали пеню.
И теперь вообще никто не знает, сколько я должен. И когда я спрашиваю «Так сколько там пени?» — вы знаете, что мне ответили?
Мне ответили «Это надо руками считать, я этого делать не буду».
«Подождите, так сколько платить?» — спросил я.
«Ну заплатите гривень триста» — сказала мне барышня. — «Этого должно хватить. Или нет. Я не знаю».
I KID YOU FUCKING NOT, я сейчас цитирую слово в слово, я не придумываю для комического эффекта.
И теперь мне припаяли ещё штраф. Потому что это я виноват, что не тот расчётный счёт был. Правильный расчётный счёт висел на стенде в налоговой. За тысячу километров от меня. Потому что крепостные не должны далеко отъезжать от налоговой. Я должен был прийти и проверить.Потому что я блядь ёбаный крепостной с вашей ебучей пропиской.
Закон Украины о свободе передвижения и свободном выборе местожительства в Украине
Статья 2. Свобода передвижения и свободный выбор местожительства в Украине
Гражданам Украины, а также иностранцам и лицам без гражданства, которые на законных основаниях находятся в Украине, гарантируются свобода передвижения и свободный выбор местожительства на ее территории, за исключением ограничений, которые установлены законом. Регистрация местожительства или места пребывание лица или ее отсутствие не могут быть условием реализации ее прав и свобод, предусмотренных Конституцией, законами или международными договорами Украины, или основанием для их ограничения.
Распечатал, подтёрся, спасибо, я всё давно понял.
Потому что в Податковом кодексе написано, что я отвечаю... ну, в целом, за всё. В налоговой не отвечает никто, ни за что, и никогда. Потому что их один, а меня много.
Знаете, как выглядели расследования преступлений, совершённых работниками нацистских концлагерей? Они выглядели так:
«Ты заключённых привозил в концлагерь?» — «Я их привозил куда-то. Я не знаю куда, может здесь летний лагерь».
«Ты заключённых в газовую камеру вёл?» — «Не, вы что. Я их куда-то завёл, куда мне сказали. По-моему это была душевая».
«Блядь, ну ты, ты же кран открутил с газом!» — «Да я вообще не ебу, что это за кран. Сказали открутить — открутил, я вообще не в курсе».
Вот так было. Никто ни за что не отвечал, и никто ничем не интересовался. Нацисты были гениальными организаторами.
Что мы имеем в сухом остатке?
Кто-то опубликовал неверный счёт. Кто-то выждал шесть месяцев, прежде чем меня выебать.
Виноват, разумеется, я.
Я заплачу пеню, я заплачу штраф. На ровном месте. Всем насрать, есть ли у меня квитанции, платил ли я что-то вовремя.
«Возьмите у банка письмо, что деньги были ошибочно зачислены». Какое блядь ошибочно? Кем они были ошибочно зачислены на счёт, который вы же опубликовали? «Нет, но штрафы с вас никто не снимет, конечно же».
Понимаете, я чувствую себя героем Кафки. Не грефневой кафки, и не кафки про Ивана-царевича. А героем «Превращения». Я чувствую себя тараканом, который ползает по кабинетам и радуется уже тому, что его не раздавили.
Прошло больше полутора лет после Майдана. Сотни погибших на Майдане. Тысячи, если не десятки тысяч — на Востоке. Десятки тысяч гривень моих личных денег, которые я лично потратил на Майдан и на армию.
И об меня. Продолжают. Вытирать. Ноги.
Серьёзно, ребята, я так больше не могу. Я сдаюсь. Я больше не понимаю. Я не хочу так жить, кругом виноватый и бесправный.
Нахуя это всё было? Вот всё, всё что была за последние два года — НАХУЯ ЭТО БЫЛО?
«Марина, ну вы понимаете, что это просто мошенничество? Вы сами меня подставили под пеню и штраф, и я же виноват?» — «Знаете что, я с вами в таком тоне вообще разговаривать не буду. Вот сейчас 15-го сентября поменялись счета ЕСВ — вы что думаете, я всех буду обзванивать?»
Ну, блядь, спасибо, что сказала.
Нет, серьёзно, я так больше не могу. Я не знаю, что делать. Я не хочу так жить больше. Я устал. Мне 38 лет. Все лучшие годы жизни я провёл в стране, которой на меня насрать всегда, кроме как когда она хочет залезть ко мне в карман.
Когда мне было 23 и я закончил универ, мне нужно было срочно уезжать — молодому, со свободным английским, профессией дизайнера и высшим образованием. Я не уехал. Это была ошибка. Я за неё расплачиваюсь с тех пор, снова и снова и снова и снова, и так без конца и края, и это никогда, никогда, никогда не поменяется.
Я никогда не буду здесь человеком. Я всегда буду досадной неприятностью, которая всё время кому-то мешает, и о которой вспоминают только когда нужно нагнуть, поставить раком и отыметь.
Я не знаю. Я не понимаю. Я больше так не хочу. У меня больше нет сил.
Сегодня мои остатки веры в то, что что-то может измениться, мне же затолкали в глотку, чтобы я ими подавился.
