Как известно сознательное мышление формируется словами и даже более того в соврменном мышлении преобладает конкретный стиль речи, усвоенный еще в школе, а именно научно-популярный. Школьный учебник (все-таки не научный) – хорошо структурированный, информативный с минимумом оценочной и экспрессивной лексики и со множеством терминов и определений. И первое, что делает учебник это формализует: абсолютно все классифицировано и схематично. Формальный подход к предмету ведет к вполне себе средневековой универсализации, затеняя качественные характеристики предмета, от чего особенно страдают гуманитарные науки, лишенные права говорить непосредственно своим языком. Исторические учебники никогда не заговорят голосом Наполеона, учебники по психологии голосом Юнга, они будут говорить про причины, процесс, последствия, понятия и даты; учебники по литературе хотя и содержат части текста первоисточника всегда сопровождаются своеобразным мета-текстом или мифической надстройкой в виде биографии писателя или критической статьи, где снова-таки уделяется большое внимание форме (направлению, стилю, жанру) и оттесняется сам первоисточник. Второе, это отбор фактов, персоналий и событий, призванных иллюстрировать структуру, которая является основным содержанием знания. Третье, это демонстрация полярности и многообразия определений и суждений, уподобляя их за формальным признаком – суждение=суждение, вынося за скобки сравнение их по качественным характеристикам, тем самым утверждая собственную идеологическую установку на плюрализм и толерантность. Коммунизм=национал-социализм=фашизм, Будда=Иисус=Магомет – идеальная формула устройства мира, где одно стоит другого за формальным признаком и тем согласовано. Далее, усвоенный научно-популярный стиль продолжает оказывать влияние через распространённость таких литературных жанров как нон-фикшн и эссеистика и через журналистскую деятельность с ее разработанной жанровой структурой, логичной связностью текста и прерогативой обуславливающего время, место, значение факта, что завершает «переписывание» культуры в ее диахронном аспекте. Мы ведь скорее прочитаем статью про категорический императив Канта, чем самого Канта или биографию Робеспьера, а не собрание его речей и писем. Это, собственно говоря, изучение античной философии под руководством средневековых христианских монахов. Для изучения культуры Средневековья – обязательно, а вот для античной философии, явно, второстепенно, хотя и полезно как взгляд из другой культурной эпохи.
