В рамках проекта «Я – значит язык».
Ты вроде бы только-только начал жаловаться на то, что «зима уже не тааа, вот помню, морозы были, не то что щас», как тут февраль даёт такого освежающего леща, что ты и рад бы забрать слова назад, да язык примёрз к нёбу. В такую погоду я просто обязан согреть вас чем-то тёплым, мягким и уютным. Поговорим о гpoбaх и идиомах.
Знаете, за время существования рубрики #идиомы_кусок я убедился, что чем невероятнее происхождение крылатого выражения, афоризма или идиомы тем вероятнее, что происхождение это ошибочно. Не будем откладывать историю в продолговатый ящик, а возьмём, к примеру, три английских выражения: "dead ringer", "saved by the bell" и "graveyard shift".
1) "Dead ringer" (дословно – «мёртвый звонарь»). На сленге завсегдатаев спортивных тотализаторов «рингером» называли, например, лошадь (или спортсмена), заменяемую перед соревнованием на другую, которая похожа, но которая похуже. Естественно, делали это с обманом и прочим мошенническим антуражем.
Это выражение восходит к сленговому глаголу "to ring" или "to ring the changes", что означало «заменять обманом одну вещь на другую» («ring the changes", в свою очередь, тянется к "change-ringing": так в англиканской церкви именовали звон в несколько колоколов поочерёдно). Поначалу "рингером" называли организатора подмены, но позже стали величать, собственно, сам предмет жульнической сделки. Что до "dead", то оно означает "абсолютный, точный". Так что "dead ringer" можно перевести так – "один к одному" или "как две капли воды".
Кони заподозрили подмену
2) "Saved by the bell" (дословно – "спасенный/ая звонком") – тут также не обошлось без спортивной метафоры, но всё много проще. Речь идет о боксе и близости нокдауна, а то и нокаута. Прозвенел звонок, прозвучал сигнал, гонг или еще что-то, и у вас есть несколько минут, чтобы посидеть, а не полежать.
3) "Graveyard shift" (дословно – "кладбищенская смена/вахта"). Выражение появилось в конце 19 ст. и поначалу относилось к работе на шахтах или на морском судне, так именовали промежуток времени с 23:00 до 03:00. Кто-то говорил, что в этот период происходило больше всего несчастий (муа-ха-ха), а кто-то предлагал причину попроще – мол, тупо очень тихо. Но сегодня, даже сидя в офисе, вы можете находиться на "кладбищенской"/поздней/ночной смене. Главные условия – вам должно быть одиноко, грустно, а вокруг мертвая тишина.
Как видите, эти идиомы не безродные горемыки, история появления каждой из них по-своему интересна, а какая-то, может, даже вызовет у вас почтительное "хм". Но wow-эффекта так не добьёшься, согласитесь, глазу не за что зацепиться, перчику маловато-с. И охотливое общество всыпало в эту языковую бадью добрую тонну красного жгучего. В какой-то момент англоязычный люд договорился верить, что у этих трёх фразеологизмов один корень, и корень этот зловещий, ибо буквально уходит в могилу (звучит страшная музыка).
История, значится, такая. Мол, когда-то в доброй матушке Англии трупы всё не переводились, а вот земли для их погребения что-то стало критически мало. Поэтому сообразительные бриты решили могилки раскапывать, кости оттуда изымать (со всеми почестями, конечно), а в освободившуюся ячейку класть новый, что ли, депозит. Однако, как выяснилось, в каждом двадцать пятом гробу (статистика, аналитика, биг дата, все дела) находили покойника со следами крайнего беспокойства – царапины на внутренней стороне крышки, ужас в глазах и т.д. Поняли догадливые люди, что кучу своих собратьев и сосестёр похоронили они живьём, и поклялись на пироге из почек никогда больше так не делать. А чтобы прям наверняка не повторять историю с царапинками, принялись они цеплять на запястье свежезакопанному человеку бечёвку, которая тянулась из гроба прямо на землю и крепилась к колокольчику. Мол, ежели ошибка вышла, то отоспится гражданин, позвонит в колокольчик, тут-то неравнодушные жители к нему на помощь и бросятся. Само собой, для этого кто-то должен был сидеть в ночной вахте на кладбище (вот вам и "graveyard shift") и ждать сигнала от покойника («dead ringer" то есть), а если, стало быть, дождались динь-диня, то можно потом сказать, что такой человек был спасён колокольчиком или звонком («saved by the bell").
Выходит, справедливость восторжествовала, дело мы с вами раскрыли и ложные теории определили, однако учтите, что не всё в них выдумка. Приспособления для возвращения живых из могил реально существовали, и виной тому тафофобия.
Вот так видели гробовое пробуждение наши достойные предки
Тафофобия (от др.-греч. τάφος – гроб, могила и φόβος – страх) – это боязнь всего, что связано с похоронами, а, самое главное, страх быть погребённым заживо. Да, это то самое расстройство, которым страдали:
— Николай Гоголь. Нет, он не переворачивался в домовине;
— Ганс-Христиан Андерсен. Достаточно невежливо принялся умирать прямо в доме своих друзей Доротеи и Морица Мельхиоров, и умолял Доротею вскрыть ему вены, чтобы нивелировать возможность пробуждения в гробу. Правда, у сказочника и без того был полный пакет, сильнейшая тафофобия не мешала ему так же отчаянно бояться пожара, собак и свинины (из-за трихинеллёза);
— Эдгар Аллан По. Этот вообще молодец – самому бояться ему, видимо, было скучно, поэтому он написал рассказы "Преждевременное погребение", "Падение дома Ашеров" и "Бочонок амонтильядо" и подарил этот страх всем остальным;
— Джордж Вашингтон. За несколько часов до смерти первый президент США подозвал секретаря и основательно, по-президентски так попросил не хоронить его целых три дня, а то мало ли что. Просьба странная, учитывая, что в 1799 году стетоскопа еще не изобрели, и единственным верняковым признаком смерти было, простите, разложение.
