Abstract
О том, зачем и почему вот это вот всё, и вообще 42
– Нет, я понимаю: один попугай научил другого, другой – третьего. Но ведь этот – выводы делает!
(с) Г. Горин «О бедном гусаре замолвите слово»
Вот мы и подошли к тем водам, куда уже добивают прожекторы из наших времён и где любая история слишком явно начинает отдавать современной политикой. Так что самое время остановиться и немного поговорить, тем более, что в дальнейших событиях читатель и сам немного разбирается благодаря возросшему в последние годы интересу к недавнему прошлому.
Что мы видим, глядя на эти четыре с лишком столетия?
А разное видим. Кто во что горазд. И это хорошо, ибо трудно найти в мире что либо худшее, чем однообразие мнений.
Мы увидели, как медвежий угол мира – Европа, с большим трудом отбившись от очередной экспансии с Большого Востока, сам дорвался до гегемонии, причём первую роль в новом мировом порядке стал играть медвежий угол уже самой Европы – Англия (а ведь на её месте могла быть и Дания). И не стоит забывать, что Европа как цивилизационное явление выросла также из бывшего осколка мировой окраины – Древнего Рима, происходящего в свою очередь от бывшего дикого малоазийского ареала великого Истока Цивилизаций – Месопотамии.
За скобками нашего повествования остался, но очень подразумевается медвежий угол самого Pax Britannica – её бывшие североамериканские колонии, под издевательские комментарии и высокомерные насмешки из Европы сумевшие на очередном повороте истории выйти вперёд сами.
Мы не увидели, но знаем, что европейские страны достигли пределов развития, заданного первоначальным экспансионистским импульсом. Модель, обеспечившая успех лидерам в этом 400-летнем забеге: «хватай побольше земель за морем и выжимай из них побольше ресурсов» – перестала работать по той простой причине, что закончились земли, из которых можно было что-то быстро и относительно безболезненно выжать. И тогда европейцы всё же сцепились в последней схватке за выяснение того, чей череп более крепкий. В этой борьбе, как выразился классик, погибло поколение, верившее в рождественские сказки. Вместе с носителями погибла вера в то, что людям известен правильный способ жить, вести дела, строить, говорить и воспитывать. Верившие в справедливую власть крестьянские парни погибли в одном огне с аристократами, верившими в свою исключительность и всепобеждающую силу духа, в то, что их воспитание делает их сильнее смерти. Смерть оказалась сильнее. И пришедшее на смену разочарование было ещё ужасней самих гекатомб.
Впрочем, могло ли быть иначе? Как было сказано вымышленным персонажем за 50 лет до крушения Новой Истории (а на деле – умной женщиной через 10 лет после того): «Я сражаюсь за прошлое, за былой уклад жизни, который я так люблю и который, боюсь, утрачен навеки, какие бы кости ни выпали нам в этой игре, потому что – победим мы или потерпим поражение – и в том и в другом случае мы проиграли. Если мы победим в этой войне и воплотим нашу мечту – Королевство Хлопка – в жизнь, мы все равно проиграли, потому что мы уже будем другими людьми и прежний мирный уклад жизни не возвратится. Весь мир будет стучаться в наши двери, требуя хлопка, а мы будем назначать цены. И тогда, боюсь, мы уподобимся янки, над чьим торгашеством, алчностью и стяжательством мы сейчас потешаемся.»
Мы увидели, как прозябавший в тени более могущественных соседей Запад, едва вырвавшись на передний план, тут же породил идеологию империализма и сцепленный с нею шовинизм, потому что нет такой униженной нации или культуры, которая, добившись успехов, удержалась бы от соблазна объявить себя единственной, уникальной и наилучшей во всех проявлениях.
