В репортаже «Радио Свобода» о ситуации в предвыборном Харькове упоминались несколько актуальных тем, показывающих различные взгляды политических сил. Одной из тем было отношение к вступившему в действие закону о языке, подписанному Порошенко 15 мая. Поскольку Харьков в существенной мере привязан к русской культуре и русскому языку, противостояние разных политических сил по данному вопросу довольно существенное. «Оппозиционный блок» бывших коммунистов (включая коррумпированного мэра Харькова), в существенной мере стоящий на анти-украинских позициях, выступает против закона, про-украинские силы — за, но в межеумочном состоянии оказывается значительная доля населения, которая поддерживает Украину, но предпочитает при этом говорить, читать и писать на русском.
Есть полный текст закона, разумеется, на украинском языке. Для тех, кому проще на русском, есть хорошее и подробное объяснение на сайте «Немецкой волны»«, освещающее основные моменты. От чиновников требуется общение в офисе только на родном языке, от прессы требуется иметь версию на украинском языке (временную отсрочку получили издания на крымско-татарском и языках стран ЕС), общенациональные телеканалы должны давать 90% материалов на украинском и т.д. За нарушения предусмотрены существенные штрафы.
Разумеется, право любой страны принимать любые законы, в том числе такие, с которыми наблюдатель извне, так и часть граждан этой самой страны не согласны. Вот только к чему это приведет?
Давайте начнем с рассмотрения ситуации в других странах. В Канаде более 9 миллионов из общего населения в 36 миллионов называют родным французский. Поскольку французская часть вошла в состав английской после военной победы, то по идее побежденным могли навязать языковую ассимиляцию. Но по счастью этого не сделали, благодаря чему мы имеем в Квебеке своеобычную версию французской культуры.
Шведы с конца 13 и до 18 века контролировали Финляндию, то есть выступали в какой-то мере как оккупирующая сила, тем не менее, шведский язык является до сих пор одним из официальных языков Финляндии.
В Израиле официальный язык — иврит, но у арабского — специальный статус, помимо этого почти все официальные документы можно получить на других языках, включая английский, русский и амхарский (язык эфиопских „евреев“). В число официальных документов входят не только инструкции и пояснения, но и текст экзамена на врача, который можно сдавать на разных языках (экзамены на звание врача-специалиста уже только на иврите).
Разумеется, есть и страны, где у других языков нет толком официального статуса или он откровенно невнятный или касается местных диалектов основного языка, как в Германии.
Однако сравнивать практически моно-национальную в годы формирования современной государственности Германию, где не было толком никаких иноязычных меньшинств, и современную Украину, где подобные меньшинства есть, не совсем корректно.
Зачем принимали новый закон в конце 2018 и утверждали в 2019? Это была предвыборная стратегия Порошенко, который не провел толком никаких реформ с 2014 и пытался изменить предвыборный дискурс на обсуждение „веры, армии и языка“. Прописанные в законе языковые курсы и преподавание на украинском языке в детских садах и школах — это большие расходы для бедной страны. Более того, расходы совершенно не нужные в настоящий момент. Потому что русскоязычные жители Украины в достаточном проценте случаев проявили свой патриотизм, защищая свою страну.
Хуже того, закон не выдерживает проверку на этичность. Почему газеты, выходящие на русском, должны иметь украинскую версию, а выходящие на английском, португальском или польском не должны? Закон должен относиться ко всем одинаково, или это будет дискриминация.
Вообще требование иметь украинскую версию откровенно дико. В цивилизованном мире ничего подобного нет, даже там, где местные элиты до безумия радеют о своем языке. Так во франкоязычном Квебеке выходит англоязычная газета без французской версии, как выходит англоязычное издание и в Израиле, как нет ивритской версии у кучи тамошних русскоязычных изданий.
Я ничего не имею против украинского языка. На мой взгляд изучить его для патриотично настроенных жителей Украины после 2014 года должно было стать делом чести.
Но насильно заставить кого-то стать патриотом нельзя. Это совковый подход „мы тебя, б..ь, научим Родину любить!“. Так можно вызвать подсознательную неприязнь при внешнем согласии. Но давайте не будем забывать, чем это закончилось — когда Союз развалился, все, кому внушали к нему „любовь“, отступили, защищать Союз, эту пресловутую „родину“, никто не стал. Если у кого-то и были сантименты, то касательно той республики, где жил, или той этнической группы, к коей относился. Насильно привитая „любовь“ к Советскому Союзу на подсознательном уровне была ненавистью или, по крайней мере, неприязнью. Неужели украинская элита, украинско-язычные патриоты Украины хотят добиться того же отношения к своему языку и стране в целом, как относились к Союзу?
Что делать? Заинтересовать граждан изучением украинского языка, сделать владение украинским выгодным для карьеры, но не заставлять никого. Поскольку в Украине можно без проблем заблокировать российские телеканалы, то соревнование за внимание зрителей будет между украинскими каналами на украинском и украинскими каналами на русском. Я не могу придумать причины, почему честная конкуренция в данном случае должна быть проиграна украинскими каналами, почему им нужно использование административного ресурса, диктующего, мол, 90% (или 60% для региональных каналов) материалов должно быть на украинском? Почему не 83% или 38%? Если, к примеру, 86% материалов будут плохого качества, то их не будут смотреть, а будут смотреть только то, что хорошего качества, и тогда может получиться расклад: 28.5% (оставшиеся 90%-86%=4%) на украинском против 71.5% (изначальные 10%) на русском. Чтобы этого не произошло, нужно заботиться о качестве продукции, а не о абстрактных цифрах. И для заботы о качестве указы и законы не нужны, в данном вопросе рынок работает куда лучше и эффективнее, чем правительство.
Да, СССР на определенном этапе, а до того Российская империя, боролся с украинским языком, но оба этих государственных образования давно канули в Лету, почему нужно жить в 2019 с оглядкой на то, что было до 1991?
Бороться с прошлым — не самая удачная стратегия для страны, которая хочет двигаться в будущее, для общества, которое хочет развиваться. Но часть украинской элиты предпочитает магическое мышление, воображая, что заставив враждебные, хотя и формально украинские каналы, выдавать больше контента на украинском языке, они тем самым кого-то смогут переубедить, смогут выиграть если не войну, развязанную Кремлем, то политическую битву за сердца и голоса украинцев. Нет, это так не работает. Ставка на магию приводит к тому, что победа оказывается возможной исключительно в воображении, а в реальности ситуация ухудшается.
Если Украина сумеет решить экономические проблемы, что поднимет рождаемость в стране и будет способствовать культурному подъему, то значение украинского языка будет расти, как в стране, так и в мире. Если же экономические проблемы не будут решены, то ни о каком будущем языка говорить не придется. Потому, как видится со стороны, предыдущая Рада и бывший президент сделали большую ошибку с новым законом о языке.
Оригинал — https://khvostik.wordpress.com/2019/07/21/bad-ukra...