Как и обещал, сходил сегодня в телевизор и сделал в нем решительное заявление. Если оно кому-то показалось нерешительным – то выбачайте, восемь утра не мое время. Я вообще подозрительно отношусь к тем, кто не спит в восемь утра – как к непьющим: они явно что-то замышляют. Но тут выбора не было – пятница, утро, и надо приободрить людей, чтобы они продержались до вечера.

Пятый канал – хороший, находиться там легко и приятно. Все гарнесенькие, свежие, радостные, здороваются друг с другом, и улыбаются. И в целом видно, что они привыкли не спать по утрам не из злодейских побуждений, а потому что кто-то, например, тоже страдает бессонницей, и хочет посмотреть телевизор в восемь утра. Вот они и работают ни свет, ни заря, сна себя лишают ради других.

Прямой эфир отличается от записи тем, шо надо сразу придумывать, шо брякнуть, и это трудно, если хочешь спать. Я не знаю как у вас, но я в такое время могу только сидеть, не закрывая глаза, и делать серьезное лицо, типа слушаю. Это у меня еще со школы такой навык прокачан. Зато, в отличие от записи, «наживо» есть гарантия, шо из тебя не сделают дурачка при монтаже – чем меня порадовал канал СТБ. Вообще, надо четко понимать, что любой канал имеет свою политику, и тебя приглашают не для того, чтобы узнать твое мнение, а чтобы показать свое отношение к твоему мнению – если вы понимаете, о чем я.

***
Я хотел бы отметить три места особо, потому что не уверен что донес их однозначно понятно.

Во-первых, про подключение к разговору российской оппозиционерши Пелевиной. Гомеопатическая доза российской оппозиции – это лекарство не для нас, если вообще лекарство (в чем я сильно сомневаюсь). И вопрос – верите ли вы, шо пять с половиной человек оппозиционеров могут шото изменить? – надо задавать не нам, а кацапам. Нам от них вообще ничего помочь не может. Если кацапы верят – значит, шото в этом есть. Если сами не верят, значит, шото в этом нет. И все.

Поймите последовательность поступления проблем: дурная голова – проблема кацапов, а уже кацапы с дурной головой – проблема для нас. Если кацапы голову лечить не будут – так мы тоже ее не вылечим. Вопрос – чем дяде Коле лечить запойный и дебошный алкоголизм? — надо самому дяде Коле задавать. Допустим, я предлагаю целебную смертельную инъекцию, а вдруг дядя Коля не согласится? Дядя Коля же заинтересован в ликвидации алкоголизма, а я согласен и на ликвидацию дяди Коли с его алкоголизмом вместе, для меня результат одинаков.

Необходимое количество несогласных для изменений в России я назвал в единицах: «один Майдан». Но, если точнее, это должно быть электоральное число. Некоторое количество людей, способных путем голосования избрать в органы власти своих представителей, хоть как-то влияющих на принятие решений. Это явно не пять с половиной человек. Сколько процентов требуется, например, чтобы партия прошла в Думу? Вот только с этой цифры может быть какой-то предметный разговор о том, что они не все поголовно там ебнулись, а «есть и хорошие люди».

Так что оппозиция в России это, максимум, Красная Капелла, или декоративная компартия США во главе с Гэсом Холлом. Симпатичные мейн-куны на политической кухне Кацапстана. Взгляд радуют, но к кастрюлям не допускаются.

Во-вторых, про холодильник и телевизор. Когда я слышу, что падение уровня жизни в России заставит кацапов пересмотреть свое поведение, меня передергивает, блядь. Этические вопросы не должны зависеть от наполненности холодильника. С детства же учили – нельзя врать, воровать, убивать, насиловать, независимо от сытости или голода. Если твой сосед может тебя сожрать по велению желудка, то это не сосед, а хищник. Волк, который рассматривает тебя в категориях еды. Нашо мне это счастье думать – сыт он или нет? Его пристрелить к ебаной матери надо, или хотя бы ворота проверить и волкодава во дворе завести, и больше не паритсья вопросом связи чужой сытости с твоей безопасностью.