В этом нет ничего нового, таким же отметился практически каждый участник в мировой истории, попавший хоть в какие-нибудь скрижали. Империалистами в определённый момент были и свободолюбивые города-государства: Ур, Тир, Афины, – и уж тем более пространные государства: Древний Египет (особенно в период Нового Царства, пережив унижение от завоевания «жёлтокожими азиатами»), деспотический Аккад, Ассирия, Персия, республиканский Рим, Аравия... Китай – тот и вовсе пережил такие циклы не единожды (мы и сейчас наблюдаем очередной приступ китайского империализма, и ныне китаец ведёт себя в мире где-то так же, как британец – в Китае XIX-го века).
Однако, была у Европы одна особенность, нигде более в мире не повторившаяся. Дело в том, что во всех остальных случаях «имперской единицей» было государство или народ. И везде имперский импульс затихал, как только правители понимали, что им лично особого профита с экспансии нет – только развращать подданных байками о том, что где-то может быть не так, как у нас (см. «Путешествие Баурджеда» Ефремова или знаменитая экспедиции Чжен Хэ в минском Китае). А в Европе таких единиц сразу был пучок, потому что её не смогли объединить ни императоры, ни папы. И получился уникальный случай – разноязыкие прото-нации, имеющие худо-бедно общее культурное пространство (христианский мир(тм)), то есть разделяющие общие ценности и имеющие пространство для идеологического компромисса, тем не менее находились в состоянии жёсткой конкуренции между родственными видами (спросите биологов – это страшный случай). Обычно такие системы гибнут из-за внутренних конфликтов – и это наверняка случилось бы при столкновении Европы с турками, но именно в этот момент «нашим» подфартило с колонизацией...
Собственно, вся история этого цикла – всего лишь иллюстрация того, что происходило дальше.
А ещё мы увидели общую для всего мира историю: в общей схватке побеждает тот, кто держится в стороне. И практически никогда конечным победителем не выходит тот, кто входил в неё несомненным фаворитом. Безраздельно доминирующая Испания вынуждена была держать удар со стороны как могущественного мусульманского Востока, так и всех внутренних европейских соперников, естественно, не желающих быть поглощёнными Габсбургским монстром. После её падения Франция при короле-солнце попыталась занять место главного – с тем же откликом от соседей. Потом наступила очередь Австрии и Пруссии, попущенных на корню. Наполеону почти удалось – но сложившаяся традиция, уже ставшая частью европейской культуры, в последний момент вновь обернула против него «весь цивилизованный мир». Вот и получилось, что пока основная часть мерилась тем, кто из них самый самый, «окраины» получали свой шанс, и даже иногда его реализовывали.
Мы увидели, как очередной европейский гегемон – Британия, наконец-то смог – в силу ли случайности или же выработавшейся внутри её самой культуры компромисса – найти формулу главенства без доминирования, при которой непосредственный контроль над прочими силами заменялся влиянием на них. И следует отметить, что формула оказалась успешной, практически на целое столетье позволив Альбиону, практически не ввязываясь в войны (по сравнению и с остальными Великими державами, и с предыдущими случаями конфликтов типа «все против царя горы»), гордо титуловаться мировым лидером. Стоит заметить, что та же формула действует и сейчас, сменился лишь «первый среди равных».
Мы увидели, как Европа благодаря огромной разнице в культурных потенциалах смогла «малой кровью» покорить сначала Америку и Африку, а потом и многочисленные царства и княжества классического Востока. Однако, у поколений, пришедших на смену реальным колонизаторам, сложилось превратное убеждение, будто их победа обеспечена какой-то «врождённой» силой, присущей Европе, что «белый сахиб» всегда сильнее туземца – убеждение, приведшее бы в шок крутившихся ужом ради каждой победы иезуитских миссионеров или президентов ост-индийских компаний. Такая самонадеянность не могла остаться безнаказанной. Да, культурный опыт, набранный в высококонкурентной европейской банке с пауками, долгое время позволял «разводить, как котят» обленившихся от всесилия султанов и раджей, но эта ситуация была преходящей.
