Выборами в так называемых ЛНР и ДНР Российская Федерация завершила очередной этап своей политической игры на востоке Украины. Далеко не всё пошло по первоначальному плану Кремля, однако за поребриком сделали выводы и скорректировали свои действия. Вместо «Новороссии» ключевым тезисом уже несколько лет является «Донбасс — это Украина». В этом убеждают РИА «Новости», ТАСС и даже Регнум.

Но одно дело сказать, другое сделать — ввести на выгодных себе условиях ЛДНР в состав Украины, обеспечить, чтобы процесс был воспринят местным населением и, наконец, сделать так, чтобы то же местное население крайне негативно воспринимало любые попытки размыть границы «политической резервации», которая создавалась последние 20 лет (как отдельными украинскими партиями, так и подконтрольной РФ администрацией).

Первые 15 минут видео — краткий обзор логики процессов, очередным этапом которых стали «выборы». Ещё 5 минут — рассуждения о том, какую линию поведения может выбрать сегодня Украина.

А так же чуть более подробно изложил мысли втексте на Лиге, который подан ниже:
_____________________________
«Выборы» в ОРДЛО: как отвечать Украине?

«Выборы» в так называемых «ЛНР» и «ДНР» прошли, несмотря на протесты украинской власти и замечания участников различных переговоров и консультаций по Донбассу. Обсуждать результаты смысла нет — конфигурация П+П (Пушилин + Пасечник) была согласована с Кремлём, а неожиданностей в таких делах не допускают. Ключевым остаётся вопрос: как реагировать и что делать Украине. Для того, чтобы на него ответить, необходимо сосредоточить внимание на самом процессе и логике событий.

Выборы: Россия перевернула страницу

«Выборы» в ОРДЛО, организованные РФ, заканчивают очередной этап политической игры, направленной на сохранение контроля за Украиной. В 2014 и даже в начале 2015 года была надежда на развитие протестных движений, продолжение так называемой «русской весны» либо розыгрыш «военного сценария» с громким поражением ВСУ. Однако, при всей неспешности расследования по MH-17, его первые результаты появились уже летом 2015 года, и следствие пошло по не устраивающему Кремль сценарию. Поэтому уже к сентябрю от силового варианта в РФ решили отказаться. Последней каплей стала неудачная «проба пера» с наступлением на Марьинку.

После этого Россия окончательно перешла к сценарию «Донбасс — это Украина». Для такого процесса необходимо было взять под полный контроль местную вольницу полевых командиров, обеспечить управляемость регионом, чтобы потом выходить на формат урегулирования со сформированными органами местной власти, имея полный контроль над процессом. Из «власти» в республиках исчезли идеологи «русской весны», которых отказывались воспринимать в Киеве. Кроме того, дальнейшее нахождение таковых в центре внимания СМИ было нежелательно — у марионеток могло развиться чувство собственной значимости. Одновременно с этим изменилась риторика в прессе (как в российской, так и в местной) — о воссоединении народа с «матушкой Россией» уже никто не говорил серьёзно, разве что как об очень и очень отдалённой перспективе.

Но в Украине (надо отдать должное) сработал инстинкт самосохранения - власть не пошла на односторонние шаги и дополнительные компромиссы в «минском процессе». Единственным несомненным успехом российской дипломатии стало окончательное разведение вопросов Крыма и Донбасса по разным кейсам. По второму идёт хоть какой-то диалог, по первому всё стабильно — все признают факт контроля РФ над полуостровом, не признавая аннексию. Есть какие-то санкции, но они касаются крымских предприятий. Учитывая, что политика Кремля направлена на милитаризацию полуострова, превращение бывшего курорта в большую военную базу, санкции, направленные на местную «мирную инфраструктуру» и «гражданскую экономику», для РФ абсолютно не чувствительны.

К проблеме Донбасса Кремль пытался подойти как к одному из вопросов, который ему хотелось бы урегулировать в рамках «большой сделки» с США. Схема пока не сработала, поскольку, с одной стороны Штаты хотят больших уступок от России по другим площадкам, чем те, на которые она готова пойти, а с другой стороны Вашингтон не устраивает желанный для Москвы формат, при котором Россия остаётся полностью «за рамками договорённостей по Донбассу». Соединённым Штатам очевидно, что формат переговоров Украины с лидерами боевиков, без фиксации РФ как участника процесса (не обязательно стороны конфликта), слишком им невыгоден и, наоборот, выгоден окружению Путина. Кроме того, лидеры боевиков были слишком токсичными для украинского общества, и попытки выхода на политические договорённости с Захарченко, Бэтменом, Гиви, Моторолой и другими вполне могли стать причиной дестабилизации ситуации по всей Украине.

