Утром меня разбудили звуки электрогитары, проникавшие вместе с осенью в окна арендованной на несколько суток квартиры. Я распахнула шторы и перед моими глазами предстало совсем неожиданное для этого города зрелище – улица Сталеваров. Истекали первые десять часов с того момента, как я вышла из поезда Одесса-Запорожье и если честно, я не ожидала ничего хорошего в этих грядущих днях. Но картина, ворвавшаяся в сетчатку моих глаз, казалось, остановила время — и видом, и своим звучанием.

Как-будто и не промышленный город. Голуби на залитом солнцем выложенном плиткой тротуаре. Звуки гитарного блюза смешивались с глотками утреннего кофе и сигаретными затяжками. Это было что-то вроде того, как если бы я вдруг распахнула шкаф с Нарнией. Я приезжала сюда еще не раз. По-своему я продолжаю помнить и любить этот город с этой его лежащей на поверхности тяжестью, сплетенной с миражами посреди суровых пейзажей и людей. А потом были эти холодные краткие статусы в Фейсбуке – «нас добивают во дворах». От них веяло обреченностью. Майдан – это не кусок земли в центре Киева. Это сердца и души, жаждущие свободы. Этим сердцам и душам страшнее и опаснее всего было именно там, в таких вот городах, что ближе к восходу солнца. Я знаю, что сегодня у этих сердец такое же уныние и почти такая же обреченность.

Это было начало новой жизни. Самое яркое воспоминание – на каждом столбе желто-голубые флажки, которые треплет ветер. За спиной было все прошлое, вырванные с мясом крылья и сожженный мост. В этом городе я встретила людей, которые изменили меня и мое пространство вокруг. Которые открыли мне дверь в профессию журналиста, которые потом на протяжении года были моей поддержкой и навсегда останутся для меня примером борьбы за справедливость и обыкновенного героизма — изо дня в день противостоять большому и маленькому злу. Здесь было мое первое интервью. Здесь был любитель красных роз мертворожденный Саша Вилкул на расстоянии полувыстрела. Здесь были матери и жены десантников, перекрывшие дорогу в знак протеста. Здесь было время, сжимавшее события, которые никак не хотели вмещаться в его привычные единицы. Здесь был, есть и будет город красивых мужчин и женщин — Николаев.

Мой Днепр – он сложный. Он слеплен из таких противоречий, что его невозможно любить без ненависти и ненавидеть без любви. Здесь живет мой самый верный кармический друг Вита. Именно друг, да. Подруга – это что-то такое легкомысленное. Друг – просто, понятно и надежно. Днепр невозможно описать набором из нескольких слов. Днепр для меня – это вообще не стены домов и ужасные дороги. Это люди – резкие и подчас непредсказуемые. Я болею за этот город так же, как болела за меня Вита, когда я была влюблена не там, не так и не в того, сжимая мою руку, находясь при этом на расстоянии сотен километров. Днепр, вздрючивай всех, кто пришел на твоей харизме к вершине. Ты заплатил за это очередями в военный госпиталь в пункты сдачи крови. Да, пока еще эта нация не ходит на выборы. Но она остается живой до тех пор, пока ходит сдавать кровь.

Борьба за мой почти проебанный город, за Одессу, я верю, впереди. Потому что война не закончилась.