Принято считать, что в центре любого урагана есть некая «нулевая зона», в которой царит тишь и спокойствие. Вокруг вихри могут переворачивать автомобили и срывать крыши с домов, но в самом центре циклона сохраняется штиль. До недавнего времени таким местом мог считаться Крым. В бытовом плане здесь практически не ощущались последствия той войны, что началась после операции по смене гражданства полуострова.
Все изменилось лишь 20-го ноября. Подрыв электроопор в Херсонской области погрузил полуостров во тьму. На коллективную претензию «да-что-ж-это-такое-делается» жители материковых областей пожимали плечами: «выходит, только спустя полтора года крымчане узнали, что между Россией и Украиной идет война». Восстановить электроснабжение полуострова удалось лишь спустя три недели, но при этом ответ на вопрос «кто вышел победителем из ситуации» до сих пор остается открытым.
Блокадное положение
История с блокадой полуострова – тогда еще товарной, а не энергетической – началась в сентябре. Slon писал о том, что ее инициатором стал меджлис крымскотатарского народа – государство самоустранилось от «крымской темы» и этот вакуум стали заполнять активисты. До поры до времени официальный Киев не вмешивался в эту историю. Более того – в конфликте дальнобойщиков и активистов полиция становилась на сторону последних. Однако никаких политических решений украинские чиновники принимать не спешили: блокаду не разгоняли и не узаконивали. Судя по всему, в какой-то момент самим активистам это надоело и они решили резко поднять ставки.
В ночь на 22 ноября в херсонской области прогремели взрывы и рухнули электроопоры, по которым с материка на полуостров шла электроэнергия. Это стало неожиданностью для всех, но, в первую очередь, для новых властей полуострова. Формально, отключения света ждали сразу после того, как Кремль объявил полуостров своей территорией – тогда даже массово завозили генераторы в Крым на случай блэкаута. Но за полтора года стабильных поставок российские власти перестали опасаться отключения света и когда жареный петух все-таки клюнул – оказалось, что генераторы либо разворованы, либо находятся в нерабочем состоянии.
Впрочем, подрыва электропор не ждали и в Киеве. Украинский кабмин заключил с Москвой договор на поставку электроэнергии в Крым вплоть до конца 2015-го года – злые языки даже говорили о персональной мотивации профильного украинского министра, подписавшего этот контракт. Поначалу даже было отправили силовиков к месту падения электроопор — разгонять активистов, но сразу после этого собрался стихийный митинг у администрации президента Украины и силовиков отозвали. Все остальное время Киев пытался договориться: с Москвой, перед которой у него оставались контрактные обязательства, и с активистами, искренне непонимавшими, как можно заключать торговые договора со страной, которая признана парламентом Украины «агрессором».
Темное будущее
Украина сегодня поставляет в Крым не столь много: поставки воды по Северо-Крымскому каналу (она использовалась для нужд сельского хозяйства) были остановлены еще в 2014-м году. Товарная блокада убрала с крымских полок украинские продукты и товары. Газ на полуострове добывают самостоятельно – на черноморском шельфе. Но ситуация с электроэнергией недвусмысленно доказывает, что инфраструктурно полуостров остается украинским.
Общая потребность полуострова составляет порядка тысячи МВт (цифра может увеличиваться и уменьшаться в зависимости от времени года). До недавнего времени львиная доля этого объема поставлялась из материковых областей Украины. Через две недели после «блэкаута» российские власти смогли увеличить электрогенерацию на полуострове до пятисот МВт, еще четверть потребностей от необходимого получили благодаря «перетоку» по энергомосту из Краснодарского края. Оставшуюся потребность закрыл Киев – после долгих переговоров с активистами электроснабжение полуострова было восстановлено. Правда лишь по одной из четырех веток ЛЭП, общая мощность которой – порядка 250 МВт.
При этом возобновление поставок электричества в Крым украинские и российские комментаторы восприняли одинаково: как проигрыш Киева и победу Москвы. Впрочем, справедливости ради надо сказать, что у Кремля были очень ощутимые рычаги воздействия на Украину. Так, например, на украинских ТЭЦ сегодня есть лишь месячный запас угля, а все попытки диверсифицировать поставки антрацита в Украину благополучно были провалены нынешним составом кабмина. В итоге, Украина зависит от монопольного поставщика в лице России — сразу после подрыва электропор отгрузка угля из РФ была прекращена. Сохранение этой ситуации было чревато веерными отключениями по всей Украине в самый разгар отопительного сезона.
