Согласно данным ООН, на сегодняшний день около половины 22,5-миллионного населения Сирии являются беженцами. Они не могут вернуться домой, пока в их стране продолжается война. На ее завершение (не только скорое, но и вообще – на какое-либо) в данный момент никто не смеет надеяться.

Сотни тысяч сирийцев сорваны с насиженных мест и бросились в бега. В одной лишь Турции их в данный момент находится более двух с половиной миллионов. Более миллиона отправились в Европу, где их явно никто не желает видеть: европейские страны одна за другой закрывают границы, объявляют чрезвычайное положение, прерывают даже железнодорожное сообщение – делают все, чтобы защититься от этого «великого переселения народов». Неудивительно: по пути к сирийским беженцам кто только не присоединяется! Такие же бедолаги, бегущие от войны в Афганистане, Ираке и в ряде африканских государств, смешиваются с огромным количеством так называемых «экономических» беженцев из бедных стран Азии и даже Европы – к примеру, с албанцами-косоварами, чье «полупризнанное» государство, может, и обрело независимость, но уж никоим образом не благополучие, с жителями других нищих стран со всего мира... Кроме них, в эту огромную, блуждающую нынче по европейским просторам толпу затесались тысячи террористов всех мастей, бандитов без каких-либо политических либо религиозных убеждений, но с огромным желанием «подержать Европу за вымя», проходимцев иного пошиба...

Европейцев, не на шутку испугавшихся этого нашествия, вполне можно понять, но следует четко осознавать одну непреложную истину: основная масса этих людей – это все-таки именно сирийские беженцы. Они бегут от войны. И даже если многие из них на самом деле не могут больше считаться беженцами в европейской трактовке этого понятия – речь идет о тех, кто, не желая оставаться в турецких либо каких-либо иных приютах, рвется, скажем, в ту же Германию исключительно потому, что там высокий уровень жизни и, соответственно, высоки пособия – окончательно решить их проблему можно лишь одним способом. А именно – отправить их на родину по завершении войны. Но тут возникает вопрос – а есть ли в данный момент вообще хоть малейший шанс, что эта война окончится?

«И вечный бой»

Сирийская война, начавшаяся в 2011 году, на волне «цветных революций», потрясших арабский мир, продолжается по сей день. Четыре с половиной года подряд международное сообщество теми или иными способами пытается каким угодно образом добиться ее завершения, но до сих пор все усилия оставались тщетными. Не помогли ни «спецпредставители ООН», ни невразумительные инициативы стран Арабской Лиги, ни военные действия – война все набирает обороты, втягивает в свою орбиту все новые и новые «заинтересованные» государства. Основная проблема, пожалуй, заключается в том, что каждый из «посредников» представляет себе конец войны иначе, чем остальные – и держится за собственные иллюзии без малейшей возможности не то, что пересмотреть их, но хотя бы достичь с якобы «партнерами» хоть какого-нибудь компромисса. Соответственно, все они с успехом блокируют усилия друг друга, приводя их к очередному краху. И даже, казалось бы, общее представление о том, что «у конфликта нет военного решения», на поверку тоже оказывается либо пустой болтовней, либо, в лучшем случае – благими пожеланиями.

Начавшись со вполне мирных протестов против затянувшейся на десятилетия диктатуры клана Ассада, сирийская война на сегодняшний день унесла более 250 тысяч жизней и полностью разрушила Сирию. Ожесточенные бои всех со всеми продолжаются, хотя на данный момент положение стало абсолютно патовым. Какое-то время казалось, что из этой трехсторонней бойни, как минимум, вскорости выпадет тот, из-за кого, собственно, весь сыр-бор и разгорелся – а именно, президент Башар аль-Ассад. Его позиции оказались наиболее слабыми: в то время, как «светские» оппозиционеры, создавшие Свободную Сирийскую армию, опираются на большинство населения Сирии, а исламисты из ИГИЛ – на разветвленную ближневосточную террористическую сеть, клан Ассада всегда был в стране «правительством меньшинства», представляя интересы 10% населения – шиитов-алавитов, которые представляют в Сирии господствующий класс. Если в 2011 году казалось, что он в состоянии быстро подавить протесты вооруженной рукой, то вскорости стало совершенно ясно, что на долгий срок он против 90% населения попросту не вытянет.