Время играло против РФ — если в 2016 году факт участия России в войне был впервые зафиксирован в международных документах (резолюция ПАСЕ), то уже в 2017 году появились отчёт следователей по МН-17 и резолюция Генеральной Ассамблеи ООН. В 2018 добавились документы и заявления чиновников НАТО и ЕС. Ситуация менялась, и необходимы были шаги по возврату процесса к алгоритму, который мог закончиться подписанием соглашения между Киевом и «сепаратистами», где РФ была бы просто наблюдателем либо гарантом. Ключевым препятствием стала небольшая группа токсичных лидеров боевиков. Эта проблема была решена уже к августу 2018 - Захарченко оставался «последним из могикан».

Но с устранением «первых лиц» и назначением и.о. создалась ситуация, при которой влияние РФ на процессы в так называемых «ДНР» и «ЛНР» не подлежала сомнению. Необходимо было сформировать новые органы власти, решая попутно 3 «политические» задачи:

1. Перезагрузить «местную власть» убрав из неё ставших бесполезными фигуры

2. Обеспечить чтобы в «новой власти» не было токсичных для Киева фигур

3. Попытаться, представив результаты выборов как «волеизъявление народа», летитимизировать новые «власти народных республик» на международной арене.

Если посмотреть на результаты, имеем новых глав «республик», один из которых уже приемлем для Киева как участник переговорного процесса (Пушилин - участник минской группы), а второй не слишком баловал прессу громкими заявлениями и намного менее узнаваем в Киеве по сравнению с Плотницким. «Парламенты» обоех «республих» как под копирку представлены двумя силами: основная, получившая около 75% голосов и «оппозиционная» с четвертью мандатов. Причём в обоих списках очень мало полевых командиров — при выборе кандидатов кураторы хотели показать «мирный характер» новых «парламентов».

Если говорить о международной площадке, то, естественно, никем (и даже Россией) «выборы» официально признаны не будут (невозможно признать выборы официальными, если ты не признал государства). Столь же естественно, что разговоры о «демократичном волеизъявлении» и о «выборе народа Донбасса» все-таки будут. Могут быть и контакты депутатов Госдумы, отдельных фракций, будут даже называть избранные органы «парламентами», а главарей «руководителями республик». Но официального заявления о признании результатов на уровне президента и МИД не будет, поскольку нет официального признания так называемых ЛНР и ДНР.

Но при этом российские дипломаты, думаю, будут пытаться повторить историю вывоза представителей «правительств республик» на международные площадки, как это было с Совбезом ООН. Естественно, не сразу — за зимние месяцы, рождественские каникулы, появятся более свежие темы для политического обсуждения. Таким образом уже с февраля Кремль может предлагать, в том числе и европейским политикам, услышать «избранников народа Донбасса». В этом направлении Россия будет работать «от противного», продвигая тезис, что худо-бедно выбранная власть лучше отсутствия органов управления в напичканном оружием регионе. Это, дескать, шаг вперёд, получение контроля над процессами, этап, который может упростить дискуссии о практическом применении тех же международных сил по поддержанию мира.

Второй фронт РФ — местная идентичность

Второе направление — укрепление процесса создания своей идентичности населения региона. Ключевая особенность — отсутствие лояльности «проекту Украина» как идее государства в любом его виде. Люди считают себя «донецкими», не воспринимают Украину как свою Родину, как своё государство. Понимают и осознают, что РФ также не желает их брать «в состав великой страны», но тем не менее считают именно Кремль защитником своих интересов.

Начальный этап создания идентичности был, естественно, построен на негативе. Жертвы среди мирного населения есть по обе стороны фронта. И, поверьте, на той стороне кураторы процесса весьма профессионально стараются на пути возможного диалога в обществе «поставить забор из трупов».

Но переключение РФ на тезис «Донбасс - это Украина» требовал работы с населением и в другом русле: необходимо показать жизнеспособность местного сообщества, работы «мирной составляющей» республик. Грубо говоря, «обеспечить порядок, который может разрушить своей политикой киевская хунта». С этой целью местные СМИ как минимум с 2016 года работают по схеме, которая присутствует во всех новостных выпусках:

1. События на фронте и плохая жизнь в Украине. Причём под «плохой» подают не только и не столько экономические темы, сколько гуманитарные, вопросы ущемления прав, криминального беспредела и так далее.

2. Успехи молодых республик — это открытия новых объектов, бравые репортажи об успехах местной экономики. Могут проходить критические материалы, но обязательно со счастливым финалом в виде вмешательства мудрой власти.

3. Блок «жизнь налаживается» — истории успехов отдельных людей.