Но при этом любые разговоры о том, энергоблокада закончилась и закончилась именно победой Москвы выглядят немного преждевременно. И вот почему.
Пирр и его победы
Формально у крымскотатарского меджлиса, инициировавшего обе блокады, главные требования сводились к главному: российские силовики должны отпустить политических заключенных – украинских граждан, оказавшихся под российским следствием. При этом было понятно изначально, что Кремль, который крайне не любит принимать решения в ситуации прямого давления, на такой «размен» не пойдет. Но тут важно разделять публичные цели и непубличные.
В числе непубличных целей, которые ставились перед энергоблокадой, была, в том числе, и актуализация крымской темы, о которой официальный Киев вот уже полтора года старательно пытается забыть. До недавнего времени бизнес-повестка была единственной, которая довлела в отношении аннексированного полуострова. При этом политическая повестка шла вторым номером и подстраивалась под бизнесовую. Условно говоря, если нужно было в интересах крупного украинского бизнеса принять закон о крымской СЭЗ, то его принимали. Обе блокады изменили этот конструкт. Так, например, энергоблокада заставила Киев узаконить уже существовавшую де-юре, но не де-факто товарную блокаду полуострова – отныне грузовым аутомобилям запрещено пересекать админграницу между херсонской областью и полуостровом. Вдобавок теперь на повестке дня – полный запрет экономических взаимоотношений с полуостровом.
Во-вторых, существующий договор на поставки украинской электроэнергии в Крыму действует лишь до конца текущего года и его продление остается под большим вопросом. При этом электроснабжение восстановлено лишь по одной из четырех веток и составляет лишь четверть от прежних объемов. Москва уже успела заявить о том, что делает ставку на прокладку энергомоста со стороны Краснодарского края и что в ближайшее время сосредоточит усилия на прокладке дополнительных «ниток» вдобавок к уже существующей.
Но у этого варианта есть две проблемы. Во-первых, в Краснодарском крае нет нужного количества «лишней» электроэнергии – для «перетока» в Крым придется забирать мегаватты у местных потребителей. Во-вторых, специфика крымской энергосистемы в том, что здесь недостаточно просто доставить электроэнергию в любую точку полуострова: необходимо доставить ее именно в симферопольский энергохаб – туда, куда поступала украинская электроэнергия. А для этого нужно строить на керченском полуострове подстанцию и ЛЭП в столицу полуострова. Без этого «перетоки» из Краснодарского края будут освещать только Керчь и его окрестности.
При этом порядка половины энергопотребностей – до 500 МВт — сегодня генерируется на полуострове самостоятельно. По большей части – за счет дизель-генераторов разного калибра и мощности. По разным оценкам, себестоимость производства одного киловатта электроэнергии «из дизеля» — с учетом сопутствующих расходов – может достигать 30 рублей (средняя стоимость киловатта по России – в районе трех рублей). Если добавить сюда затраты на транспортировку в Крым необходимого количества топлива для генераторов, а также средства на амортизацию и обновление самих генераторов, то сумма рискует получится внушительной.
При этом стратегия самих организаторов блокады состоит как раз в том, что Кремль может вернуться к пересмотру статуса Крыма только в случае масштабного экономического краха, который обнулит существующую политическую систему. И, в рамках подобного подхода, организаторы блокады как раз и призывают максимально увеличивать стоимость содержания полуострова для российских властей. Если рассматривать происходящее в рамках подобной логики, то рост количества нулей в графе «расходы на Крым» — это именно то, чего и добивались организаторы обеих блокад изначально.
Так или иначе, но Крым на какое-то время точно перестал быть «центром циклона» — в недавнем прошлом единственный бесспорный с точки зрения российских властей трофей по итогам «русской весны» рискует перекочевать в формат обузы. Впрочем, все те события, которые последовали за вводом российских войск на полуостров в феврале 2014-го, лишь подтверждают старую максиму о том, что за все нужно платить. И полуостров теперь всего лишь перестал быть исключением.