- Артур Шопенгауэр. По свидетельствам историка медицины из Уэльса Яна Бондесона, крупный философ завещал не торопиться с его похоронами и подождать дней пять. В 1860 году стетоскоп уже был в наличии, и можно было не ждать гниения тела, но завещание есть завещание, поэтому в последний путь философ, мистик и буддист отправился в сопровождении крепкого запаха.
Популяризатор тафофобии – Эдгар Аллан По
Как видим, Dream Team у тафофобов образовалась хоть куда, тут и простым людям не грех присоединиться к трендовой боязни. Еще до появления термина "тафофобия" Европа 18 столетия начала активно придумывать, как бы ей не похоронить заживо человека. Короче, появился страх, так, парам-пам-пам-пам, подтянется и маркетинг.
Это были лихие годы, креативили с методами, приспособлениями и заведениями, как могли. Например, популярными были дымовые клизмы (перорально или, пардон, per rectum) – считалось, что они могут вернуть ушедшего в лучший мир к жизни в мире худшем. А в конце 19 века, к примеру, были популярны специальные морги, где усопших держали до последнего, чтобы минимизировать риск живого погребения. По сути это были госпитали для мёртвых – у каждого своя койка, за каждым наблюдают медсёстры. Стоит нестерпимый аромат благовоний, потому что уж лучше благовония, чем наоборот. В Гааге на кладбище Kerkhoflaan даже функционировал "Apparent Dead House" (Дом Вероятно Мёртвых). Тут подносили ко ртам покойников пёрышки и зеркальца, чтобы не пропустить момент возвращения клиента в земную юдоль. Крипота, в общем.
Тот самый Apparent Dead House, что в Гааге
Но самым популярным способом прерывания несвоевременной смерти стал безопасный гроб. За 18 и 19 вв. людям навыдавали кучу патентов на подобные приспособления. Суть их была проста, проснулся человек в таком гробу, не паникует, а просто сообщает живым с помощью хитроумного механизма, что, мол, заберите меня, мне тут не нравится, завещание обещаю не переписывать.
Первый безопасный гроб был изготовлен специально для Фердинанда, принца Брауншвейгского. Принц не желал царапать крышку гроба, поэтому попросил в склепе и в гробу сделать оконца для света и трубку для свежего воздуха. Крышку гроба закрыли на замок, который открывался с обеих сторон, а в карман Фердинанду заботливо вложили два ключа – от гроба и от склепа.
Нууу, это ж склеп, это не впечатляет, ведь отсутствует главная проблема – слой земли. Так что нашлись умельцы, которые сделали взаправдашний безопасный гроб для погребения непосредственно в могиле. В 1822 году немецкий врач Адольф Гутсмут даже решился сам протестировать свое изобретение. Он провёл несколько часов в своём гробу под землёй, и провёл их, надо отметить, превосходно – с помощью хитрого девайса ему передали в гроб суп, сосиски и пиво.
Если взять некий усреднённый стандарт безопасного гроба 19-20 вв., то выглядел он так. На поверхность земли из гроба тянется труба с колокольчиком на верхушке. Эта труба позволяла ожившему не только дышать, но и служила каналом для верёвки или цепи, которая крепилась с одной стороны за руку или ногу клиента, а с другой к колоколу. Сторож на кладбище, заслышав такой сигнал, должен был вбить осиновый кол вторую трубу в гроб и мехами закачивать в него побольше воздуха. Это, конечно, лол. Так и вижу, как где-нибудь в викторианской Англии сторож на ночном кладбище слышит звон колокольчика с могилы и говорит такой: "Пойду закачаю воздух в гроб, а чай потом допью".
Налетай-покупай!
Было еще много патентов от Европы до Америки и еще больше гробов. Тесты проводились неустанно, звенели колокольцы, дрожали сигнальные флажки на ветру, а кто-то время от времени задыхался в своих же приспособлениях. Безносая владычица, надо думать, охреневала от такого вторжения в свою приватность, но зря. Ни одного задокументированного случая спасения с помощью безопасного гроба история нам не оставила.
Эх, тут бы рекламу безопасного деревянного тулупа состряпать. Звоните, мол, по такому-то номеру прямо сейчас, и этот набор разноцветных колокольчиков отправится к вам бесплатно. Но ничего не выйдет – человечество, кажется, полностью разочаровалось в таком спасении от смерти. Последний (пока что) патент на современный безопасный гроб выдали в 1995 году итальянцу Фабрицио Казелли. В его изобретении уже был полный фарш: и сигнал тревоги, и система связи, и даже фонарик с кардиостимулятором, но былого ажиотажа уже не достичь. Какие уж тут гробы – все за Маском следят, о криогенной заморозке подумывают да спиннеры крутят. Не продашь ничего. Гиблое дело.