Тем не менее, как обычно, к Башару Асаду на помощь в трудную минуту в очередной раз пришел «дорогой друг» из далекой Москвы: повелением кремлевского лидера Владимира Путина в конфликт вот-вот вмешаются российские войска. Правда, сам Кремль подает эту помощь под несколько иным соусом, предлагая Западу создать некий «союз против террористов», но проблема различия в терминологии никуда не делась: в то время, как Запад под «террористами» подразумевает ИГИЛ, Путин трактует это понятие несколько шире – для него «террористами» являются все, кто противостоит его другу Башару Ассаду. Учитывая, что свою новую военную базу Россия ударными темпами строит неподалеку от окруженного отрядами Свободной Сирийской армии порта Латакия – очень многие уже сейчас понимают, что основной целью для предполагаемой атаки российских войск станут вовсе не исламисты, а «светские» сирийцы из числа оппозиционеров. Причем второй союзник сирийского диктатора, Иран, также вряд ли останется в стороне – начиная с 2012 года, он успел поставить Башару Ассаду не только кучу оружия, боеприпасов и снаряжения, но и тысячи бойцов.

В свою очередь, светская оппозиция, опирающаяся на три четверти суннитского населения Сирии, получает поддержку из Саудовской Аравии, Катара и Турции – эти страны не слишком-то ладят между собой, но их официальные представители просто мечтают побывать на похоронах Ассада, и чем скорее – тем лучше. Из-за противоречий между ними, их помощь повстанцам выглядит гораздо более скромно, чем помощь России и Ирана сирийской правительственной армии. Более того – у Турции также имеются собственные представления о том, кого считать террористами: объявив о своем присоединении к борьбе с терроризмом, турецкая армия начала боевые действия не столько против ИГИЛ, сколько против воюющих на стороне ССА курдов-пешмерга, ведь курдско-турецкие «разборки» насчитывают не один десяток лет. Кроме того, страны, поддерживающие Свободную Сирийскую армию, вынуждены вести себя скромно, уступая давлению США – Белый дом, по большому счету, не желал бы победы ни Ассаду, ни повстанцам. Его цель – усадить эти две стороны конфликта за стол переговоров, освободив, таким образом, силы и средства для борьбы с «Исламским государством».

Однако же, переговоры – это тоже иллюзия, на сей раз – иллюзия Вашингтона. Учитывая соотношение сил, они бы стали для Башара Ассада простой капитуляцией. Десятки тысяч солдат-алавитов погибли, защищая диктатуру семейного клана Ассадов, не дождавшись обещанной победы, а мобилизационные ресурсы этой, весьма небольшой части сирийского населения за годы войны оказались исчерпаны. Оппозиция не согласится на примирение без того, чтобы Башар Ассад не объявил о своей отставке.

Не лучше обстоят дела и, собственно, у исламистов. Да, сначала им удалось воспользоваться вопиющей глупостью американцев: в массовом порядке инфильтрировавшись в повстанческое движение, они частично перехватили потоки денег и оружия, которые направлялись с Запада для ССА (ходят слухи – впрочем, ничем не подтвержденные – что некоторые боевики ИГИЛ ухитрились даже под этим соусом получить полноценную боевую подготовку под руководством американских и европейских инструкторов) и использовали их два года назад, осенью 2013 года, для молниеносного захвата ряда сирийских провинций. Но опять же – у «Халифата» оказалось короткое дыхание: на данный момент, потеряв большую часть нефтяных источников и лишившись финансирования, они загнали себя в крайне тяжелое положение. Курды-пешмерга, откатывавшиеся под их ударами все дальше и дальше, с американской помощью оправились и перешли в наступление.

Без вариантов

Таким образом, все три противоборствующие группы, с одной стороны, крайне ослабели и не могут рассчитывать на победу, с другой же – все еще достаточно сильны, чтобы продолжить ожесточенную драку. Каждая группа воюет не с одним, а с двумя противниками: войска Башара Ассада и поддерживающие их боевики ливанской «Хизбаллы» — против ИГИЛ и ССА, Свободная Сирийская армия и поддерживающие ее (большей частью) курды – против ИГИЛ и Ассада, а Исламское государство, включившее в себя остатки разбитой «Аль-Каиды» и так называемый «фронт Нусра» — против Ассада и ССА. Спрашивается – есть ли вообще какие-либо возможности достичь в Сирии мира – такого, чтобы миллионы беженцев могли возвратиться домой и спокойно жить?

Теоретически, подобные варианты есть. Увы, на каждый из них найдется больше аргументов против возможности его осуществления, чем за.