«Распределенные по лесоповалам люди быстро поумнели вновь и стали жить лучше», – как было сказано совершенно по другому, но уместному случаю. «Белые господа» могли воображать себе что угодно, но они по-прежнему управляли колониями посредством местных элит – а значит для эффективности нужно было «подтягивать» их до уровня европейских достижений. И через несколько поколений, когда сложились целые прослойки населения, знавшие не только таблицу умножения и правила чистописания, но и всемирную историю (причём зачастую ту же, что и «господа» – европейскую), начались естественные требования свобод. Что характерно, зачастую требовавшие были прямыми потомками тех, кого будущая «народная» историография назовёт «наймитами империализма» – выбравших нужную сторону вельмож. Да, уровень нового местного общества не позволял им научить своих сограждан не бросать мусор на улицах или приходить к власти без расстрела оппонентов, но на дешёвые разводки они больше не велись и умение говорить нужные слова в нужных местах освоили очень быстро (я уж молчу о «калаше» и поясе шахида). Разность в культурных уровнях естественным образом сократилась и более не позволяла маленькой сплочённой группе пришельцев контролировать многомиллионные массы местных. Империалистом проще было уйти. Получилось не всегда красиво.
Ещё мы увидели, как долго и мучительно умирают империи. То, что было справедливо во времена Ахеменидов или римского домината, остаётся таковым и тысячи лет спустя: нет ничего более долгоживущего, чем идея – и идея имперства поколение за поколениями взращивала таланты (а они есть всегда, во всех обществах), готовые положить свою жизнь, чтобы удержать на плаву то, чему уже давно полагалось бы покоиться на дне морском или в музее.
Мы увидели, как случайности порою определяют ход истории, вроде бы такой закономерный. И речь даже не о пресловутом гвозде или упрямом Груши под Ватерлоо (Наполеона бы всё равно укатали). Но регент Филипп Орлеанский мог послушаться циничных корыстных советников и не выдать Джону Ло карт-бланш на реализацию всеобщего благосостояния путём безмерного кредита – и несколько поколений французов не пребывали бы под влиянием психологической травмы от первой в мире финансовой пирамиды. Луи XIV мог прожить чуть-чуть меньше – и на трон взошёл бы один из его внуков (хотя бы тот же Филипп Анжуйский, будущий король Испании), а не Луи «После нас хоть потоп» XV. Да и остальные внуки могли бы не мереть с такой дивной закономерностью. То же касается и испанских монархов XIX-го столетья, умудрявшихся покидать свой умумуканный народ в самый неподходящий момент. (Как вы видите – речь опять всё о королях. В том-то и беда монархий, что долгосрочной предсказуемости – ноль).
А ещё мы увидели, как волнами по европейским культурам проходили приступы «благочестия» (то пуританского, то викторианского, то ещё невесть какого), неизменно сопровождавшиеся следующей волной ханжества и неизменной реакцией в виде демонстративного гедонизма и разврата. И даже трудно сказать, от чего из вышеперечисленного человек пострадал и приобрёл больше – возможно, от всего.
Также мы увидели, что за 500 с лишним лет, прошедших от начала повествования, жить стало лучше, жить стало веселей. Никого из читателей, надеюсь, не заботит, хватит ли денег на ужин и не сожгут ли его на костре/не расстреляют ли/не посадят ли в тюрьму/не перестанут ли принимать в приличном обществе за прочтение этой серии статей (надеюсь, вы заметили, что даже уровень «обычной» угрозы слабеет со временем). Прогресс, как видно, касается не только ватерклозетов, но и личных свобод. Возможно, между ними даже есть связь.