Активно создаётся видимость работы местной власти, делаются попытки сформировать «картинку восстановления». Фактура, то есть картинка, надо отметить, есть. Тут действия властей в Донецке или Луганске ничем не отличаются от действий какой-нибудь новосозданной ОТГ в Западной или Центральной части Украины — тротуары, детские площадки, асфальт и праздники с «привкусом патриотизма». Только в одном случае региональный патриотизм множится на идею патриотизма Украинского (как общегосударственного), в другом же случае он региональный и всё.

Россия присутствует как наиболее близкий народ, «братский», «зищитник», но по «воле судьбы» (злых укров, подлого Запада, воли Божьей — нужное подчеркнуть) пока не может забрать гордые территории себе. Освещение в прессе похоже как две капли воды на украинскую предвыборную джинсу. Схема: было плохо (возможно, пока осталось плохо), но появился хороший Начальник, при котором уже становится лучше. За это начальнику спасибо! (В качестве примера могу предложить посмотреть нетленку о «строительстве спортзала на Рахівщині» где на фоне деревянных балок уже благодарят «народного депутата»).

Выборы в данном случае — необходимый элемент закрепления основ местной идентичности. Необходимо создать видимость того, что местные жители сами выбрали себе власть. Результаты могут не удовлетворять конкретного человека, но суть в словах «сами» и «свою». В будущем это будет противопоставляться либо «иностранцам» в виде международной администрации, либо «киевским приезжим» при формировании законной украинской власти.

Вызовы для Украины и наши возможные действия

Реальные вызовы описаны выше: это попытка легитимизации «местной власти», устранение из неё токсичных личностей и, как результат, включение так называемых «ЛНР» и «ДНР» в диалог по Донбассу в качестве основных субъектов (и исключение из активного обсуждения тезиса о России как стороне конфликта). Второй — финальная стадия формирования местной идентичности, где наличие «своей» власти будет основным препятствием восприятия как внешней гражданской администрации так и возможного восстановления украинских органов управления на местах.

Для этих двух групп вызовов необходимо разработать алгоритмы противодействия. Простая рефлексия, заявления о проблемах без собственного плана действий ведут в лучшем случае в тупик, в худшем — к проигрышу в данной политической комбинации.

Я очень надеюсь, что такие планы есть, но пока первые лица страны в качестве реакции на псевдовыборы говорят лишь о санкциях со стороны ЕС и США как способу воздействия на Россию. Этот подход мало чем отличается от поведения ребёнка на игровой площадке, когда в случае конфликта или проблемы тот бежит жаловаться или просить помощи у взрослых. При этом угрожая оппоненту не своим ответом, а тем, что придёт папа-мама-дядя-старший брат и настучит обидчику по попе.

Просить содействия, конечно, можно и нужно, но без собственного плана эффект таких действий полностью укладывается в логику «кризисов в песочнице»: взрослые пару раз помогут, но потом-то могут и пропустить отчаянные вопли чада мимо ушей, намекнув, что пора уже и самому что-то сделать. Хотя могут и в десятый, и в сотый раз заступиться, если на то будет резон, или просто желание, или обидчик — чадо соседей, с которыми есть давние споры на взрослые темы. В этих случаях о решении проблемы ребёнка речи не идёт, ведь взрослые думают о своём.

Вернёмся к вопросу псевдовыборов, реакции Украины и просьбам о помощи. Естественно, заявлять о нелегитимности и незаконности выборов необходимо. Это базовая вещь, которую, к чести украинских официальных лиц мы вполне «закрываем» своей политикой последних нескольких недель. Но дальше надо работать по каждому из направлений, использованных в российской комбинации, и помнить при этом, что слова без реальных дел — пустой трёп, даже если они о вечном, прекрасном и добром.

Поскольку одной из целей РФ в «электоральной комбинации» является легитимизация «власти ДНР и ЛНР», необходимо выработать политику в отношении этого явления. А это означает, что нам необходимо поднимать ставки. Как минимум по следующим направлениям:

Минский процесс. Выборы в ОРДЛО - грубое нарушение минских соглашений. Первым шагом может стать реакция на заседаниях трёхсторонней контактной группы. Как минимум Пушилин в качестве переговорщика там есть. Но в качестве переговорщика, а не как «руководитель республики». Украинская делегация может отказаться разговаривать с самозванцами, заявить о непризнании их нового статуса, потребовать дополнительных гарантий от РФ и так далее. Потом можно будет вернуться к разговору, но зафиксировать в протоколах факт непризнания полномочий другой стороны полезно — всякое может быть, такая запись дорогого стоит и может сыграть через достаточно большой промежуток времени.