И когда россияны рассуждают о том, что падение уровня жизни изменит политику страны, я слышу разговор гопников: «Давай этого штымпа уебем и мобилу отнимем? – Та не, он какой-то крепкий, спартсмен навернае, сука, давай другого подождем». Это как надо оголодать россиянам, чтобы прекратить наебывать, убивать и грабить?

И какой закладывается добрососедский принцип? «Дорогие россияне, поздравляю вас с Новым Годом, и желаю вам в этом году опухнуть с голоду, чтобы у вас не было сил к нам лезть»? Извините, це вже какой-то театр абсурда. Отсюда шаг до превентивного отравления колодцев. Нахуй надо такое соседство. Ров с электрическими угрями и сторожевые вышки с боевыми африканскими пчелами.

В-третьих – о ватных согражданах. Как я сказал – они мне не сограждане, я их таковыми не воспринимаю, и их проблемы меня не тяготят. У людей была мечта – умереть в России. Нехай едут туда и умирают. Правда, Россия предпочитает, чтобы они умерли как можно быстрее и где-то в другом месте, например в Сирии — но это уже пусть они между собой договариваются, как родственные души. Я не представляю себе совмещение формального гражданства Украины и задекларированного желания жить в России.

Особо отметившимися должны заниматься соответствующие органы, а остальными миллионами лохов «все побежали – и я побежал» займется жизнь, старательно превращенная в говно собственными руками.

***
Отсюда и в-третьих-с-половиной – кто будет восстанавливать Донбасс? По логике, должен тот, кто его расколотил. Но представить себе ситуацию, в которой гордые дети степей идут к Путину, просят его откачать воду из затопленных шахт и вернуть спижженый металлолом, чтобы наделать из него обратно заводов и проводов, я не в состоянии даже покурив Толика-с-прибором. Они и раньше-то не сильно его восстанавливали, сидя на дотации, а учитывая деми-российский менталитет, будут сидеть в говне и ныть «дайте денег». Чтобы дать денег — надо их иметь, а лишние деньги в Украине я в обозримой перспективе не предвижу. Так что, вместо денег могу надавать только советов.

Восстанавливать будет тот, кто сочтет это нужным и будет иметь возможность – главное, чтобы не за наш с вами счет. Если такого не найдется – то так и будет, гм-гм, невосстановленный. Ничего страшного в этом нет. В любой стране есть регионы богаче, есть регионы беднее. Донбасс и Луганск теперь беднее – что было довольно предсказуемо. Парагвай после войны сто пятьдесят лет бедная страна, но там растут бананы, в кране есть вода, а люди женятся и заводят детей.

И на вопросы «что они будут есть, пить и во что одеваться?» я могу дать только самые общие рекомендации. Есть надо еду, пить жидкость, одеваться, предполагаю, что в одежду. Где ее брать? В соответствующих магазинах. Где брать деньги? Зарабатывать на работе. Где взять работу? Найти. А если нет? Тогда поехать туда, где она есть. Можно поехать умирать в Россию, можно поехать работать в Украину, можно сидеть в говне на Донбассе. Можно самостоятельно вытаскивать его из говна. Как видите, вариантов более чем достаточно – жизнь редко дает такой обширный выбор.

Я понимаю, что это незатейливые советы, зато стопроцентно действующие. Я сам по ним живу, и рекомендую только надежные, протестированные лично способы.

***
Спасибо всем, кто посмотрел утреннюю телезомбацию. Спасибо ведущим Роме и Оле, с ними было очень комфортно зомбировать. Водителю спасибо, и гостевому редактору, и вообще коллективу зомбаторов. Короче, если захотите в телевизор – идите на Пятый канал, там у них кайфово, зомбировать одно удовольствие.

Кому мало было Лука – первого февраля на Первом Национальном в программе «Подорожний» с Ольгой Герасимьюк можно будет посмотреть еще. Все, вытаскивайте макушечные антеннки из телеразъемов и надобранич.