Также вполне возможно, вам после прочтения этой книги кажется, что вся бытие человеческое состоит из одних войн, заговоров и прочих кровопролитиев. Это, конечно же, не так. Люди всегда любили и умели жить красиво и приятно – хорошо поесть, крепко выпить и предаться прочим понятным радостям. Свидетельством тому и Рабле, и, несомненно, Кола Бруньон (коего читать лучше именно в украинском переводе – он чрезвычайно аппетитный), и многие труды по «вкусной истории» вроде «Происхождения вилки (история правильной еды)» Джованни Ребора или «Кухни и культуры» Жан-Франсуа Ревеля. Да, временами просвещённые этатисты вроде кардинала Ришелье пытались дополнить действие многочисленных бедствий своими указами и довести народ до состояния жвачной покорности, но при этом бедный крестьянин никогда не пил воду (зачем, если есть выжимки из вина?), а курицу съедал, только если кто-то из них двоих был болен – ведь было мясо и получше.
И под конец один вывод, который выходит за рамки изложенного материала. Было бы глупо экстраполировать ход событий Нового Времени в будущее. Той ситуации уже нет: в пределах нашего голубого шарика больше не осталось «шаровых» ресурсов, которые можно было бы с аппетитом счавкать ради победы над ближним своим. Более того, постепенно теряет смысл само понятие о расстояниях, особенно в том, что касается обмена и развития идей – а это, как мы уже видели, часто и является лимитирующей стадией культурного развития. Да, я о пресловутом интернете, значение которого до сих пор понимают не все.
Но это вовсе не значит, что наступил предсказанный Фукуямой «конец истории», отнюдь. Просто теперь у человечества появилось по крайней мере два альтернативных пути: найти новый способ развития в ограниченных условиях, не скатываясь к мистическому для исследователей архаики «кризису, приведшему к упадку общества», или рвануть за пределы Земли – за новыми ресурсами... и проблемами. Для первого пути нужна большая удача (в эпическом-скандинавском смысле слова), для второго – дешёвые и доступные технологии путешествий и жизни в непонятных условиях, вроде латинского паруса и рома (в смысле, дезинфицирующих напитков), позволивших европейцам вырваться за пределы своего медвежьего угла. Подозреваю, что человечество, как это было не единожды, пойдёт обоими путями одновременно.
For no cradle lasts forever, every bird must learn to fly(c)
Рассматривайте этот ролик как логическое продолжение "Florence" из первой главы
Des bateaux sont partis déjà sur l"océan(c)
И последнее. Несомненно, вы имеете право делать свои выводы, отличные от моих, потому что картина всегда перед вами. Ибо, как сказал один непризнанный классик современности, повествование включает в себя и историческую закономерность, и ее опровержение. И это прекрасно.
Данный блог является научно-популярным. В статье могут быть изложены точки зрения, отличные от мнения автора.
Техническое замечание
Цикл окончен, но, может, не совсем. Я буду рад выслушать ваши предложения по тому, "чего в супе не хватает", здесь, в своём ФБ. Выдохну, и напишу бонусы :)
СОДЕРЖАНИЕ
О НАСТУПЛЕНИИ НОВЫХ ВРЕМЁН
ДОЛГИЙ ВЕК
ВЛАДЫКА ПО СОВМЕСТИТЕЛЬСТВУ
THE ENGLISH WAY
КОРОЛЬ ТРОЛЛЕЙ
БУМАЖНЫЙ ДРАКОН, МУДРЫЕ ДЕТИ
PROTEGE ET LIBERATE
БОЛЬШОЙ КОНЦЕРТ ДЛЯ МАЛЕНЬКОЙ КОМПАНИИ
КАК ЗАХВАТИТЬ МИР, НЕ ПРИВЛЕКАЯ ВНИМАНИЯ ДИПЛОМАТОВ
ЛЕКАРСТВО ДЛЯ НАЦИИ
ЕЩЁ ОДНА СТРАНА, ГДЕ Я НЕ НУЖЕН
СЛОВО НА БУКВУ Х
ИМПЕРИИ УМИРАЮТ ДОЛГО
GAME OVER (ОЛЕНЬ ЗАКОНЧИЛСЯ) (ЭПИЛОГ)