Поскольку выборы в ОРДЛО нарушают минские соглашения, Украина может заявить, что она оставляет за собой право прекратить участие в этом балагане и выйти из переговоров в любой момент. При этом оговориться, что пока не будет этого делать, поскольку надеется на возврат процесса в продуктивное русло в логике договорённостей, и этот возврат обязана обеспечить Российская Федерация, как государство, осуществляющее эффективный контроль над оккупированной территорией.

Закон есть закон. В Украине «ЛНР» и «ДНР» определены как террористические организации. Выборы незаконных «органов власти» на части территории страны являются посягательством на территориальную целостность. Имеем как минимум две очень «тяжёлые» статьи Уголовного кодекса. В таком случае должны быть открыты дела в отношении организаторов псевдовыборов, в том числе руководителей территориальных избирательных комиссий. И, естественно, формально мы обязаны как минимум установить личности всех членов избиркомов и, без сомнения, передать данные на КПП на линии соприкосновения, чтобы такие граждане в случае приезда на осовбождённую территорию были задержаны и как минимум допрошены в качестве свидетелей.

Но есть ещё одна категория граждан — так называемые международные наблюдатели. В том числе члены бельгийского и французского парламентов, «журналисты» из США и другие не менее яркие персонажи. С формальной точки зрения, они — участники процесса, которые сами вызвались, сами подавали заявления на «наблюдение». А значит, государство Украина обязано как минимум провести проверку по данному факту, по результатам которой, если будет принято решение о заведении уголовного дела, объявить их в международный розыск. Основания? Смотрите выше - посягательство на территориальную целостность страны, сотрудничество с террористическими организациями. На это могут заметить, что журналисты вот могут ездить, напомнят о базе «Миротворца». Господа, я не зря вначале упомянул проверку. Журналист является журналистом, пока он делает свою работу. Как только он пишет заявление в «ЦИК» непризнанной республики с просьбой об аккредитации как международный наблюдатель — он уже не журналист, а участник процесса. А если при этом он выступает на «международной конференции» в качестве спикера — он тем более участник процесса.

Наличие чёткой позиции. Пока что разговоры об урегулировании на Донбассе проходят по линии Берлин-Москва и Вашингтон-Москва. Украинский интерес, как нас уверяют министр иностранных дел и президент, стоит «во главе угла». Но я, признаться очень сомневаюсь, что Ангела Меркель во время разговора с Путиным о Донбассе берёт паузу для того, чтобы позвонить Петру Порошенко и спросить, как тот относится к тому или иному аргументу, высказанному российским президентом. Ещё большие сомнения у меня в том, что такое поведение возможно со стороны Дональда Трампа или даже Курта Волкера.

Наша функция пока что - определить «красные линии», предельные условия компромисса, переступать которые мы не можем. Причём эти красные линии не являются нашим «капризом», а впрямую грозят дальнейшей дезинтеграцией страны, при которой вместо одной проблемы Донбасса те же государства ЕС могут получить 4-5 аналогичных очагов — плюс нестабильность в самом Киеве. Одной из красных линий должно стать принципиальное непризнание «выборов» и полномочий любых представителей ОРДЛО, назначенных «новым руководством республик». Есть РФ, которая контролирует боевиков; она захотела заполнить вакуум власти, улучшив управляемость оккупиорванными территориями; нас это не должно касаться - решения всё равно принимает оккупант, а не местные марионетки.

Разъяснение партнёрам, что выборы в контексте «создания идентичности» местного населения являются основным препятствием для успеха любой международной миссии по урегулированию конфликта, поскольку «плохая-но-своя» власть будет противопоставляться «понаехавшим буржуям». В таком случае выбор чрезвычайно прост: на одной чаше весов мягкая политика по «фактическому признанию необходимости заполнения вакуума власти», на другой — безопасность граждан европейских стран, американцев, которые могут быть вовлечены в работу возможных миротворческой, полицейской миссий или международной администрации.

Функционал страны. Тактика «красных линий» работает на негативе — мы фактически пугаем ЕС и США ещё большими проблемами. Но кроме негатива нужен позитив, а именно ответ на очень простой вопрос, который задают себе политики в Европе и Соединённых Штатах: «зачем нам нужна Украина?» То есть, мы должны сформулировать ясный и понятный функционал страны в системе глобальных и региональных процессов, взаимодействий. Если этот функционал есть, существует понимание и того, как его можно использовать. И вот на этом месте кроме «красных линий» мы можем предлагать желаемый вариант, который найдёт понимание у партнёров, поскольку этот желаемый результат будет вести к успеху Украины, а понимание, зачем им нужна успешная Украина, у наших партнеров уже будет.