Первый из них – предлагаемый Россией «широкий альянс» против ИГИЛ. Российская власть пытается в данный момент устроить это дело, что называется, явочным порядком: серьезно расширила переброску в Сирию вооружения, тяжелой военной техники и боеприпасов, увеличила количество «военных советников» и усиленно создает впечатление, что вот-вот готова прислать экспедиционный корпус с танками и самолетами. Но, начиная с 2011 года, Россия постоянно подчеркивала, что ее вариант решения сирийской проблемы – чтобы все упали ниц перед Башаром Ассадом, а кто не упадет – тот террорист. Соответственно, «широкий альянс» по-кремлевски будет означать, что как войска Ассада, так и, возможно, пришедшие им на помощь российские войска получают мандат на уничтожение повстанцев из ССА в качестве террористов. То есть, «широкий альянс» равен легитимизации диктатора Башара Ассада и беспрепятственному уничтожению его противников. В зависимости от того, как далеко захочет зайти Россия по этому пути, повстанцам придется выбирать между Ассадом и ИГИЛ. При этом только в 2015 году войска диктатора, его танки и самолеты уничтожили примерно вдесятеро больше сирийцев, чем исламские террористы (правда, исламисты о своих «победах» больше орут, но это уж как водится). Соответственно, может статься и так, что приличная часть повстанцев, оказавшись перед подобным выбором, в самом деле подастся в террористы – в «Халифат». То есть, вариант «широкой коалиции» неприемлем не только по причине нежелания Запада считать российского президента, напавшего на Украину, партнером. Он неприемлем объективно.

Что есть еще? К примеру, иранский вариант решения предусматривает раздел Сирии на части. Узкую, густонаселенную полосу между Латакией и Дамаском оставить под контролем Башара Ассада, остальным регионам устроить «парад суверенитетов», отправив их в свободное плавание. О подобном развитии событий бессонными ночами мечтают руководители ИГИЛ: Свободная Сирийская армия не в состоянии победить их в одиночку (а она окажется с исламистами один на один, если Ассад замкнется в «своем» анклаве, не имеющем с джихадистами почти ни единой точки соприкосновения, и будет со стороны взирать на то, как его враги пускают друг другу кровь). Но подобное разделение стало бы стартовым сигналшом к фактическому образованию на севере Сирии независимого курдского государства – а этого, как огня, боятся турки и иракцы, ведь «Свободный Курдистан» в представлениях его поборников включает в себя как Северный Ирак, так и ряд турецких провинций – там тут же вспыхнет новая бойня, которая приведет к полномасштабному вовлечению в сирийскую войну двух новых государств – Турции (на минуточку, члена НАТО) и Ирака. И опять-таки – для сирийских беженцев путь домой останется закрыт.

Далее: широкомасштабное военное вмешательства Запада. Очередная «коалиция» по примеру ливийский, бравые американские джи-ай и французский Иностранный легион, подавляющее военно-техническое преимущество на земле, в небесах и на море – и все это с целью осуществления теперь уже не российской, а американской мечты: отставки Ассада и радостного объединения 90% суннитского населения страны с 10% алавитского ради войны против ошалевшего от такого поворота событий ИГИЛ. Как говорится в старом советском фильме «Интервенция»: «Ррррегулярррная арррмия – это прррекрасно! Это что-то особенного!».

Может, кому-то это и в самом деле кажется прекрасным, но только не Путину. Усиливая свое военное присутствие в Сирии, он уничтожает возможность устранения «Башара преткновения» и, соответственно, внутрисирийского примирения. Впрочем, тут следует оговориться: этот вариант развития событий остается более вероятным, чем остальные – но миром и в данном случае даже не пахнет. Ведь если Запад в самом деле попытается установить над Сирией, скажем, ту же «зону запрета полетов» — он вполне может столкнуться с необходимостью драться в сирийском небе с российскими пилотами, чей приказ никакого «запрета полетов» не предусматривает. Иными словами – эскалация, вывод войны на очень большой уровень.

Ну, и четвертый, вроде бы мирный вариант. А именно – переговоры и посредничество ООН. Иными словами – продолжение безуспешных попыток не то уговорить стенку подвинуться, не то напугать ежа голым седалищем. Мирные переговоры – это всегда здорово, но только а) их бесполезность доказана четырьмя с половиной годами войны; б) учитывая вмешательство России, усилившийся Ассад опять заговорил исключительно о «круглых столах с умеренной оппозицией» (то есть, с людьми, которых в «оппозиционеры» произвел сам Башар Ассад) а остальных предпочитает поливать боевыми отравляющими веществами и кассетными бомбами; в) террористы из ИГИЛ с удовольствием примут у себя любых переговорщиков и вернут их воосвояси, расфасованными по разным мешкам. То есть, и этот вариант, спасибо Путину, мира не сулит.

Вывод: как бы это ни было отвратительно осознавать, но конец войны в Сирии не предвидится. Точнее – больше не предвидится. Сегодня, на пятый год боевых действий, страна еще более далека от мирной жизни, чем была в минувшие четыре года. Что, в свою очередь, означает – сирийским беженцам еще долго-долго бродить по миру в поисках пристанища.