Ну что же ты не кричишь, почему молчишь, можешь ли ты считать себя живым если ты не проявляешь признаков жизни, если не живешь ее, если не даешь жить ей без тебя, почему ты молчишь с остекленевшими глазами безучастно смотришь в мир, куда ты все это деваешь? Тошнит уже от этих умных речей, от этого не проходящего логического поноса, от этой причинно-следственной спирали отвращения, тошнит. Пожалуй, раздражение других — это единственное проявление твоих чувств. Нет смысла искать кто прав, а кто виноват, если все происходит вот так вот, если ты не можешь лечь на землю и посмотреть на закат наоборот, как на восход черного солнца меланхолии, если ты не можешь фантазировать и видеть в жизни что-то еще кроме своей неудовлетворенности. Да, она может заменить тебе целый мир, исполнить роль всепринимающей матери, забирающей тебя в свой мир мертвых, чтобы ты не страдал и был всегда рядом с ней, да, неудовлетворенность, меланхолия, апатия, они могут быть тобой вместо тебя, ходить на работу, жениться, лежать на диване, обсирать других, это все для нее мелочи обыденности, бесцветные, безвкусные, бессмысленные, впрочем, как и ты. Но откуда тебе это знать, ты не сможешь увидеть этого и понять, ты слишком сильно влип, твой якорь лежит на дне, а ты просто телепаешься на поверхности, просто буек, просто живешь, ждешь. И как же это отвратительно. Это отвращение, рождающееся в других при виде тебя, выдает их страх перед своей мертвостью и депрессией, они невероятно сильно боятся быть такими как ты, они готовы сделать все что угодно с тобой, лишь бы ты не был таким полуживым, полумертвым, ни тут, ни там, нигде. Ходячая выгребная яма смыслов фонтанирующая как только открывается дверь, такая вонь стоит за пару кварталов, тебя все заметили даже, не увидев тебя, этот смрад разлагающейся души душит глубокое дыхание задыхающегося в своих собственных ответах человека, этот запах знакомства со смертью кружит голову психопатам, никто, слышишь, никто не может пропустить тебя взглядом, но никто и не подойдет, всех будет трясти в стороне, в конвульсиях неисправимого желания жить, для них ты как зомби, страшный и необъяснимый. До чего же невыносимо быть в этом состоянии пребывания рядом, это страшная экзистенциальная пытка, когда ты точно видишь и ощущаешь это приторно правильное дыхание расчитанных минут смерти, когда два плюс два это абсолютно верное утверждение для беседы, когда нет места никому и ничему, когда это пустое место у тебя в сердце не может быть ничем другим заполнено, потому что ты бережешь это место для себя, для своего праха и ветра, который будет гонять безостановочно этот прах как игрушка со снежинками в шаре. Страшно быть рядом с тем, для кого тебя просто не существует, на уровне ощущений, на уровне чувств, на уровне интуиции, когда ты просто объект, просто тело, просто говорящий робот, программируемый, предсказуемый, как ты думаешь, машина поглощающая еду и деньги, выделяющая дерьмо и слова. И всё. Нет больше ничего. Это злит, это бесит до ужаса, этот пустой взгляд и невозмутимый вопрос между строк: «а что случилось?». Ааааааааааааааааааа. Ничего, хочется орать в ответ, случилось ничего, ничто.