Убеждена, что следующие парламентские выборы будут срочными, то есть, состоятся по графику, в 2019 году. И не только потому, что на досрочность нет запроса (даже если какая-то часть общества и недовольна властью) – гораздо большая часть граждан хочет видеть работу и результат между выборами, а не бесконечные предвыборные обещания во время избирательных кампаний. Но еще и потому, что для страны важно не столько то, когда состоятся выборы, сколько то, на каких условиях они будут проходить – имею в виду законодательство, способ финансирования партий, мотивация прихода во власть (здесь ключевое решение – это ограничение депутатской неприкосновенности) и т.д., в общем, все то, что способствует формирвоанию настоящих партий и ответственных политиков. В этом смысле задача действующего парламента (в контексте выборов) – реализовать решения/создать условия, которые в итоге станут предпоссылками для качественного, а не колличественного обновления парламента на следующих выборах (срочных или досрочных).

И тем не менее, внутрипартийные и межпартийные процессы уже активно идут. Процессы, связанные как с общенациональными событиями (выборы в ОТГ, голосование в первом чтении за избирательный кодекс, направление в КС двух законопроектов о снятии/ограничении депутатской неприкосновенности), так и внутрипартийными, связанными как с возможными переговорными процессами, так и с поиском электоральной ниши тех или иных политиков/партий (парламентских и непарламентских).

Коалиция БПП и Народного фронта, несмотря на отдельные противоречия, все же, устойчива (на данном этапе объединяющего гораздо больше, чем разъединяющего, а риски от развала осознаваемы всеми). И, тем не менее, съезд НФ показазал поиск партией ниши, обозначив одну из тенденций, которая будет нарастать ближе к 2019 – конкуренцию между кандидатами и некандидатами на президентский пост в 2019 году (как известно, вначале будут президентские, а затем – парламентские выборы). Речь идет, разумеется о реальных кандидатах, имеющих высокие шансы на победу. Как мы знаем, на съезде было озвучено предложение об изменениях в Конституцию, направленных на ограничение президентских полномочий.

Часть демократической оппозиции (партии, вошедшие в коалицию в 2014 году на какой-то период, до ухода, прогнозированного, кстати, в оппозицию) переживает определенный кризис позиционирования. «Батькивщина», рассчитывающая на досрочные парламентские (а, возможно, и президентские) выборы, и, соответственно, делающая ставку на то, «как все плохо» – ожидаемо теряет рейтинги (последние соцопросы и выборы в ОТГ зафиксировали начало этого процесса), и при таком подходе будет терять еще больше. «Самопомич», такое впечатление, что пытается занять нишу «Свободы» (правда, хочется напомнить результат «Свободы» на выборах в 2014 году). Позиция Радикальной партии более сдержанная – есть темы, по которым партия занимает бескопромиссную позицию, исходя из своего электората (земельная реформа, например), а есть темы, где партия поддерживает отдельные решения власти, если публично может заявить о том, что власть выполнила условия/поправки РПЛ.

Опозиционный блок, состоящий из нескольких групп, удерживается, во многом, исходя из: а). рассчета на досрочные выборы (а, значит, можно не успеть раскрутить новые проекты); б). системы взаимозависимостей (например, бренд Оппоблока, насколько мне известно, принадлежит предположительно Сергею Левочкину, зато партийные структуры/региональная сеть – другому крылу партии. А там же еще есть масса мелких групп. И вот постепенно мы видим процесс «федерализации» Оппоблока – Вадим Новинский ушел в оппозицию внутри оппозиции, у Евгения Мураева своя риторика, Нестор Шуфрич ушел в партию к Вадиму Рабиновичу и т.д.

Непарламентская оппозиция, а также часть внутрифракционных оппозиционных групп (в БПП, например) думают о новых проектах или о том, как добиться роста низкого рейтинга новосозданных непарламентских проектов. При этом ставка делается преимущественно или на радикализацию, или на поиск тем/, дат, на которых можно пиариться/обозначить свои позиции (акция 17 октября – классический пример того, как часть его участников пыталась использовать ситуацию в качестве повода для своих целей).

Из новых партий, претендующих на результат на будущих выборах и выходящих за рамки базового формата «власть-оппозици», пожалуй, можно выделить Аграрную партию. То есть, партию, которая обозначает свою позицию, применительно к теме, а не к тому, какая позиция у власти или оппозиции. Все-таки, для меня стало несколько удивительным то, что третье место на выборах в ОТГ, после БПП и Батькивщины (согласно предварительным данным), заняла не какая-то из парламентских партий или тех, которые активно представлены на центральном уровне, а Аграрная партия.

Исходя из всей этой активизации процессов, можно говорить о том, что в обществе, во-первых, растет запрос на конструктивную позицию. Причем, неважно – провластная это или оппозиционная риторика. Важно качество, а не популистичность аргументов. Условно говоря, если «зрада», то основанная на реальных конструктивных предложениях/альтернативах и ответственности политиков, а не политической амнезии. Если «перемога», то основанная на реальных результатах.

А, во-вторых, формируется запрос на настоящие партии, а не списки под выборы. Дискуссия в парламенте по теме избирательного законодательства (сравнительно спокойная, без дымовых шашек и нецензурной лексики) была очень полезной. Она обозначила реальные интересы и противоречия, а не поверхностные (исключительно по линии «власть-оппозиция»), а также показала, что злоупотребления могут быть как при мажоритарной, так и при пропорциональной системах. Избирательный кодекс, прошедший первое чтение, очевидно, ожидает очень активная работа и масса дискуссий. О перспективах второго чтения кодекса с уверенностью мало кто сегодня берется говорить, вне зависимости от политических взглядов. Прежде всего, в силу громоздкости документа (изменения касаются не только правил/процедур парламентских выборов, но и президентских, и местных), а также сырости ряда норм, выходящих за рамки привычной дискуссии мажоритарщики vs списочники. Но в любом случае уже понятно, что на следующих выборах успех и перспективу будут иметь не постмодернистские политические проекты, а ориентированные на качественный результат, работающие как над брендом, так и над личностным составом.

УП